ИРАН ПОКАЗАЛ ВСЕМ «КУЗЬКИНУ МАТЬ»

Начало лета в Израиле выдалось не очень жарким. Было бы неплохо, если бы таким же умеренным оказалось и лето политическое. Однако градусник политической погоды начало зашкаливать за полтора месяца до 15 августа — дня, когда израильтяне начнут покидать сектор Газы и некоторые поселения в Северной Самарии. В секторе Газы солдаты разрушили несколько заброшенных строений, потому что там могли обосноваться противники размежевания и своими действиями мешать армии проводить эвакуацию. Поселенцы и их сторонники (названные в прессе "правыми экстремистами") легли под гусеницы бульдозеров, армии пришлось применить силу, не обошлось без раненых, а один солдат демонстративно — перед объективами телекамер — отказался выполнять "незаконный приказ". На следующий день понадобились сотни солдат, чтобы выселить постояльцев гостиницы "Маоз ям" в секторе Газы, приехавших специально для того, чтобы морально поддерживать поселенцев и, естественно, мешать ЦАХАЛу и полиции. Глядя на то, что происходило в секторе Газы в последние дни июня, легко было представить себе, каким жарким окажется в Израиле конец лета. В эти же дни на Ближнем Востоке произошло событие, которое, возможно, будет иметь для региона не меньшее значение, нежели последствия программы одностороннего размежевания. В Иране 25 июня прошли президентские выборы, и новым политическим лидером страны неожиданно для большинства аналитиков стал мэр Тегерана Махмуд Ахмадинежад, победивший во втором туре Али Акбара Хашеми-Рафсанджани. Победа была убедительной: 61,6% голосов у Ахмадинежада против 35,9% у его соперника. Религиозный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи первым поздравил нового политического лидера и заявил, что выборы президента Исламской республики унизили США. "Главному наглецу мира вы продемонстрировали свою силу и солидарность", — заявил Хаменеи и добавил, что народ Ирана "продемонстрировал решимость защищать интересы Исламской республики и следовать идеалам ислама и революции". Вторым нового президента Ирана поздравил президент Российской Федерации Владимир Путин, не преминувший напомнить не столько иранцам, сколько всему остальному миру о том, что "сотрудничество в области мирного использования атомной энергии будет продолжено". Реакция Израиля на избрание нового президента Ирана прозвучала 26 июня в ходе пресс-конференции министра иностранных дел Сильвана Шалома. "Мы не считаем, — сказал министр, — что прошедшие выборы были хоть в какой-то степени демократичными". По мнению израильского министра, ООН должна немедленно взять ядерную программу Ирана под свой жесткий контроль. Суммируя сказанное за эти дни политическими лидерами разных стран, можно сделать вывод, что Иран показал Америке "кузькину мать", что иранская демократия сильно отличается от того, что понимают под этим словом на Западе, и что ни о каком сворачивании иранских ядерных разработок в обозримом будущем не может быть и речи. Что же в таком случае изменилось в регионе и мире после избрания нового президента Ирана? Ничего — потому что, на самом деле, президент Ирана не в силах проводить какие бы то ни было преобразования, не отвечающие интересам высшего духовенства во главе с аятоллой Хаменеи. Пример предыдущего президента прекрасно это показал. По сравнению с Ахмадинежадом Хатами был поистине демократическим президентом — на словах, конечно. За Хатами голосовали в основном молодые иранцы, которым диктатура мулл не позволяла жить так, как живут их западные сверстники. Хатами был избран потому, что говорил о "сближении с Западом", о миролюбивом исламе и улучшении качества жизни. Возможно, Хатами действительно надеялся осуществить какие-то действия, направленные на вывод Ирана из международной изоляции. Но время его президентства показало однозначно, что не политический лидер управляет страной, а духовный. Не президент, а аятолла. Хатами говорил о мире, а в Бушере продолжал строиться атомный реактор, Хатами говорил о сближении с Западом, а Иран увеличил поставки вооружений "Хизбалле". Хатами обычно не упоминал в своих речах "сионистское образование", зато аятолла Хаменеи делал это с удвоенной энергией. За четыре года жизнь простого народа в Иране лучше не стала, и политический маятник, естественно, качнулся в обратном направлении. За Махмуда Ахмадинежада проголосовали в основном жители бедных иранских провинций, но на одних только "провинциальных" голосах нынешний президент Ирана не смог бы победить своего соперника с таким огромным отрывом. За Ахмадинежада во втором туре выборов проголосовали и те молодые иранцы, кого разочаровала деятельность бывшего президента. А студенты, возможно, увидели в Ахмадинежаде "своего" человека: нынешний президент не только имеет высшее образование, он — доктор технических наук в области городского благоустройства. Он учился в Тегеранском университете науки и промышленности как раз в те годы, когда набирала силу исламская революция, закончившаяся свержением шаха и приходом к власти аятоллы Хомейни. Махмуд Ахмадинежад не только получал знания, но и политикой занимался. Именно он основал студенческую организацию, участвовавшую в 1980 году в захвате американского посольства в Тегеране, а во время ирано-иракской войны служил в частях спецназа Корпуса стражей исламской революции. По окочании войны Ахмадинежад использовал свои знания и в политике, и в городском благоустройстве: работал в муниципалитетах городов Хой и Маку, дослужился до должности советника губернатора Курдистана, затем был губернатором провинции Ардебиль, а два года назад Исламский совет Тегерана назначил Ахмадинежада мэром этого города. Безо всяких выборов. Считается, что Махмуд Ахмадинежад — представитель ультраконсервативных кругов Ирана. И это вполне естественно: какие еще круги может представлять человек, активно участвовавший в исламской революции и всю свою сознательную жизнь проповедовавший ее идеи? Участвовал ли Ахмадинежад лично в захвате американского посольства? Если да, то ко всем его прочим "достоинствам" нужно добавить еще и определение — террорист. Некоторые из бывших заложников, проведшие в здании посольства долгих 444 дня, узнали Ахмадинежада, как только увидели его на экранах телевизоров. Бывший агент ЦРУ Догерти, находившийся в те дни среди заложников, также узнал Ахмадинежада. "Невозможно забыть такого парня, — утверждает Догерти. — Он был старше многих из них, и по тому, как он отдавал приказы, было ясно, что он один из руководителей". "Он был исключительно жесток, — говорит один из бывших заложников. — Так что ясно, какого курса иранское правительство будет придерживаться ближайшие 4-5 лет". Разумеется, пресс-служба нового президента утверждает, что Ахмадинежад лично в захвате заложников не участвовал, он был всего лишь членом одной из радикальных студенческих организаций. Но невозможно отрицать, что нынешний президент Ирана в своих взглядах на будущее страны ни в малейшей степени не расходится с аятоллой Хаменеи, истинным продолжателем дела покойного аятоллы Хомейни. Аятолла Хаменеи полагает, что Иран должен во всех отношениях противостоять Западу. Новый президент говорит: "Тегеран не будет считаться с мнением Вашингтона". Аятолла полагает, что Израилю нет места на карте Ближнего Востока. Ахмадинежад в первой же своей речи заявил, что все беды региона — из-за того, что здесь, как раковая опухоль, присутствует "сионистское образование". С приходом к власти в Иране нового президента поляризация сил на Ближнем Востоке стала, по крайней мере, более четкой и избавилась от некоторой двусмысленности, которая возникала из-за внешне прогрессивных выступлений бывшего президента Хатами. С этой точки зрения для Израиля, как ни парадоксально, даже выгоднее избрание в Иране президента-консерватора. Не по принципу "из двух зол выбираем худшее", а потому, что теперь игра будет идти без масок, и, следовательно, Соединенным Штатам, Израилю и, надеюсь, ООН и всему международному сообществу будет проще принимать в отношении Ирана жесткие, а не политкорректные решения. Сейчас ясно: конфликта светской и религиозной властей в Иране не существует. Исламская революция вступила в стадию окончательного закрепления своих "достижений". А это означает продолжение работ по созданию ядерного оружия, экспорт исламской революции не только в страны региона (в первую очередь — в Ирак), но и в Европу, усиление поддержки террористических организаций (в частности, "Хизбаллы"). Если добавить к этому недавние договоры Сирии и России о поставках Дамаску зенитных комплексов, то направление развития событий на Ближнем Востоке в ближайшие годы предсказать нетрудно. Если при Хатами была хотя бы минимальная видимость возможности о чем-то с Ираном договориться, то сейчас эта видимость исчезла. И это единственная положительная сторона прошедших в Иране выборов. Действительно, лучше жить без иллюзий.