Три мушкетера из города Сталино

С середины XVII века в городе размещался центр Козелецкой сотни Киевского казацкого полка, а в 1708 году сюда из Киева было переведено управление полка. Здание полковой канцелярии, построенное в 1756-66 годах архитекторами Андреем Квасовым и Иваном Григоровичем-Барским, сохранилось до сих пор. С 1782 года, когда Козелец стал уездным центром, здесь разместился магистрат. Здание расположено на территории городского парка… И можно представить, как почтенный Исай Левитанский в сопровождения супруги Рахели и детей во время прогулки проходил мимо этой внушительной постройки.

Еще одна важная достопримечательность Козельца — усадьба Покорщина, сперва принадлежавшая казацкому полковнику Дарагану, а затем купленная помещицей Натальей Разумовской для торжественной встречи российской императрицы Елизаветы Петровны, пожелавшей навестить своего любовника Алексея Разумовского, сына Натальи.

Впрочем, в Козельце теперь не так уж много зданий, которые помнят предков Левитанского. Однако гораздо важнее, что поэта не забыли сегодняшние козельчане: в 2016 году улица Щорса неподалеку от реки Остёр была переименована — теперь она носит имя Левитанского.

«Какие-то смутные детские воспоминания у меня остались, — писал поэт. — С очень давней ранней-ранней поры я помню — ну как это бывает всегда — что-то очень отрывочное непонятное: веранда какая-то невероятная, дерево какое-то…»

 

«Первое воспоминание

самое первое,

цветное,

цветная веранда,

застекленная красным,

зеленым и желтым…», — напишет поэт много лет спустя в книге «Кинематоргаф».

 

Когда мальчику исполнилось три года, семья переехала в Киев. Город этот, как и Козелец, не оставил у него в памяти ясных, предметных образов. Но события детства  породили у поэта почти непередаваемые ощущения начала, исходной станции, к которой странным образом его влекло в последующие годы, порождая необъяснимое желание вернуться в прошлое при ясном понимании безвозвратности ушедшего даже при кажущейся повторяемости времен.

«Смутно помню комнату, которую мы снимали вдвоем с мамой: началась безработица, и папа ездил где-то искать работу, — вспоминал Левитанский. — Помнится мне и наш дом на углу улиц Рогнединской и Новой Васильковской. В недавние годы, я побывал в Киеве и безошибочно нашел это место, хотя нашего дома там теперь нет».

«Дом находился рядом с синагогой. Я хорошо помню, — мне тогда было лет пять, наверно, — когда мальчишки позвали меня в синагогу, пацаны примерно моего возраста... Я тогда ничего этого не понимал: позднее узнал, что я еврей, — даже слово это было мне тогда непонятно... Но, как выяснилось, чтобы туда войти, надо иметь головной убор, и я прибежал домой к маме с просьбой дать мне шапку…»

Лет с семи Левитанский уже помнил себя в Донбассе, шахтерском городе Сталино. Там прошли его школьные годы, там начали раскрываться первые творческие устремления будущего поэта, там появились друзья, о которых он впоследствии помнил всю жизнь. К слову, имя «вождя народов» Сталино носил не так уж долго – с 1924 по 1961 год; прежде он назывался Юзовкой - в честь британского промышленника Джона Юза (Хьюза), основателя города, а потом — и до сегодняшнего дня — Донецком.

«Жили мы в какой-то халупе, потом немного обустроились, — вспоминал поэт. — Глинобитные домики, естественно, без всяких удобств, с общим туалетом на шесть-семь домов во дворе… Воду таскали за несколько кварталов».

Школьная жизнь подарила мальчику новых друзей. В одном классе с ним учился его друг Леня Лидес, впоследствии известный писатель, «король фельетона», прозаик и поэт Леонид Израилевич Лиходеев. В отличие от Левитанского, он родился в Сталино (точнее в Юзовке) в 1921 году, по-своему любил этот город. Через много лет он напишет повесть «Жили-были дед да баба», в которой расскажет о еврейской жизни города конца XIX – начала XX веков.

«Улицы в нашем городке назывались линии. Они были немощеные. Домишки на них поставлены по линеечке, наспех, поскольку городок рос при огромном заводе и завод подминал под свои интересы окружающее пространство. Первые мои впечатления о природе были связаны с серым золотистым песчаником, который заваливал все вокруг, но сквозь который упрямо пробивалась мелкая травка. Деревья на линиях попадались редко: здесь всегда была степь». Семья жила на 9 линии, ныне улице Челюскинцев.

После окончания школы пути Лиходеева и Левитанского разошлись. Леонид поступил в Одесский университет, а Юрий — в московский ИФЛИ — Институт философии, литературы, истории. Однако летом 1941 года оба ушли добровольцами на фронт, работали военными корреспондентами. После демобилизации Лиходеев жил в Краснодарском крае, потом переехал в Москву и поступил в Литературный институт. В Москве они встречались не часто, но «мушкетерская дружба» жила, надолго старые друзья не выпускали друг друга из виду.

Третьего мушкетера из Сталино звали Семен Григорьевич (Соломон Гиршевич) Соколовский. Он, как и Левитанский, родился на Черниговщине, в городе Нежин. Однако учебу Семен начал в Сталино, все в той же школе, что Юрий и Леня. Вместе они ходили и в Дом пионеров. Правда, тех скорее привлекала поэтическая стезя, в то время как Соколовский предпочитал драмкружок. После окончания школы в 1939 году Соколовский, как и Левитанский, уехал в Москву и поступил на актерский факультет Московского городского театрального училища (ныне Высшее театральное училище им. М.С. Щепкина). В 1942 году он был мобилизован и направлен на строительство оборонительных сооружений. Потом, продолжая учебу, работал в составе фронтовой театральной бригады.

Большая часть творческой биографии народного артиста РСФСР С. Соколовского связана с московским Театром на Малой Бронной, где он сыграл десятки ролей. Актер снялся в почти тридцати кинофильмах. Зрители запомнили его в культовом сериале советской эпохи «Следствие ведут знатоки» в роли полковника Скопина. Личная жизнь красавца Соколовского не сложилась. В «новые времена» он стал никому не нужным, совершенно забытым… Левитанский с горечью рассказывал о том, что его друг прозябает в доме престарелых (это был Московский Дом ветеранов сцены). Он ушел из жизни в сентябре 1995-го. Поэт пережил друга детства всего на полгода.

Саратовский режиссер и педагог Александр Семенович Чертков вспоминал, как в самом конце 1933 года он был послан на работу в Сталино, где организовал «первый в стране Дом художественного воспитания детей», в котором наши герои занимались в 1934-35 годах.

«Очень хорошо помню трех мальчиков — «трех мушкетеров», как их называли ребята — чрезвычайно живых, умных, талантливых, инициативных, увлеченных. Ребята были обаятельны и очень “личностны”. Очевидно, мое увлечение искусством передалось тогда и им, потому что впоследствии один из них стал актером — Семен Соколовский, другой поэтом-лириком — Юрий Левитанский, а Леня Лиходеев — писателем».

В 2013 году на здании Управления Донецкой железной дороги, где прежде располагалась школа, была установлена мемориальная доска с надписью: «Здесь в СШ №3 в 30-е годы учился известный русский советский поэт Юрий Левитанский (1922-1996 гг.)» и строка из стихотворения поэта:

«Что же из этого следует? Следует жить…», — ставшее завещанием «трех мушкетеров» из города Сталино.

Леонид ГОМБЕРГ