ИЗРАИЛЬСКИЕ УРОКИ ФРАНЦУЗСКИХ ПОГРОМОВ

Что общего между новым главой партии Авода Амиром Перецем и пылающими автомашинами во французских городах? Что объединяет левых европейских интеллектуалов с Ариэлем Шароном? На первый взгляд — ничего. Тем не менее эта связь существует, более того — она настолько сильна, что анализ французских событий может оказаться весьма важным для Израиля. Социально-экономическая система современной Франции является чуть ли не идеальным воплощением программы Амира Переца. В самом деле: рабочая неделя — 32 часа, минимальная заработная плата — намного больше 1000 долларов, которых так добивается Перец, власть профессиональных объединений сильна настолько, что уволить члена профсоюза почти невозможно. Пособие по безработице велико и продолжительно, государственная помощь обширна, медицинская страховка бесплатна, равно как и образование, включая учебу в университете. Короче говоря, Франция — это классический образец западного общества тотальной социальной поддержки. А ведь именно к такому обществу стремится Амир Перец. Что произойдет с Израилем, если председатель Аводы станет премьер-министром и с присущей ему энергией начнет проводить в жизнь свои обещания, которые сегодня кое-кому кажутся чистой демагогией и популизмом? Пример Франции свидетельствует, что за содержание общества тотальной социальной поддержки приходится платить высокую цену. Уровень роста французской экономики низок и постоянно сокращается, в последнее время он едва достигает 2% в год. Безработица же хронически стабильна и держится на уровне порядка 10%. А среди арабских эмигрантов ее уровень и вовсе зашкаливает, превышая 40%. Означает ли это, что французские безработные голодают? Вовсе нет. Конечно, их уровень жизни намного ниже, чем у работающих, но все же он позволяет неплохо сводить концы с концами. И находится совсем не мало людей, предпочитающих более низкий уровень доходов, но зато легкую и беззаботную жизнь. Культура паразитического существования за счет государственных пособий широко распространена среди выходцев из мусульманских стран — именно этим и объясняется столь высокий уровень их безработицы. Намного приятнее весь день сидеть в дешевой забегаловке возле дома, играть в шешбеш, курить наргилу и потягивать кофе, чем вставать рано утром, а потом вкалывать целый день. Намного лучше удовлетвориться пособием, обеспечивающим более-менее сносное существование, кое-какими халтурами "по-черному", дающими неплохой (ведь налоги платить не надо) приварок, но зато не напрягаться, не терзать себя ежедневными усилиями. И при этом клясть на чем свет стоит правительство за то, что оно не заботится о нуждах бедных слоев. Существует и еще один фактор застоя французской экономики — почти полное отсутствие интереса у работодателей в расширении предприятий. Во Франции еще не появился свой Биньямин Нетаниягу, который, с одной стороны, решился бы посягнуть на систему госпособий и заставил бы мнимых безработных выйти на рынок труда, а с другой — постарался бы заинтересовать работодателей в создании новых рабочих мест. При этом следует учесть, что Франция не находится в состоянии непрекращающихся военных действий, не борется за свое существование и не вынуждена тратить почти четверть годового бюджета на оборону. Если в этих условиях экономика такой мощной, индустриально развитой страны, как Франция, глубоко интегрированной в ЕС и обладающей развитыми связями со всем миром, находится в кризисе, который привел к социальному взрыву, то чего можно будет ждать от экономики маленького Израиля в случае реализации программы Амира Переца? И к какому обострению социальных проблем приведет нас его программа, обещающая разрешить именно эти проблемы? Опасность заключается в том, что многие израильтяне могут попасться на удочку демагогических обещаний о быстром и безболезненном (немного прижать богатых и намного увеличить пособия) достижении "социальной справедливости". Намечающийся отказ Шарона и его нового министра финансов Ольмерта от реформ Нетаниягу в сочетании с социальным популизмом Переца может привести к тому, что Израиль пойдет по пути Франции, то есть к увеличению безработицы, возврату к культуре паразитирования на пособиях, усилению бедности и в конечном счете к социальному взрыву. К тому самому взрыву, на грани которого Израиль стоял несколько лет назад и избежать которого удалось только благодаря решительным и профессиональным действиям Нетаниягу. Застой в экономике Франции сопровождается и размыванием моральных устоев. Вот уже много лет в политической и общественной жизни Франции тон задает левая элита. Одним из самых мощных брендов этой элиты в ходе укрепления институтов объединенной Европы, в особенности после Маастрихтского соглашения и введения евро, является отказ от национальной идентификации. По мнению элиты, ее должна заменить общеевропейская идентификация, лишенная национальной окраски. Нечто подобное мы наблюдаем и в Израиле, где сторонники постсионизма, чуть ли не извиняясь за свою принадлежность к еврейскому народу, отстаивают идею "государства всех граждан". Выхолащивание еврейского характера Израиля на первых порах должно найти свое воплощение в отказе от национального гимна. Ну, в самом деле, как может араб солидаризоваться со словами о еврейской душе, две тысячи лет стремившейся в Сион? Следующие шаги — изменение герба, флага. Дальше — больше: затушевывание национальной особенности приведет к изменению школьных программ и в первую очередь к отмене государственной поддержки религиозных учебных заведений и ешив — этих "рассадников национализма", то есть еврейской идентификации. Если кто-то думает, что речь идет о фантазиях, то рекомендую внимательно изучить предложения, серьезно рассматривающиеся в генштабе, о расформировании ешивот-эсдер — цвета боевых частей ЦАХАЛа. Почему возникла идея разбросать их учащихся среди других подразделений и не позволять им служить в качестве одной боевой единицы? Кому помешали эти первоклассные боевые подразделения? Наверное, тем, кого смущала четкая национальная идентификация религиозных солдат, повышавшая их мотивацию, но так "отрицательно" влиявшая на их сослуживцев. Зачем понадобилось использовать армию при выселении Гуш-Катифа? Ведь политическое руководство понимало, что тем самым разрушает моральные устои религиозных сионистов, составлявших подавляющее большинство в Гуш-Катифе. Несколько поколений религиозных сионистов воспитывались в духе любви к ЦАХАЛу, для них служба в армии была чуть ли не религиозной заповедью. И вот тот самый ЦАХАЛ — не полиция, а именно ЦАХАЛ, которому они так самоотверженно служили и в который так верили, был превращен Шароном в жандарма, вышвырнувшего их из домов. Трансфер поселенцев из Гуш-Катифа нанес колоссальный удар по всему религиозному сионизму, последствия этого удара будут сказываться еще многие годы. Сделано это было не случайно, а в рамках реализации идеи "государства всех граждан", к которому должны привести ослабление национального духа, подрыв религиозных ценностей в народе, то есть — размывание национальной идентификации. Именно к этому и приведет разрыв между религиозным сионизмом и ЦАХАЛом. Часть сторонников этого движения перейдут в лагерь светских, но большинство окажутся среди ортодоксов, которых считают маргинальной группой как раз из-за их упорного отказа служить в армии. Всем понятно, что погромы во Франции — это не столько следствие экономического недовольства эмигрантов, сколько первое проявление массированной атаки ислама на христианскую Европу. Сегодня в Западной Европе проживают 15 миллионов мусульман, и бесчинства, устроенные ими, — не что иное, как публичное предъявление требования на передел власти. Сумеет ли анемичная, искусственная общеевропейская идентификация, оторванная от исторических корней, культурной традиции и национальной гордости, противостоять мощной волне исламского фундаментализма? Без всякого сомнения — не сумеет. И мы уже видим, как во Франции левые элиты начинают отступать. Премьер-министр и президент заявили, что власти делали слишком мало для интеграции мусульманских эмигрантов, жизнь (то есть исламские погромы) доказала ошибочность этой политики, которая будет изменена. А несколько дней назад в Париже состоялась запись музыкального диска, которую я бы назвал знаковым событием, — популярные поп-звезды исполнили "Марсельезу", переведенную на… арабский. Перевод был сделан дочерью героя Франции — алжирского араба, спасшего в свое время де Голля от смерти на поле битвы. Если эта тенденция возобладает, то французскую цивилизацию ожидают трудные дни. В Израиле левацкая, на грани анархизма, программа Переца представляет реальную опасность для экономической базы страны. А постсионизм и действия, направленные против религиозного сионизма, подрывают ее идеологические, моральные устои. Сочетание экстремистских, безответственно демагогических прожектов Амира Переца с идеями постсионизма, овладевших уже не только левым израильским лагерем, но и Ариэлем Шароном, может оказаться гибельным для Государства Израиль. Именно к этому заключению и приводит нас анализ событий во Франции.