Подсчитали - прослезились

Ни одна большая партия не может расценивать результаты прошедших выборов как успех. Кадима и Авода не получили того количества мандатов, на которое рассчитывали. А Ликуд — после тридцатилетнего пребывания у власти — и вовсе превратился в третью по величине партию. Почему это произошло, какие главные ошибки совершили партии в ходе предвыборной кампании? Начну с победителя. Да, Кадима сформирует будущую коалицию. Но она так и не сумела реализовать свой огромный электоральный потенциал. После инсульта Ариэля Шарона рейтинг Кадима достигал 42-44 мандатов, а на выборах партия получила всего лишь 29 мандатов. Без всякого сомнения — это личный провал Эхуда Ольмерта. Он известен как человек импульсивный, эмоциональный, не умеющий сдерживаться, как во время интервью, так и в ходе публичных выступлений. В прошлом этим часто пользовались журналисты, и, задавая провокационные вопросы, выуживали из него острые высказывания, становившиеся потом газетными заголовками. Поэтому Эяль Арад и Реувен Адлер — маститые политтехнологи, доставшиеся Ольмерту в наследство от Шарона, сразу же после вступления Ольмерта в должность исполняющего обязанности премьера, до минимума сократили его контакты с прессой. И.о. главы правительства почти не выступал с речами, и почти не давал интервью. Он даже отказался от традиционного диспута с лидерами конкурирующих партий. Но за две недели до выборов Ольмерт все же сорвался. Выступая на встрече с русскоязычными жителями Ришон ле-Циона, Ольмерт заявил, что исход выборов предрешен. Это изречение дорого стоило Кадима. Во-первых, уменьшило мотивацию сторонников, не утрудившихся походом на избирательный участок — ведь и так все было ясно. Во-вторых, высокомерие, веявшее от него, оттолкнуло многих сомневающихся. Когда в Кадима делили уже не только министерские портфели, но даже посты генеральных директоров министерств, избиратель решил, что можно поддержать другие партии, обещавшие отстаивать интересы его конкретного сектора. В выигрыше оказались партия пенсионеров и НДИ. Аводе — второй по величине партии нового кнесета, так же нечем особо похвастаться. И вина за это лежит тоже лично на ее лидере. Победа Амира Переца на праймериз 9 ноября оказалась неожиданной для многих. Сопутствовал шоку, в который она повергла израильское общество, самый настоящий фестиваль, устроенный прессой победителю. Он настолько вскружил голову Перецу, что на несколько дней он поддался эйфории и совершил ошибку, кардинально повлиявшую на избирательную кампанию. Перец не позвонил в ночь праймериз проигравшему сопернику Шимону Пересу, не обеспечил ему второго места в списке. И заплатил за это по самому высокому счету. Именно присоединение Шимона Переса к Кадима превратило ее в партию центра. Только благодаря Пересу и последовавшим за ним Ицику с Рамоном, Кадима обрела статус партии, объединяющей и левых и правых. "Большой взрыв" стал реальностью из-за нерасторопности и непредусмотрительности вновь избранного лидера Аводы. За что Авода и поплатилась — с 28 мандатов, которые она получала в опросах сразу после праймериз, Авода скатилась до 17-18 и с огромным трудом достигла 20-мандатного рубежа. Да и то, через неделю после выборов оказалось, что из-за ошибки на одном арабском избирательном участке Авода потеряла мандат и, в конце концов, осталась всего с 19-ю. Но, конечно, главным неудачником избирательной кампании стал Ликуд, чему были и объективные причины — народу надоело разнузданное поведение членов центра Ликуда, превратившихся в символ коррумпированности и беспринципности. Народу надоели зигзаги министров Ликуда, на словах — противников одностороннего размежевания, а в ходе голосований поддержавших этот план из-за боязни потерять свои кресла. Но и Биньямин Нетаниягу допустил несколько серьезных ошибок, не позволивших партии избавиться от негативного имиджа. Главная ошибка Ликуда — кампания сосредоточилась на критике Кадима, но, доказывая почему не нужно голосовать за Кадима, не объяснял, почему следует поддержать Ликуд. Поэтому те голоса, которые удалось оторвать от Кадима, ушли не в Ликуд, а к НДИ, ШАС, партии пенсионеров. Вторая ошибка в том, что Нетаниягу сделал акцент на запугивании избирателя. Но если в 1996-м это сработало, и кадры, бесконечно транслировавшиеся в роликах Ликуда, где Арафат ведет за руку Переса, оказались оружием убойной силы, то в нынешней кампании запугивание не принесло тех плодов, на которые рассчитывал Нетаниягу. Избиратель не желал пугаться, он сыт по горло и черным пиаром. Ему хотелось, чтобы его утешили, внушили надежду. Поэтому негативная кампания Ликуда провалилась, а выиграли те, кто предложил хоть какой-то, пусть иллюзорный, но оптимистический план. Такие планы были у Либермана и у Кадима. В Ликуде спохватились слишком поздно. В конце прошлой недели Ликуд обнародовал свою программу, но на нее уже никто не обратил внимания. Вообще, эти выборы еще раз продемонстрировали значение личности лидера. Ни список, из каких бы звезд или посредственностей он ни состоял, ни пропагандистские гимики, ни предвыборные ролики не влияют так на избирателя, как личность того, кто стоит во главе партии. Голосовали не за НДИ, а исключительно за Либермана, не столько против Ликуда, сколько против Нетаниягу. Лидер Ликуда так и не сумел изменить отрицательный имидж, созданный враждебно относящейся к нему прессой, устроившей ему самое настоящее линчевание. Это было несправедливо, поскольку Нетаниягу спас страну от экономического краха. Но, занимаясь решением макроэкономических проблем, Нетаниягу совершил ошибку, нанеся удар по интересам простого человека. И этот простой человек, он же избиратель, выше всякой меры отомстил ему на выборах. А как же Ольмерт? Ведь за свою длинную политическую карьеру он проявил себя хоть и солидным, но все же серым парламентарием и министром. Но над Ольмертом витала тень Шарона. Симпатия к герою всех войн, пребывающему на смертном одре, затмила все недостатки его преемника. И все же, остается вопрос вопросов: почему Кадима получила такое количество мандатов? Что побудило сотни тысяч израильтян отдать свои голоса партии, сформированной несколько месяцев назад, не имеющей ни организационной, ни идеологической базы? Почему ни уход со сцены Шарона, ни приход к власти Хамаса, ни ракеты, падающие на окраины Ашкелона, ни осуждение Омри Шарона и передача в суд дела Цахи Анегби, ни бесконечные расследования Ольмерта не оттолкнули избирателей? Ответ прост: голосовали не за конкретных политиков Кадима, со всеми их недостатками, а за решение палестинской проблемы, предложенное Шароном. Мирный процесс сгорел в огне интифады. Желание раздавить палестинцев силой, приведшее к власти Шарона в 2001-м, оказалось нереальным. Шарон предложил новое решение: уйти со всех территорий и отгородиться забором. И завоевав симпатии мирового сообщества столь беспрецедентными уступками, наносить из-за этого забора удары по палестинскому государству. Вот за это и голосовали сторонники Кадима. Но для "передачи палестинцам части любимой нами Эрец Исраэль", как сказал в ночь выборов Ольмерт, нужен безоговорочный мандат от народа. 29 мест в Кнессете, полученных Кадима, никак нельзя считать подобным мандатом. Поэтому шансов на реализацию такого плана почти нет. Более того, даже для формирования коалиции без правых партий Кадиме придется включить в нее ультраортодоксальные ШАС и Ягадут га-Тора. А ведь избиратели Кадима — бывшие сторонники Шинуй и центристов. Отсутствие дальнейших размежеваний и союз с ортодоксами вызовут падение популярности Кадима. А новый состав кнесета не обещает политической стабильности и преждевременные выборы не за горами. Поэтому причин для радости у Эхуда Ольмерта нет. Как нет их, естественно, у Амира Переца и уж тем более у Биньямина Нетаниягу. А если учесть, что Авода, по-видимому, наложит вето на включение в коалицию НДИ, то повода для особого веселья нет даже у Авигдора Либермана, с его 11-ю неожиданными мандатами. Но и у простого избирателя есть повод для огорчения. После прихода к власти Хамаса и в связи с угрозой обладания Ираном атомной бомбы, перед Израилем стоят очень трудные задачи. А вновь выбранный состав кнесета не даст Ольмерту спокойно работать и решать эти задачи. Поэтому про всех нас, рядовых граждан страны, можно сказать так: голосовали — веселились, подсчитали — прослезились.