Рождение «Журавлей»

Бернес был сам и режиссером своих маленьких вокальных спектаклей-песен. Многие поэты и композиторы говорили„что он «организовывал» песню — подавал идею, тему, мысль. Его заказы на музыку уже представляли собой заготовки. Он всегда, с удивлявшей специалистов точностью, угадывал, заранее знал, что именно будет выразительно и проникновенно исполняться.

Я была с ним хорошо знакома, общалась, как говорится, в неформальной обстановке, и хочу поделиться своими воспоминаниями.

С Бернесом мы жили, что называется, бок о бок — в одном доме, что на бывшей Колхозной площади напротив кинотеатра «Форум». Я — на четвертом, а он на пятом этаже, как раз над нашей квартирой. Нередко он создавал нам бытовые «протечные» проблемы. Однажды по этому поводу я поднялась к нему для «дипломатических» переговоров. Дверь открыл сам Марк Наумович. На нем был атласный ярко-красный халат. Увидев его в таком обличье я, вместо того, чтобы представиться, довольно нахально схохмила от неожиданности: «Это на вас что — переходящее красное знамя?» Произошла минутная пауза... и вдруг Бернес разразился хохотом. Лед был сломан. Он извинился за «текучесть» ванны, объяснил, что заработался и обо всем забыл.

Когда же узнал, что я работаю завотделом эстрады в журнале «Советская эстрада и цирк» и часто общаюсь с Никитой Владимировичем Богословским — членом нашей редколлегии, с которым он постоянно сотрудничал, — наши взаимоотношения из чисто соседских переросли в профессионально-дружеские.

Мое общение с ним началось за два года до его кончины. Он уже тогда был тяжело болен, но продолжал активно работать. При этом никогда ни на что не жаловался. Не говорил о своем недуге, который его одолевал.

Марк Наумович упорно избегал давать интервью, за которыми к нему часто обращались. Как я ни просила его об этом, он все равно под любым предлогом деликатно отказывал: «Сиди, слушай, запоминай, — в жизни пригодится, но ничего при мне, по крайней мере, не записывай». Так он не раз говорил, когда мне удавалось под тем или иным предлогом заглянуть к нему. Бернес был человеком крайне замкнутым, сложным и весьма ранимым.

В исполнительской манере Марка Бернеса решающую роль играла интуиция. Именно благодаря ей он стал на эстраде новым художественным явлением — певцом-рассказчиком. Песни, спетые им, — «Я люблю тебя, жизнь», «С чего начинается Родина» и другие — становились явлением. Это были его песни, — выстраданные им, перемолотые жизнью, пропущенные через душу и сердце. Песню «Журавли» он написал уже будучи смертельно больным. Записал без репетиций и дублей. Мне посчастливилось быть свидетелем рождения этой замечательной песни, присутствовать при встречах Бернеса с автором стихотворения «Журавли» поэтом Расулом Гамзатовым, который дружил с моим мужем.

Перевод этого стихотворения с аварского языка на русский попал в руки Марка Бернеса, и оно глубоко взволновало его. Он посчитал, что оно должно стать песней, и он будет ее петь. Однако одновременно высказал пожелание, чтобы в текст было внесено изменение. «Нужно, чтобы песня стала близка всем, — сказал Бернес. — Ведь с фашистами сражался весь советский народ». Он посоветовал заменись слово «джигиты» в четверостишии:

Мне кажется порою, что джигиты,

С кровавых не пришедшие полей,

В могилах братских не были зарыты,

А превратились в белых журавлей.

«Джигиты» заменили словом «солдаты». Это расширило адресность песни, придало ей общечеловеческое звучание.

Марк Бернес, исходя из своего богатого сценического опыта, посоветовал также сократить количество строк. Как опытный и чуткий артист, он чувствовал, что краткость усилит эмоциональное воздействие песни. И оказался прав. Из 24 строк оставили — 16. Музыку написал композитор Ян Френкель.

Песня «Журавли» стала классикой. Когда Бернес исполнял ее, у него на глазах были слезы. Это было его прощание, его завещание «всем тем, кого оставил на земле».

Песню «Сережка с Малой Бронной» на стихи В. Винокурова он принес Андрею Эшпаю, посчитав, что только он сможет написать музыку к этим стихам. И не ошибся.

Бернес буквально влюблялся в каждую свою очередную песню. Он как бы переживал с ней «роман». Ни о чем больше не мог говорить. Я это испытала на себе. В один из визитов к Марку Наумовичу буквально «очумела» от его рассуждений о песне «Хотят ли русские войны» на стихи Е. Евтушенко.

Вспоминаю такой эпизод. Как-то, позвонив в его квартиру, я была буквально потрясена, когда увидела на пороге огромного амбала. На его здоровенной ручище прочитала наколку «Вова». Видя мою растерянность, Марк Наумович объяснил, что это его телохранитель. Тогда это было в диковинку. Оказывается, после фильма «Ночной патруль», в котором Бернес исполнял роль вора Огонька, многие зеки были возмущены сценой, когда Огонек отправился в милицию с повинной. Марк Наумович рассказал, что к нему как-то пришел незнакомый человек в кепке и сообщил, что на вокзале в Котласе урки проиграли Бернеса в карты и хотят убить Огонька, и даже назвал срок, когда это должно случиться.

Марк Наумович решил обратиться на Петровку 38. Там отреагировали и прислали к нему телохранителя «Вову», который стал жить у него и всюду сопровождать. Марк Наумович знакомил его с актерами, композиторами, поэтами, журналистами, с которыми общался. Вове, видимо, очень понравилась такая работа, поэтому потом он с большой неохотой расстался с ней. Срок «убийства» прошел, опасность миновала, а человек в кепке больше не появлялся.

Поэты и композиторы говорили, что Бернес был диктатором в искусстве. «Моя песня, — говорил он, тихо и спокойно, — всегда о том, что ее волнует. Счастлива ли она? А что надо песне для счастья? Чтобы ее слушали, чтобы ей верили, чтобы волновались ею... Я не люблю сытых, благополучных песен. Пусть будет нужной людям».

Бернес был мужественным, ироничным, порой немного грубоватым, но в то же время нежным человеком. И всегда предельно откровенным и искренним. Его жена Лилия Михайловна Бернес-Бодрова прожила с ним 10 счастливых лет. Они не расставались до самой смерти артиста. Марка Бернеса не стало 16 августа 1969 года, ему было всего 58 лет. На его похоронах звучала песня «Журавли». Это было прощание народа с великим певцом-рассказчиком. Смерть унесла его в расцвете сил…

В небесном мировом океане есть планета с именем Марка Бернеса. У нас есть записи его песен, пластинки, фильмы, но нет его самого…