Возвращение Нетаниягу

Далее мандаты распределились так:
ШАС – 11 (9)
«Яадут а-Тора» - 7 (7)
«Наш дом – Израиль» – 6 (7)
РААМ (Арабская партия) – 5 (4)
ХАДАШ-ТААЛ (Объединение двух арабских партий) – 5 (6)
«Авода» - 4 (7)
Когда-то самая большая партия в Израиле, много лет находившаяся во главе коалиций, «Авода», едва прошла электоральный барьер, а партия МЕРЕЦ, тридцать лет заседавшая в Кнессете, таки осталась за бортом. Эти две левые партии постепенно – от выборов к выборам – теряли голоса избирателей, так что нынешний результат вполне закономерен. 
Партия Нафтали Беннета «Ямина» («Направо») распалась еще до нынешних выборов, и Беннет, который был премьер-министром целый год, объявил (а что ему оставалось?) о своем уходе из политики. 
В былые времена основной раскол в обществе и политике проходил по линии «правые – левые» (хотя такое деление было довольно условным). Правые называли себя «партиями национального лагеря», а левые объединялись скорее по принципу «против правых». Левыми были избиратели «Аводы». Крайний левый фланг тридцать лет занимал МЕРЕЦ, выступавший за передачу палестинским арабам всей территории Иудеи и Самарии и называвший эти территории Эрец Исраэль «оккупированными». В последние годы левые идеи привлекали все меньше сторонников – две интифады и ракетные обстрелы из Газы показали, что передача территорий не только не решает проблемы арабо-израильского конфликта, но лишь усугубляет их и увеличивает надежды арабов сбросить, в конце концов, «сионистского агрессора» в море. 
Избиратель становился все более «правым», и те избиратели, которые раньше голосовали за «Аводу» и МЕРЕЦ стали выводить на первые роли так называемые партии центра. Так возникли в свое время «Кахоль – лаван», «Еш атид», а перед последними выборами – блок «Махане мамлахти».
Лидером национального лагеря многие годы (начиная с середины девяностых) был и остается Биньямин Нетаниягу. Лидеры левых и центра постоянно менялись. В результате возникло иное деление на два лагеря – бибистов и антибибистов. Прежняя коалиция, возглавляемая Яиром Лапидом, именно по такому принципу – только не Биби! – была создана из партий, очень мало подходивших друг другу по своим политическим идеям и целям. Что, на самом деле, общего было между НДИ и МЕРЕЦ? Или «Яминой» и «Аводой»? Когда-то НДИ и «Ямина», кстати, считались правыми партиями, партиями «национального лагеря». Беннет мог представлять интересы поселенцев, а Либерман выступал за переселение всех израильских арабов в палестинскую автономию. 
Ситуация изменилась. Либерман, друживший с Арье Дери и помогавший на выборах мэра Иерусалима религиозному кандидату Моше Леону, неожиданно стал резко выступать против религиозного населения и особенно – против ультраортоксальной его части. Выступления и лозунги Либермана настолько агрессивны, что у меня нет желания их здесь повторять. Именно Либерман ответствен за то, что в последний год в русскоязычных социальных сетях росла ненависть к ультраортодоксам. Ультраортодоксам и иудаизму в целом досталось от Либермана скорее «по касательной» - целью его было не допустить к власти естественную коалицию ненавистного Нетяниягу с религиозными партиями.
К счастью, это не удалось ни Либерману, ни другим противникам Нетаниягу. Возможно, Либерман рассчитывал на то, что за его партию проголосует светское население Израиля, на деле же НДИ получила на один мандат меньше, чем на прошлых выборах (получила бы еще меньше, но по соглашению о перераспределении остаточных голосов к НДИ отошла часть бюллетеней, поданных за партию ШАС). 
С сожалением должен отметить, что на «русской улице» либермановская антирелигиозная пропаганда своей цели в какой-то степени достигла. Трудно судить о реальном состоянии дел по опросу, проведенному уже после выборов израильским новостным интернет-порталом Newsru.co.il, однако почти половина опрошенных, как оказалось, голосовала за НДИ. 
Чего сумела за год достичь коалиция, во главе которой стоял тандем Лапида и Беннета? Вряд ли можно считать достижением премьерство Беннета. Скорее это был провал Лапида, собравшего столь разношерстную коалицию, что каждая партия могла предъявлять свои требования, поскольку выход любой партии приводил к распаду коалиции. Так пост премьер-министра (пусть и по ротации с Лапидом) получил Нафтали Беннет, партия которого имела всего семь мест в Кнессете. Более того, «Ямина» изначально была партией «национального лагеря», и, вступив в коалицию с арабскими и крайне левыми партиями, Беннет попросту предал своих избирателей. Он понимал, что на следующих выборах они ему этого не простят. Что и произошло.
Сторонники почившей коалиции говорят, что, будучи министром финансов, Либерман увеличил пособие для пенсионеров, чего не делал Нетаниягу. Но не говорят, что, во-первых, пособие увеличили не всем пенсионерам, а лишь относительно небольшой их части, уже получавшей добавку к прожиточному минимуму. И во-вторых, инфляция за прошедший год оказалась такой высокой, что фактически «съела» эту добавку. Едва ли не каждый месяц правительство Беннета-Лапида-Либермана поднимало цены на самые разные товары и «почему-то» оказывалось так, что цены росли именно на те товары, которые пользовались наибольшим спросом у ультраортодоксального населения: на сладкие напитки, одноразовую посуду и т.д. Напомню, что «при Нетаниягу» в Израиле впервые за многие годы инфляция была минимальной, а в некоторые месяцы даже отрицательной. При Нетаниягу Израиль впервые за свою историю вошел в десятку самых высокоразвитых стран.  
Результат только что прошедших выборов показал, что избиратель предпочел – вновь, как уже происходило неоднократно – коалицию «Ликуда», религиозных партий и правых партий национального лагеря. Превосходство этой коалиции оказалось неоспоримым: 64 места в Кнессете против 46. Если не считать арабских партий, которые сами по себе. На этот раз ни одна арабская партия не войдет в правящую коалицию и не будет диктовать свои условия, как было в коалиции Лапида-Беннета. 
Один из главных лозунгов противников Нетаниягу: не может возглавлять государство человек, против которого идет судебный процесс. Вообще-то, согласно закону, может – пока суд не вынесет обвинительный приговор (принцип презумпции невиновности никто не отменял). Против Нетаниягу прокуратура выдвигала четыре обвинительных заключения. Три дела уже успели в суде развалиться, и прокуратура от этих обвинений отказалась. Сейчас рассматривается последнее оставшееся дело, и с каждым заседанием становится все более ясно, что и это дело, скорее всего, или развалится, или суд примет оправдательное решение. Опрошены и еще будут опрошены сотни свидетелей, большинство из них в ходе разбирательств отказывается от своих прежних показаний, а прокуратура уже получила немало судебных претензий из-за ошибок при ведении следствия и необоснованных обвинений. Израильский суд не спешит, и судебные заседания по последнему оставшемуся делу могут продолжаться еще годы. От досудебной сделки Нетаниягу отказался, поскольку уверен, что ему удастся доказать в суде свою невиновность.
Когда читатели «Алефа» будут читать эту статью, коалиционные переговоры, скорее всего, будут завершены, и новое правительство во главе с Биньямином Нетаниягу будет уже приведено к присяге. Однако сейчас пока не ясно, когда это произойдет, и главное – с каким результатом. В прошлом году перед выборами Лапид обещал, что его будущее правительство будет «компактным», не больше 18 министерств, и это сохранит государственной казне немалые суммы. Ведь в предыдущем правительстве Нетаниягу министров было чуть ли не вдвое больше. Но в правительстве Лапида оказалось 30 министров. И дело не в том, что Лапид обманул ожидания избирателей, придумав синекуру для своих «приближенных». К сожалению, такова объективная реальность израильских коалиций. Коалиционные партнеры требуют министерские посты, причем желательно – в самых важных министерствах: обороны, финансов, внутренних дел. Все требования удовлетворить физически невозможно, но невозможно и отказать в министерских постах – партия грозит выходом из коалиции, если требования не будут приняты хотя бы частично. Выход из коалиции любой партии коалицию немедленно развалит. В нынешней коалиции Нетаниягу четыре партии («Ликуд», «Ционут датит», ШАС и «Яадут а-Тора»), 64 депутата. Выход любой партии приведет к тому, что мандатов у коалиции окажется меньше, чем 61, и мандат на создание правительства перейдет к Лапиду, как уже было в прошлом году. 
Можете представить, какие баталии сейчас разыгрываются между партнерами по коалиции. Известно, например, что пост министра государственной безопасности требует Итамар Бен-Гвир, которого даже в «Ликуде» считают экстремистом, а США уже предупредили Нетаниягу, что назначение Бен-Гвира нежелательно и приведет к осложнению отношений Израиля с Соединенными Штатами. 
Что ж, по ситуации на начало декабря, Нетаниягу нашел выход: преобразовать министерство госбезопасности в министерство национальной безопасности и поставить во главе все того же Бен-Гвира. Надо заметить, что кандидаты в депутаты, славящиеся во время предвыборной борьбы своими «экстремистскими» высказываниями, обычно перестают эпатировать коллег по коалиции, и из Бен-Гвира на самом деле может получиться хороший министр национальной безопасности.
На пост министра финансов или обороны претендует Бецалель Смотрич («Ционут датит»), однако Нетаниягу намерен пост министра обороны оставить за депутатом от «Ликуда», а на пост министра финансов претендует также Арье Дери (ШАС). Тем не менее, согласно уже заключенному коалиционному соглашению с партией «Религиозный сионизм» портфель министра финансов Смотричу уже обещан, но только на половину будущей каденции. Два года Смотрич, возможно, проведет в кресле министра финансов, а затем его сменит, скорее всего, Арье Дери. 
Но ведь Дери уже дважды сидел в тюрьме за «воровство» в свою бытность министром. Слово «воровство» я взял в кавычки, поскольку, как показал суд, Дери действительно присвоил большие суммы из государственной казны, но деньги тратил не на себя, а на ешивы и другие нужды своей партии. Это, естественно, не отменяет того, что финансовые преступления он совершал. 
Ави Маоз, глава партии «Ноам», получит должность заместителя министра в министерстве главы правительства. Он будет контролировать внешние программы министерства просвещения. Должность эта – новая и создана специально для Маоза, который уже успел обещать избирателям, что будет добиваться запрета проведения гей-парадов в Иерусалиме, и, главное, будет добиваться изменения Закона о возвращении, согласно которому право на репатриацию имеют внуки евреев. Нетаниягу, в свою очередь, сделал заявление о том, что ни Закон о возвращении не будет изменен, ни гей-парады в Иерусалиме не будут запрещены.
Похоже, даже если правительство будет успешно создано, противоречий в этом «карточном домике» останется немало. 
Нетаниягу это понимает, а потому сразу после победы на выборах предложил коалиционным партиям подписать соглашение в «общем» виде, не вписывая туда конкретные назначения. Создав, таким образом, формальную коалицию, можно было бы провести Закон о новом правительстве (без конкретных назначений) в Кнессете, а уже потом в более спокойной обстановке обсудить все проблемы и назначить министров (а также их заместителей и председателей комиссий Кнессета, где претендентов тоже более чем достаточно).
Но на это предложение Нетаниягу коалиционные партии ответили отказом. Сейчас Нетаниягу приходится решать почти нерешаемую задачу (которую он, тем не менее, не раз решал, но два с половиной года назад так и не сумел): построить шаткий карточный домик так, чтобы он не развалился от малейшего дуновения политического ветра. Надеюсь, новому-старому премьер-министру эту задачу удастся решить, и правительство не только будет создано, но успешно просуществует все четыре года. Внеочередные выборы приводят к политическим (и не только политическим) потрясениям, а это сейчас нужно Израилю меньше всего. 
Песах АМНУЭЛЬ