Еврейка и узбек

Хава нагила — "гимн сионистов" В году этак 1966-ом мы подготовили новую программу — "Песни народов мира", в которую вошли немецкие и английские, грузинские и узбекские песни. И еврейская песня "Хава Нагила" там тоже была. Тогда во Дворце спорта в Лужниках проводились грандиозные представления "Кино плюс эстрада". Нас тоже пригласили. Концерты вел конферансье Борис Брунов, он же был и режиссером этой программы. Перед началом первого представления он обратился к артистам: "Надо петь свои лучшие, самые коронные песни". На прослушивании программы Борису Сергеевичу особенно понравилась "Хава Нагила". Первое отделение концерта мы закончили "Хавой". Начинали медленно, как плач, как молитву. Стахан потрясающе поет свой мугам, шаманит просто... Мы поднимаем темп, постепенно ускоряем его, и, наконец, вместе с залом песня взрывается к небу. Успех огромный. Стадион просто неистовствовал. Сразу после выступления за кулисы врывается толпа начальников — и сразу к нам, разгоряченным, счастливым от успеха. — Кто? Кто разрешил?! Кто позволил?!! Мы в шоке. Даже сейчас, спустя много-много лет, страшно вспомнить. Борис Брунов взял свою любимую сигару и молча вышел из гримерной. — Как вы посмели?! "Хаву"?! Это же сионистский гимн!!! — кричали руководители. — "Хава Нагила" — песня об урожае, — пробовали робко защититься мы. — Запретить! Снять их с программы вообще! — последовал приказ. И нас сняли. Не только с той программы, а вообще со многих программ. Приказ о строгом выговоре Алле Иошпе и Стахану Рахимову "за нарушение трудовой дисциплины" был вывешен на всеобщее обозрение в нашей концертной организации. Предстояла поездка делегации Узбекистана в Берлин, но Стахан был вычеркнут из списка приглашенных. Долго еще он потом удивлялся: — Узбека... за еврейскую песню... не пустили на гастроли... в Германию! Где главная улица Америки? Америку мы любим. Едешь себе в американской широкой и удобной машине, 12 рядов в одну сторону, музыка играет, кругом чисто, аккуратно. Пару раз почти всю Америку так проехали. От Нью-Йорка до Лос-Анджелеса, через Чикаго, Денвер, и, конечно, через Лас-Вегас. А однажды заблудились. Дело было после концерта в Нью-Джерси. Едем, едем, пора бы и приехать. Нас ждали на Мэйн Стрит. Спрашиваем у одного водителя, где эта улица. Он нам любезно объясняет. И мы, довольные, едем в указанном направлении и действительно находим улицу. Оставалось найти нужный дом. А уже темно совсем, ночь. И номера домов почти не видны. А нашего — вообще нет. Нет такого номера на этой улице в природе. Что делать? Извечный вопрос, после которого у многих на дороге, ночью, в Америке, возникает паника. Но не у Стахана Мамаджановича Рахимова. А улица вообще вдруг заканчивается, и мы упираемся в какую-то серую, мрачную, нескончаемую стену. Стоп. Все! Приехали! — Боже! — выдыхаю я. — Без паники, — говорит он. И спокойно так выходит из машины, по-хозяйски хлопает дверью. Идет к серой стене и... полностью пропадает в темноте. Я не из пугливых, но уже всерьез начинаю нервничать. Возвращается мой Узбек, деловито садится в машину. — Сейчас приедут, — говорит. — Кто? Кто приедет?! — Сейчас полиция приедет. Я позвонил 911. И действительно — буквально через несколько минут на мотоцикле подъезжает деловой полицейский. — Фоллоу ми (следуйте за мной). И вывез нас из этого ночного кошмара на нужную нам дорогу, которая шла в сторону совершенно другого города. Оказывается, в Америке улицы в совершенно разных городах принято называть одним и тем же именем. — Фантазии, наверное, не хватает, — говорит Стахан. — Ну, у нас — понятно! Улица Ленина везде была. А у них-то что?! Аркадий По приглашению концертной фирмы "Пилигрим" приехали в Израиль на гастроли. Это были славные ребята, они всегда работали честно, артистов любили. Мы тогда провели очень много концертов — больше, чем городов в Израиле. И стали приезжать в Израиль снова и снова. В один из последних приездов на первом же концерте — а это было в Хайфе — за кулисами, у дверей нашей гримерной стояла молоденькая девушка с автоматом — охрана. Мы еще не знали, что по дороге в Хайфу был взорван рейсовый автобус. Нам об этом не сказали. А в этом автобусе могли быть и те, кто ехал к нам… Интифада, страшное слово… Террор… Постоянные взрывы, угрозы… Постепенно, от приезда к приезду, от гастролей к гастролям, все это ощущалось острей, хотя напрямую нас и не касалось. Все это было от нас пока далеко. Пока. В гостинице в Нетании, где мы постоянно расквартировывались, относились к нам потрясающе. Особенно было приятно, когда нам, приезжающим с концертов очень поздно, часа в два-три ночи, утром приносили завтрак прямо в номер. Мы даже не запирались на ночь, чтобы не будили нас стуком в дверь. Завтраки были поначалу обычные: кашка, яйца, тосты всякие… Но постепенно рацион стал меняться и увеличиваться. Стали появляться какие-то необыкновенные яства. И мы решили непосредственно познакомиться с теми, кто так заботливо подкармливал "бродячих артистов". Оказалось, что управлял всем этим шеф-повар, приятный молодой человек по имени Аркадий. Наш. Из России. Он уехал давно, но нас помнил. А недавно еще побывал на нашем концерте. Мы стали иногда захаживать в его ресторан. Какие только угощения нам ни готовил Аркадий, какие сюрпризы ни преподносил! То горящее мороженое, то что-то чем-то фаршированное… И каждый раз, когда мы приезжали с концертами в Израиль, мы встречались с Аркадием. Привозили ему новые диски, видео… Мы подружились. …И вот опять Израиль. Остановились в той же гостинице. И первое, что нам рассказали, что тут был теракт, в гостиничном ресторане, во время свадьбы. Готовил все к свадьбе, конечно же, наш Аркадий. Жертв было много… Но случилось так, что Аркадия кто-то вызвал из зала, буквально на несколько минут. Б-г его спас… Когда виделись с Аркадием в следующий раз, он показался нам грустным. Рассказал, что недавно вернулся из Америки — гостил у родственников. И опечалился. Потому что Америка, сказал он, страна огромных возможностей. И их там можно реализовать. — А Израиль? — Ну что — Израиль?! Тут не поднимешься выше того, что уже есть. — А тогда почему же?.. — А потому. Я никуда отсюда не уеду. Я уже однажды из дома уезжал. Через два дня был концерт в Ашдоде. Мы остались после концерта ночевать у друзей. Наутро — снова в дорогу, концерт в другом городе. Вдруг слышим по радио: взрыв в Нетании, на рынке! Днем!! В самый разгар торговли!!! Называют имена погибших. И среди них — наш Аркадий…