К ПРАЗДНИКУ ЛАГ БА-ОМЕР

Настоящий Агент отлично знает, что такое настоящее гостеприимство и почему оно порой оказывается даже важней, чем разговор с Шефом. Эта очевидная истина напомнила мне один случай, когда ко мне совершенно неожиданно (ровно в 10.00, как и было назначено) заявился крутой хо’сид Хаим. — Агент, кажется, я ее потерял, — огорошил он меня прямо с порога. — Веришь, я искал тщательней, чем ищут хомец перед Песах (верю), но ее нигде нет (верю). Я даже первый раз за последний месяц открыл свой Сидур (не верю). Ее нигде нет — как сквозь землю провалилась. — Ну, что ж, как любил говагивать пгедыдущий Ребе: «Нето кейн фарфален! — Еще ничего не пгопало!» — сказал я бодро. — Все еще можно испгавить. Может быть, она пегедумает и вегнется, и вы будете счастливы. А о чем, собственно говогя, идет речь? Что там у тебя пгопало? — Беда в том, что это не только моя беда, — Хаим был в полном отчаянии. — Все еврейские мальчики и девочки потеряли свои благословения, которые они произносили в течение всего года! Я уверен — это все проделки Герцога Ора. — Да, дело, кажется, сегьезное! Ведь каждый день каждый евгейский ребенок должен пгоизносить каждое благословение, каждый раз… Когоче, я должен немедленно расследовать это дело, — заявил я самым решительным тоном, на который только был способен. — У нас ведь, у евгеев, еще со вгемен Дагования Торы принято: «Наасе-ве-нишма. — Сказано — сделано». Легко сказать! Как всегда, когда я оказываюсь в безвыходном положении, я направляюсь прямо в Кошерный супермаркет за моральной поддержкой. Тут я следую простому правилу, которое усвоил еще на Курсах для агентов: «Если не знаешь, где выход, то найди, по крайней мере, вход». И желательно, вход в ближайший кошерный магазин. — Пгостите, — очень вежливо обратился я к продавцу, — к сожалению, я не могу вам сообщить, в чем конкгетно состоит моя секретная миссия и точный адгес, куда я напгавляюсь. Даже не пгосите меня об этом. Но, может быть, вы будете настолько любезны, что подскажете какое-нибудь особое угощение, котогое я могу у вас пгиобгести. Что вы мне погекомендуете? Крекегы? Пожалуй, подойдет. А что насчет агахисового масла? Кагтофельные чипсы? Я думаю, сгодится. И конечно же, могоженое, могоженое и еще раз — могоженое! Потом я направился в другой отдел. Там от полной безысходности купил два (нет, пожалуй, три, а лучше четыре) ящика апельсинов, три (хорошо: давайте все, что осталось) связки бананов, как обычно пять кило (если больше — не страшно, я доплачу) плодов киви, манго и авокадо, а также немного (килограммов десять — не больше) яблок — для экзотики. Ведь никогда не знаешь заранее, чем удастся лучше соблазнить Герцога Ора и его людей: киви или манго? Но только — тсссссссс! Охранники Герцога Ора могут подслушать, как я выписываю счет, и донести в Налоговую инспекцию. С потяжелевшим кейсом в руке я направился прямо в тайное убежище Герцога Ора — широко известный Шекретный Мировой Експериментально-Образовательный Центр. Охрана у входа уже давно хорошо меня знала. — Привет, Агент! Снова взялся за старое? Заходи, только будь осторожен — там крутые ступеньки. Впрочем, ты и сам все знаешь. — Извините, ребята! Я бы с удовольствием остановился с вами поболтать, но пгосто совсем нет вгемени. Я должен найти укгаденные благословения. И с этими словами (и с кейсом в руке) я вошел внутрь. У входа стоял новый супер-пупер-металло-золото-платино-искатель. Но что он мог обнаружить в моем ядерном чемоданчике? Разве что пару мин, небольшой гранатомет и переносную ракетную установку, да и то изрядно устаревшую (кстати, надо будет поговорить об этом с Шефом). И при этом ни грамма золота! Поэтому охрана на входе, провозившись со мной не более получаса и ровным счетом ничего не обнаружив, практически сразу же меня пропустила. И тут я услышал шаги стражников Герцога Ора. — Смотри! Какой-то посторонний тип! — Нет, не посторонний... Это Агент 770! — Агент! Хватай его! У нас есть ордер на его арест! Стража! На помощь! Темный коридор тем временем наполнился десятками стражников угрожающего вида. Я понял, что у меня есть только один шанс. Я мгновенно раскрыл свой чемоданчик и стал доставать из него разные угощения. В конце я достал раскладной стол и пачку салфеток. Охранники приняли явно заинтересованный вид. — Хм! Выглядит неплохо! — И что — это все бесплатно? То есть даром? — Извините, а сколько отпускают в одни руки? — Простите, сэр! Следует ли нам выстроиться в очередь или можно хватать все подряд? К этому моменту я как раз выставил последний пакет ананасового сока и аккуратно вытер руки салфеткой. — А теперь, ребята, слушайте меня внимательно. Эй, вы там, чуть потише. И, между пгочим, здесь вам не концерт — так что потгудитесь-ка отключить свои мобильники. Я не хочу устгаивать здесь давку, как в очегеди к металлоискателю пги входе. Предупгеждаю: каждый из вас может взять по одному (повтогяю: только по одному!) куску тогта бесплатно. Но за следующий кусок вам уже пгидется платить. Я выдержал паузу. — А сколько это стоит? — Обязательно в долла’рах, или можно в рублях? Я поднял руку, призывая к тишине. — Объясняю: оплата производится в условных единицах. А именно: один кусок — одна «браха», то есть благословение. — А где можно получить благословение? Мы бы очень хотели! — Как говогят наши Мудгецы: «Ягата-у-мацата! — Потгудись — и найдешь! — сказал я. — А теперь — ищите и обрящете: они должны быть где-то здесь! — закончил я, позевывая, и засунул руки в карманы своего сюртука. — А я знаю, а я знаю! — радостно завопил один из охранников. — Я видел кучу мешков, набитых благословениями в одной из потайных комнат в подвале. Пожалуй, если подналечь всем вместе, мы сможем выломать дверь и достать их. Услышав это, вся охрана ринулась куда-то вниз. Уже спустя 13 секунд прямо под моим стулом раздался страшный треск. «Кажется, это была металлическая дверь, — сонно подумал я про себя. — Пожалуй, ребят тогопить не пгиходится». Потом послышались шаги на лестнице. Через 17 секунд (кстати — абсолютный рекорд) контейнеры с благословениями уже лежали на полу возле стола. Я не спеша поднялся со стула, потянулся и стал изучать содержимое. Охранники Герцога Ора почтительно выстроились в ряд, пропуская меня. Так, здесь благословения на фрукты: «боре при-га-эц», здесь — на овощи: «боре при-га-адама». На прочие виды пищи: «шегаколь нигья бидваро». Очень хорошо! Зеир гут! ОК! Постой, а благословения на хлеб? А вот и они: «Га-моци лехем мин га-арец». Кажется, все на месте. Слава Б-гу! Барух Гашем! Да, это как раз благословение на удачу. Не успел я произнести благословение на удачу, как вдруг… — Ничего не трогать! — раздался грозный окрик. — Кто-то забрал вше мои благошловения, которые я чештно штарался украсть в соседней общине. Интерешно, где он? И где, шобственно говоря, они? Стражники попятились, уступая Герцогу Ора дорогу. Нюх бывалого агента подсказывал мне, что нельзя терять ни секунды. Я быстренько побросал все мешки с благословениями в свой кейс — там как раз поместились все 26 мешков. Я еще мысленно про себя порадовался, защелкивая чемоданчик: ведь на 27-й мешок места уже не оставалось. Я уже направлялся к выходу, как вдруг столкнулся нос к носу с самим Герцогом Ора! Вся доблестная охрана с угрожающим видом стояла за ним, и это было плохо. Зато стол с угощениями оказался как раз между нами, и это было отчасти хорошо. Или сейчас — или никогда! — Внимание: угощаю всех! Халява, господа! — громко объявил я и едва успел отскочить в сторону. И тут произошло нечто непредвиденное. Вы когда-нибудь видели цунами? Нет? Неважно. Так вот: то, что увидел я, было пострашнее. В один момент, как по команде, вся эта орава ринулась к столу, сметая все на своем пути. Десятки рук разом потянулись к угощениям. — Штой! Вшех уволю! — завопил Герцог Ора, но его уже никто не слышал. Шляпа, сорванная с головы, отлетела влево, пиджак затрещал по швам и разорвался на спине ровно на две половинки, левый сапог взлетел вверх, описав в воздухе красивую дугу (Герцог был не лишен чувства прекрасного), правый с глухим стуком упал на пол, а его самого вихрем вынесло в окно. Последнее, что я мог видеть, — это странного вида бревно, которое в облаке пыли с огромной скоростью катилось по дороге вниз с холма, постепенно удаляясь. Короче, как я всегда говорю: «Думай только о хогошем — и все будет хогошо!»