Памяти рава Адина Штейнзальца

Главное дело его жизни – комментированный перевод Вавилонского Талмуда. По объёму Вавилонский Талмуд занимает целую книжную полку. Написан он на арамейском с обширными цитатами на иврите с включением разноязыкого материала: множество греческих, латинских, персидских слов и слов из иных языков. Содержательно это диалоги мудрецов на протяжении сотен лет решительно обо всём: помимо главного, галахических материй, это история (и истории), география, медицина, политика, мода, флора и фауна, юриспруденция, этика, эстетика, филология и так далее, даже анекдоты  – энциклопедия не только еврейской жизни, но и всей культурной ойкумены того времени в еврейском контексте. Сотни еврейских и нееврейских персоналий. Всё это в Талмуде Штейнзальца прокомментировано. И проиллюстрировано. Визуальный комментарий. Вплоть до травинки, букашки, вплоть до фасона обуви.

Неимоверная работа. Требующая компетентности в самых разнообразных, и притом зачастую далёких друг от друга, сферах исторического знания. Перевод этот называют «Талмудом Штейнзальца».

Рав Штейнзальц был великим энциклопедистом.

Он перевёл грандиозный по объёму и содержанию корпус на современный иврит. Созданный им Израильский институт талмудических публикаций запустил проекты перевода с иврита на европейские языки: английский, немецкий, французский, итальянский, испанский, русский.

Естественно, переводы Талмуда существовали и до Штейнзальца, естественно, он ими пользовался, но размах и глубина его работы перевели проект в новое качество.

Его комментарии расширили возможности понимания текста Талмуда учениками ешив. Более того, их учителями.

Он открыл Талмуд для евреев, не прошедших школу ешивы.

Он открыл Талмуд для неевреев.

По существу он ввёл Талмуд в мировую культуру.

Деяние, вписывающее её творца в историю.

Наряду с этим переводом, он был автором множества книг и статей, посвящённых Торе, Талмуду, еврейской философии и мистике. Ездил по всему миру, выступал с лекциями перед самыми разнообразными аудиториями: перед учёными, политическими деятелями, студентами, перед евреями и неевреями, перед соблюдающими людьми, искушёнными в талмудических штудиях, и евреями, открывшими для себя еврейский мир позавчера и если что и знающими о Талмуде, то только то, что это такая толстая, ну, очень толстая  книга. 

Конечно, он был человеком галахи, но в отличие от многих еврейских мудрецов, был и человеком мировой культуры, знал её, любил, это давало ему возможность общаться с самыми разными людьми на их языке.

Он был еврейским мудрецом, ставшим для всего мира лицом иудаизма, как и его учитель Любавичский Ребе.

Много времени рав Адин Штейнзальц проводил в России, начинал, когда она была ещё СССР. Стоял у истоков Еврейского университета в Москве. В рамках Института изучения иудаизма в СНГ запустил большой образовательный проект, ориентированный не только на Россию, но на весь русскоязычный еврейский мир.

Он общался с множеством разнообразных людей.

Я был одним из них. Несколько лет брал у него интервью. Потом они вышли книжкой «Разговоры с раввином Адином Штейнзальцем».  Интервьюеры обыкновенно задавали ему вопросы о Торе, о еврейском народе, об антисемитизме, об Израиле, о религии (о чём ещё говорить с раввином?) – я говорил о женщинах, деньгах, собаках, о футболе, выпивке, революции, о старости, юности, болезни, о погоде, о смерти, конечно, о смерти.  Естественно, все эти темы оказались вписаны в его единую картину мира.

Он был обаятельнейший собеседник, остроумный, парадоксальный, находящий неожиданный поворот для любой темы. В памяти у меня запечатлелся запах табака и движение руки с его знаменитой трубочкой. Умел открывать бутылку вина без помощи штопора – ударами о стену. Завораживающее и праздничное зрелище.

Вот завершение одного из наших разговоров.

 

АШ: Душа и тело – это всадник и конь. Конь погибает, и теперь этот бедняга всадник должен научиться передвигаться без него. Разумеется, конь может думать, что его единство со всадником простирается столь далеко, что всадник вообще не в состоянии существовать самостоятельно и погибает вместе с ним. Но у всадника всё-таки есть возможность убедиться, что это не так.

МГ: Некоторые полагают, что смерть – это болезнь, и против неё можно найти лекарство.

АШ: Вопрос в том, кого лечить: коня или всадника. Во всяком случае, ветеринаров сегодня куда больше, чем врачей. 

 

Рав Адин Штейнзальц был врачом.

Михаил ГОРЕЛИК

 

 

 

Цитаты рава:

Числовые значения арамейского слова «мамона» (богатство) и еврейского слова «лестница» совпадают. Деньги – это лестница. Подниматься по ней или спускаться, решает сам человек.

 

Еда – это одновременно и телесная радость, и радость общения, и благодарность Тому, Кто является источником всего сущего.

 

Евреи пили всегда, и нельзя сказать, что мало. Вопрос в том, как пить и зачем пить: чтобы забыть или чтобы вспомнить. Забыться, уйти в иную реальность, ибо в этой изменить ничего нельзя, – это  капитуляция. Наше застолье с вином и водкой – проявление взаимной любви, веселья и благодарности.

 

Мир, в котором жил Ной, перестал существовать. Ной впал в тоску и депрессию и запил горькую, причём в одиночестве. По-моему, это очень по-русски.

 

Когда израильский офицер узнал смысл русских слов, которые он употреблял для разрядки, он сказал: «Это чудовищно!»

 

Душа болит – это русское хобби.

 

Можно поучиться у кошки гигиене, а у голубей – супружеской верности, а можно – гигиене у голубей, а любовным отношениям у кошек. Кому что нравится.

 

В России появилась сейчас ещё одна религия – деньги. Причём, что интересно, в этой религии, как и в христианстве, первые апостолы – евреи.

 

Один хасидский раввин сказал о фараоне: настоящий мужчина, умеет держать удар, умрёт, но не сломается. Десяти казней, повергших в ужас Египет, оказалось недостаточно, чтобы вправить ему мозги.  

 

Бояться надо не смерти – бояться надо неправильно прожить жизнь.

 

Рыбе невозможно объяснить, как скачут по траве зайцы, но и зайцу невозможно объяснить, как можно жить в воде. Стол определённо не поймёт, что такое любовь, но ведь и ангелу затруднительно объяснить, что такое стол.

 

Анитисемитизм – проблема прежде всего не полицейская, а медицинская.

 

Самка некоторых видов пауков после успешного совокупления откусывает самцу голову – то же самое происходит обыкновенно в любой удавшейся революции.

 

В Библии и в Талмуде говорится о поющих деревьях. Они поют в ожидании Машиаха. Ведь после его прихода перестанут публиковать массу глупейших книг, и это сохранит жизнь многим деревьям.

 

С возрастом человек не становится мудрее – с возрастом человек становится старше.

 

В Израиле чтут день субботний: одни идут в синагогу, другие – на футбол. Но отношение одно и то же: религиозное.

 

У многих есть избыток веры – они просто не знают, куда её девать. У меня скорей уж недостаток, поэтому я пользуюсь ей экономно.

 

Человек умеет исцелять? Прекрасно. Но бессмысленно ожидать от целителя нравственных совершенств. Он просто умеет то, что умеет.