ЕВРЕЙСКИЙ ПАТРИАРХ

Обращение из Израиля к памяти московского раввина Якова Мазе, скончавшегося 80 лет назад — 20 декабря 1924 года (да будет благословенна его память), обусловлено многими обстоятельствами. Жизнь видного деятеля сионистского движения в России конца XIX — начала XX вв. неразрывна с историей борьбы за права евреев в условиях царизма и большевистской власти. Его четырехтомное «Воспоминание» было впервые издано на иврите в Эрец Исраэль, его именем названа улица в Тель-Авиве. Яков Мазе родился 24 августа 1860 года в Могилеве. Оставшись с ранних лет сиротой, он воспитывался у деда своей матери З. Хейфеца, давшего ему еврейское образование. Еще гимназистом Яков Мазе начинает сотрудничать в газете «Гамейлиц». С 1882 года он — студент юридического факультета Московского университета, по окончании которого посвящает себя адвокатской деятельности. В 1890 году Мазе приезжает в Эрец Исраэль с целью покупки земли в Галилее для еврейского населения. В силу обстоятельств тогда этого сделать не удалось. По возвращении в Москву Мазе становится во главе созданных палестинских кружков, учреждает Общество любителей древнееврейского языка. В 1893 году Я. Мазе было предложено занять пост раввина Москвы. Вступив на этот тернистый путь, Мазе зарекомендовал себя не «казенным» раввином, а духовным вождем общины. Я. Мазе проводит в еврейские массы положения Талмуда и еврейского права, несмотря на антисемитизм властей, в частности, обер-полицмейстера Власовского. На знаменитом процессе Бейлиса (Киев, 1913) Я. Мазе выступает не только экспертом, но и борцом за правду. Один из очевидцев (христианин) писал о речи Мазе на процессе: «С первых слов, страстных и напряженных, при звуках такого голоса, напоминающего о голосах пророков, чувствуется в зале перемена настроения. Изумительно его знание Библии, Талмуда, каббалы — всей еврейской письменности, и еще изумительней его способность излагать это все ясно, логично, неопровержимо». После февральской революции 1917 года Я. Мазе избирают членом президиума Совета еврейских общин России и депутатом Учредительного собрания (по еврейскому списку). После установления большевистской власти в октябре 1917 года Мазе выступает за распространение культуры на иврите, за создание еврейского театра «Габима». Он возглавляет делегацию во ВЦИК, в наркомат просвещения к Луначарскому, протестовавшую против объявления иврита «реакционным», «контрреволюционным» языком. Событием для московского еврейства явилось проведенное по инициативе Мазе 30 апреля 1919 года в Политехническом музее собрание под лозунгом «Палестина и еврейский народ». В 1921 году происходят два важных события, малоизвестных и российским читателям. Одно из них связано с встречей с М. Горьким. Их заочное знакомство относится еще к 1902 году. Писатель уже тогда знал о «просвещенном ребе из Москвы» от известного адвоката О. Грузенберга, писателя В. Короленко. В свою очередь, Я. Мазе знал о добрых и благородных делах Горького, его интересе к евреям, к их истории и культуре. 4 июля 1921 года Я. Мазе вместе с бывшим членом ЦК партии кадетов П. Долгоруким посетил Горького. «С самого начала, — вспоминал Мазе, — установилась атмосфера взаимоуважения и доверительности». В ходе беседы осуждались погромы на Украине, сообщать о которых советская цензура запрещала. «Горький, — отмечал Мазе, — близко воспринимал страдания моего народа». Писатель рассказал Мазе о воззвании патриарха Тихона к Америке, Англии и другим странам проявить милосердие к жертвам голода в Поволжье и просил раввина тоже подписать воззвание. Однако после обстоятельного разъяснения своей позиции в связи с действиями советского правительства, направленными против сионистов и их арестов, тяжелого положения жертв погромов Я. Мазе отказался поставить свою подпись под воззванием. Горький с печалью признал правоту доводов раввина: «Никто не может наблюдать зверских поступков без того, чтобы не впасть в отчаяние». Беседа с раввином Мазе произвела сильное впечатление на Горького, вскоре написавшего послесловие к книге «О еврейских погромах на Украине в 1919 году». И еще. В огромной литературе о Ленине нет упоминаний о встрече и беседе с главным московским раввином Я. Мазе, состоявшейся в 1921 году. Между тем факт этот вызывает значительный интерес. Непосредственным поводом посещения раввином Ленина послужила вспышка в 1921 году в России антисемитизма и угроза погромов. Незадолго до встречи с Лениным состоялся процесс бывшего прокурора по делу Бейлиса Виппера. На этом процессе Мазе фигурировал в качестве бывшего эксперта в деле Бейлиса. После речи прокурора Крыленко Виппер был приговорен к пожизненному заключению. 22 октября 1922 года газета «Рассвет» со ссылкой на газету «Сибирь-Палестина» привела следующее описание беседы. Я. Мазе посетил В. Ленина вместе с профессором Лейкиным, который работал в Казанском университете и был главным раввином Поволжья. На встрече, кроме Ленина, были Л. Каменев и М. Калинин. Первый вопрос Ленина: довольно ли еврейское население приговором Випперу? «Мы, евреи, — ответил Мазе, — боремся не с преступниками, а с преступлением. В данном случае важна не личность Виппера, а совершенное преступление». Затем Калинин спросил: «Почему евреи не идут рука об руку с коммунистами, ведь вследствие революции евреи ничего не потеряли, но много выиграли». Раввин ответил: «Идеал равенства и справедливости не чужд еврейской религии. Но все зависит от тактики, применяемой для его достижения. Мы хотим работать путем воспитания и просвещения народа, а вы — при помощи меча». Далее проходил обмен мнениями о положении евреев в связи с проведением НЭПа, о деятельности Еврейской секции (в 1918 г. в ВКП(б), наряду с национальными секциями, была создана Еврейская секция. — Ред.), чью стратегию Мазе решительно осудил, поскольку она присвоила себе право выступать от имени всех евреев и насаждала пролетарские идеи. Под конец Ленин еще раз выразил удивление, почему евреи настроены враждебно по отношение к большевикам. «Ведь издавна, — сказал он, — евреям живется чрезвычайно скверно, а теперь они пользуются всеми правами, имеют государственные должности». Им же была выражена надежда, что евреи оценят это правильно, а новая власть будет бороться против антисемитизма. Можно полагать, что беседа Я. Мазе с В. Лениным оказала определенное воздействие на принятие некоторых решений, связанных с положением евреев, развитием культуры. В частности, в ответ на письмо группы видных деятелей искусства на имя Ленина было восстановлено государственное субсидирование театра «Габима». В 1923 году Мазе возглавил делегации к Дзержинскому и Калинину и добился указа не закрывать главную Московскую синагогу. Однако это не остановило агентов ГПУ, которые продолжали обыски в квартирах сионистов и в одной забрали мемуары раввина Мазе. В последние годы Я. Мазе пережил много невзгод и лишений, был выселен из своей квартиры и ютился в комнатке при синагоге. В связи со смертью Ленина раввин Мазе направил телеграмму семье вождя с выражением сочувствия. Несмотря на нездоровье, Мазе продолжал поддерживать связь с друзьями в Эрец Исраэль. В начале 1924 года Мазе намеревался поехать на лечение в Германию, а затем совершить поездку в Эрец Исраэль. К сожалению, этим намерениям не суждено было осуществиться. 20 декабря 1924 года Я. Мазе умер. Незадолго до кончины он говорил о своей вере в будущность еврейского народа: «Евреи — народ чудес, они и нынешний кризис пройдут». Похороны Я. Мазе проходили при большом стечении народа. На вопрос одного из прохожих: «Чьи это похороны?» — последовал ответ: «Скончался еврейский патриарх».