СИНДРОМ ПОЕХАВШЕГО КНЕСЕТА

Израильский кнесет поехал. В полном составе. Со всеми секретарями, помощниками, охранниками, буфетчицами и другими официальными и неофициальными лицами. Причем не в переносном смысле — в переносном у кнесета едет только крыша, причем регулярно, — а в самом прямом. "Как это в прямом?" — спросите вы. Подождите немного, объясню. А пока — другая история. Как поехал не весь кнесет, а лишь один его депутат. Представитель религиозной партии ШАС Давид Азулай. Собственно, он не ехал, а скорее, летел. Ибо мчался религиозный депутат в своем автомобиле с совершенно безбожной скоростью 235 километров в час. Такой скорости мог бы позавидовать сам легендарный Михаэль Шумахер. Но это еще не все. 235 км/ч — это скорость, зафиксированная полицейским радаром, мимо которого промчался Азулай. После чего понадобилось несколько секунд, чтобы полицейские сообразили, что мимо них промчался дорожный бандит, вскочили в свой патрульный автомобиль, бросились в погоню, догнали и остановили депутата-нарушителя. То есть простые математические подсчеты показывают, что патрульная машина должна была выжать не меньше 240 км/ч. Естественно, у нас на лица не взирают, особенно когда это лицо депутата. И у Азулая отняли права, как это делают с десятками других водителей, несущихся на сумасшедшей скорости. Улика, казалось бы, неопровержима — показания радара. Но дальше началось то, что обычным водителям, несмотря на элементарную очевидность, доказать не удавалось. Собственно, они и не пытались, потому что спорить с полицией — себе дороже. А вот депутату удалось достучаться до здравого смысла, что в Израиле случается нечасто. У нас, например, в течение двух лет родители не могли доказать МВД, что их ребенок — мальчик, а не девочка. И никакие первичные половые признаки не могли убедить чиновников из МВД, ибо у них в документах каким-то необъяснимым образом значилось, что это девочка. Но депутату Азулаю повезло больше, наверное, потому, что он — депутат. Он доказал, что такого не могло быть, просто потому, что такого не могло быть никогда. Дело в том, что патрульный автомобиль, даже будучи совершенно новым, только с конвейера (а герой погони был далеко "не первой свежести"), может развить скорость только до 180 км/ч, а 240 — только в случае, если его, как в анекдоте армянского радио, спустить с горы Арарат. Таким образом, депутату удалось доказать свое алиби, виновным был признан радар, Азулаю принесли извинения, вернули права. Хотя, если честно говорить, я в глубине души уверен, что Азулай не ехал в пределах разрешенной скорости 100 км/ч. И вот тут мы перебрасываем мостик к поездке кнесета. Дело в том, что полицейский радар давно уже стал объектом шуток и судебных разбирательств. Однажды водитель даже выиграл дело в суде, утверждая, что радар врет, и казалось, что это решение станет триумфом для всех дорожных бандитов, но следующая судебная инстанция по апелляции полиции "реабилитировала" радар, и все вернулось на круги своя. Почему же суд поначалу решил спор в пользу водителя? Дело в том, что эксперименты, проведенные с радаром, неопровержимо доказали: здание кнесета движется со скоростью 10 километров в час. Радар навели на здание парламента, которое вроде бы должно стоять неподвижно, как скала, на фундаменте нашей демократии. Но на экране радара было четко зафиксировано, что кнесет едет, причем с такой скоростью, что нетренированному пешеходу за ним не угнаться. Злые языки из числа правых (в политическом смысле) даже утверждают, что они знают, куда оно движется, — влево. Но это — шутка. Сама по себе история с радаром — не более чем забавный пустячок, но, может, благодаря "казусу Азулая", может, по другой какой-то причине дело о нечестных радарах попало на рассмотрение комиссии кнесета по транспорту. Очевидно, комиссию возмутило то, что здание, в котором она восседает, судя по бесстрастным показаниям приборов, куда-то катится. И на повестку дня стал вопрос ни много ни мало — о делигитимации верного спутника полицейских — радара. И вот тут технический пустячок вдруг вырос до уровня весьма серьезной государственной проблемы. Если кнесет признАет, что радар бесстыдно врет (а дело не только в движущемся кнесете — Стена Плача, если верить радарам, вообще куда-то несется со скоростью аж 20 километров в час и уже вполне могла совершить кругосветное путешествие), то полиция, по логике вещей, должна будет извиниться перед всеми "невинно осужденными" нарушителями. А извинение, согласно букве закона, должно повлечь за собой не только аннулирование выданных на основании показаний радара протоколов о нарушениях скорости, находящихся в стадии рассмотрения, но и ретроактивное возвращение всех штрафов, выписанных с момента появления радара на дорогах Израиля. А это уже, как говорится, "бешеные деньги". И можно не сомневаться, что отыщется какой-то ловкий адвокат, который с удовольствием подаст так называемый представительский иск от имени всех "невинно пострадавших". С легкой американской руки такие иски стали очень популярны в мире. Вспомним многомиллиардные иски к табачным компаниям, на которые возложили вину за все случаи заболевания раком, или к "Макдональдсу", по вине которого народ жиреет. (Я гамбургеры не ем, но толстею и без "Макдональдса"!) Кстати, ретроактивность расплаты со стороны полиции имеет прецедент. Несколько лет назад одному израильскому водителю выдали штраф за то, что он ехал по тель-авивской улице Бен-Цви со скоростью 80 км/ч, хотя по городу можно ехать лишь со скоростью 50 км/ч. Если бы полицейские знали, что за рулем находился адвокат (а вероятность этого всегда велика, ведь плотность адвокатов в Израиле — самая большая в мире), они бы еще ему вслед ручкой помахали. Но полицейским сильно не повезло. Дотошный юрист заявил, что у перекрестка, где загородное шоссе переходит в эту улицу, нет знака "Населенный пункт", а значит, улица, несмотря на абсолютно городскую застройку, считается междугородной трассой, так что никаких правил он не нарушил. И суд был вынужден оправдать нарушителя. Знак наконец-то установили, но каждый, кто с 1979 по 1999 годы был оштрафован на этом участке за превышение скорости, мог принести квитанцию и получить возврат своего штрафа с привязкой к индексу потребительских цен с набежавшими за это время процентами. Сомневаюсь, что нашлось много людей, которые прочли тогда эту публикацию на последней странице газеты и откопали в своих архивах квитанцию об уплате штрафа. Так что, думаю, тогда полиция отделалась, как говорится, "малой кровью". Возможно, к тому времени, когда этот номер "Алефа" выйдет из печати, судьба радара будет уже решена высшей законодательной инстанцией страны. Но вот что меня смущает: ведь радары — это вовсе не израильское изобретение. Их применяют во всем мире. И вряд ли мы используем радары отечественного производства — скорее всего, закуплены вполне достойные зарубежные образцы. Почему же нигде в мире не пытаются поставить радары вне закона, а у нас этот вопрос дошел аж до кнесета? И чем мы будем измерять скорость, если, не дай Б-г (по одной версии) или дай Б-г (по другой), радары запретят? Это что ж тогда, на дорогах станет актуален карамазовский вопрос: "так значит, все дозволено?"? На самом деле, полиция просто подставилась. Радары, как и всякий прибор, со временем теряют точность. Надо просто регулярно (и довольно часто) проводить проверку, калибровку, корректировку приборов. Часы мы ведь тоже иногда проверяем по сигналам точного времени и подводим стрелки. Но нашей полиции, разумеется, не до таких пустяков. Да и кто с ней спорить будет, на какой скорости ехал — 120 или 135, если то и другое — грех. А вот депутат поспорил и заверте... Я лично предлагаю полиции выдавать депутатам и адвокатам специальные номера. Чтобы с ними не связываться. Себе дороже выходит. Замучают судами, да так, что потом не расплатишься!