СТАНУТ ЛИ ЕВРЕИ ЗЕМЛЯНАМИ?

Пять лет назад ушел из жизни писатель Борис Рахманин: в последний майский день 2000-го, на исходе весны, на исходе тысячелетия… Рахманин долгие годы писал честную, умную прозу: его книги выходили большими тиражами; спектакли по его пьесам шли в лучших театрах страны; на киностудиях ставились фильмы по его сценариям. В 1994 году, на излете перестройки, вышел в свет его роман «Русская ночная жизнь», потрясший читателей жесткой достоверностью художественного вымысла. Казалось, это был крик отчаянья и боли человека, потерявшего последнюю надежду на спасение. Уже после смерти писателя его вдова Алла Рахманина собрала рассказы и повести последних лет; объемная рукопись вскоре попала к Дине Рубиной, в то время главе отдела общественных и культурных связей Еврейского агентства в России. Вот так, при поддержке ЕАР, книга «Фрейлехс по-русски» увидела свет в 2003 году в издательствах «Гелла-принт», «ЛИА Р. Элинина». И название, надо сказать, вполне отражает содержание: перед нами русская версия еврейской идентификации эпохи распада советского общества, когда ассимиляция зашла так далеко, что трудно стало внятно сформулировать, что же, собственно, в евреях осталось еврейского. «Ассимиляция — процесс хоть мучительный, но естественный и необратимый, — утверждает один из героев Рахманина. — Увы, а может, и к счастью — все мы когда-нибудь станем на планете Земля только землянами! Да, не русскими, не англичанами, не французами, не чеченами, не евреями, а землянами!» Такая, с позволения сказать, теория, имевшая своих многочисленных приверженцев в эпоху социальных утопий, ныне обнаружила полную несостоятельность. К началу XXI века национальные ценности все чаще становятся определяющим фактором общественной жизни. И евреи здесь не исключение. Если в прежние годы покупка мацы в синагоге квалифицировалась окружающими (в том числе окружающими евреями) почти как проявление ортодоксального иудаизма, то сегодня серьезное овладение национальным языком и культурой считается нормой во многих еврейских семьях. Впрочем, по Рахманину, линия идентификации проходит где-то поодаль от традиционных ценностей: самоопределение носит иррациональный характер, не поддающийся строгому учету. В самом деле, нуждается ли в «научном определении» еврейская принадлежность доктора Фридмана, героя рассказа «Летающий еврей» — убийственной в своей достоверной реальности, фантастической притчи о том, как мальчик улетел из детского концлагеря смерти в Бердичеве. Ну, то есть в прямом смысле улетел, как птица, как летают герои Марка Шагала! Но… не улетит ли доктор Фридман из России, как прежде улетел из концлагеря? И откуда этот тревожащий подзаголовок: «книга об исчезающем этносе»? Одну из самых серьезных причин «исчезновения» писатель видит в ксенофобии и антисемитизме. «Мне страшно… Такие слухи, такая тревога сейчас кругом. Нас, меня — так ненавидят… Надо бежать, бежать!», — в ужасе заходится Рита в рассказе «Разрешение на выезд собаки». Убедят ли эту женщину доводы наших лидеров о «еврейском ренессансе» в России? «Фрейлехс по-русски» — это страстное обличение антисемитизма как одного из самых разрушительных общественных явлений, как последней отчаянной попытки бездарности оправдать свое невежество и ничтожество. Каким бы пышным цветом ни цвела сегодня еврейская общинная жизнь, как бы активно ни работали еврейские организации, какие бы фантастические цифры еврейского населения ни назывались в печати, численность евреев между двумя последними переписями — с 1989 года — в России сократилась в разы. При этом оказалось, что значение и роль «еврейского фактора» в обществе никак не связаны с реальным еврейским присутствием. Борис Рахманин ничего не знал о результатах последней переписи, но предвидел их интуитивно и попытался дать свои субъективные объяснения общественным процессам, осмыслить происходящее художественными средствами, единственно доступными писателю.