Самая древняя из ненавистей

РЕК созывает конференцию по антисемитизму уже во второй раз. И заведомо не в последний: форум постановил проводить подобные мероприятия регулярно — каждые два года.
Президент РЕК Юрий Каннер так объясняет эту инициативу: «Мы должны быть уверены в будущем своего народа здесь, на российской земле. Однако правду хотим знать не только мы. Отношение к евреям, уровень антисемитизма — самой древней и устойчивой формы ксенофобии — важный показатель здоровья любого общества. Как сказал как-то с трибуны Европарламента раввин, лорд Джонатан Сакс: «Ненависть, которая начинается с евреев, никогда на евреях не заканчивается». Мы, как канарейки в забое: чувствуем беду первыми. Но чувства могут быть обманчивы, и РЕК, сознавая свою ответственность за безопасность евреев России, решил опираться на объективный научный подход — и пригласить на конференцию ведущих мировых экспертов...»
В первой конференции в ноябре 2016 года участвовало более 300 специалистов из 14 стран, во второй — 600 делегатов из 35 стран, включая правительственных чиновников, руководителей правоохранительных органов, международных экспертов. Между конференциями при РГГУ работал Центр противодействия антисемитизму, ксенофобии и расизму, созданный РЕК и призванный вырабатывать механизмы борьбы с этими формами ненависти — механизмы, которые можно было бы применить в России и в других странах.
Двухдневная конференция завершилась принятием официальной декларации, в которой подчеркивается: «Наша обязанность — развивать эффективную систему мер по борьбе с любыми и всеми проявлениями расовой, этнической и религиозной ненависти. От призывов к разжиганию межэтнической и фанатичной розни до убийств и погромов всего один короткий шаг. Сокрушительный пример того — страшное побоище в Питтсбурге».
Теперь перед подписантами декларации стоит задача привлекать общественное внимание к этой проблеме, стимулировать соответствующие изменения законодательства, поддерживать культурные и образовательные проекты, а также гражданские инициативы, направленные на противодействие антисемитизму, расизму и ксенофобии.
Президент Всемирного еврейского конгресса Рональд Лаудер, который в последний момент отменил свой визит в Москву, направил конференции послание, в котором объяснил свое отсутствие, и заявил:
«Еврейская община Соединенных Штатов только что подверглась самому чудовищному антисемитскому нападению в истории нашей страны. Мы не можем и не станем молчать. Мы все, как один, должны заявить громко и решительно: «Хватит!». Всемирный еврейский конгресс, Российский еврейский конгресс и все еврейские общины, маленькие и большие, должны объединиться и сказать: «Мы не потерпим подобных нападений на еврейский народ».

На конференции были обнародованы результаты качественного исследования, которое провел в августе «Левада-центр» по заказу РЕК и при поддержке ВЕК и ЕАЕК. Исследование показало, что «ядро ксенофобов», как и в первые постсоветские годы, составляют от 8% до 13% взрослого населения.
«Таких людей отличает чувство ущемленности и обделенности, «комплекс жертвы», сознание, что их жизненные обстоятельства определяются не ими самими, а внешними силами, отсюда повышенная склонность и готовность к агрессии»,— пояснил директор «Левада-центра» Лев Гудков.
«Ядро» окружено пассивной средой обывателей, которые «сочувствуют» радикальным националистам, но к прямой поддержке радикалов не готовы. Зато «они ожидают, готовы одобрять и поддерживать жесткие административные меры против мигрантов, иноверцев, любых “чужих”»,— говорит господин Гудков. 
Этот слой составляет от 20% до 30% взрослого населения и «может служить опорой власти, когда она устанавливает жесткий режим не только в вопросах миграции», — отмечает ученый. Еще в середине 1990-х годов иммунитет к «открытому выражению радикалами этнической или этноконфессиональной агрессии и враждебности имели более половины россиян», — считают в «Левада-центре». Теперь социологи смогли обнаружить его лишь у 28–30% граждан.
В позднесоветские годы уровень «ксенофобии, национализма в России был ниже, чем в таких странах Европы, как Австрия, Венгрия, Польша», — напоминает Лев Гудков. И русский национализм в России в годы горбачевской перестройки не был таким заметным общественным явлением, как латышский в Латвии, грузинский в Грузии и любой другой национализм в советских республиках. Он стал проявляться в конце 1990-х — начале 2000-х на почве, в том числе обострившегося «комплекса утраты великой державы», в то время как почвой для национализма в национальных республиках остается «комплекс младшего брата», — убежден социолог.
Исследование также установило, что ксенофобия в России направлена скорее не против евреев, которых россияне по-прежнему склонны числить «одними из нас», а против «этнически иных групп»: кавказцев, выходцев из Средней Азии и чернокожих. Кроме того, по мнению социологов, антисемитизм и ксенофобия разжигаются в России носителями неонацистской идеологии, а российский антисемитизм не имеет антисионистского компонента, присущего европейским странам, где антисемитизм тесно связан с израильской политикой.
Повестка дня второй конференции, по мысли организаторов, должна была быть шире, чем первой, посвященной лишь одной форме ксенофобии — антисемитизму. Тем не менее, и на этот раз проблемы антисемитизма оставались центральным предметом обсуждения. Звучали доклады об антисемитизме в культуре, в образовании, об исторических корнях этой формы ненависти.
В отдельную секцию были выделены доклады, посвященные антисемитизму в разных странах мира. Модератор этой секции, член оргкомитета конференции, вице-президент ВЕК Михаил Членов попытался систематизировать как собственные наблюдения, так и мнение коллег и поделился своими соображениями с журналом «Алеф».
Д-р Членов выделил три модели современного антисемитизма: антисемитизм ультралевых в США и Западной Европе, который выразился в движении BDS (бойкот, отзыв инвестиций, санкции — меры, направленные на то, чтобы «международное сообщество прекратило поддерживать угнетение Израилем палестинцев и призвало Израиль соблюдать международный закон»); антисемитизм ультраправых в странах бывшего Восточного блока — прежде всего в Венгрии, а также в Румынии, Словакии, Хорватии, отчасти в Сербии и отчасти в Болгарии, где происходят Луковские марши, факельные шествия, консолидирующие крайних националистов и неофашистов, это и дивизии Waffen-SS в трех прибалтийских республиках, и дивизия «Нахтигаль» на Украине; антисемитизм России и ряда бывших советских республик.
Антисемитизм мусульманских стран стоит особняком.
«Противодействие каждой из этих трех разновидностей антисемитизма должно быть построено по-своему, — убежден Членов. — Хотя есть и некие общие действия: ни одна акция, ни одно проявление антисемитизма не должно оставаться без нашего внимания. Мы должны выражать обеспокоенность, озабоченность случившимся, давать этим происшествиям соответствующую оценку и проявлять солидарность с пострадавшими».
Другое дело — выявление политических корней того или иного явления и попытка реагировать на него, исходя из причин, его породивших.
Западная модель наглядно явлена в Америке, да и в Западной Европе. Корни ее, по мнению Членова, лежат в неожиданно возникшем противостоянии правого и левого секторов политики. Яркий пример того — раскол американского общества после прихода к власти Трампа, когда левая — демократическая, прогрессивная — часть общества стала особенно активна (те же явления наблюдаются в Канаде и в Западной Европе). В этом контексте Израиль с его типичным правоконсервативным режимом оказывается союзником правых и вызывает неудовольствие левой части общества, в том числе и еврейской его части. Об этом, последнем, свидетельствует раскол и в еврейской общине Америки.
И хотя движение BDS зародилось задолго до прихода к власти республиканцев, сейчас оно значительно активизировалось и получило серьезную поддержку со стороны левого политического спектра.
В Восточной Европе все иначе. Там нет такого резкого противостояния правых и левых. Зато происходит защита собственной идентичности: они избавились от коммунистического гнета, от давления СССР и, по их собственным словам, они не для того пришли в ЕС, чтобы впустить в страну неведомо кого. Подобные антииммигрантские настроения есть и на Западе, но там их носителями являются правоконсервативные, а вовсе не левоконсервативные группы.
«Третья зона — наиболее сложная, — продолжает Членов. — У меня нет четкого представления о том, что происходит в России, которая по части антисемитизма должна была бы быть впереди планеты всей, а она позади. Но я думаю, что объяснение лежит и в политическом спектре: российская власть, а также схожие с ней казахская, белорусская и прочие проявляют себя как правоконсервативные авторитарные режимы, которые во всем мире симпатизируют Израилю — не столько евреям, сколько Израилю как близкому к ним по духу режиму. Когда мы жили в СССР, лет 30 назад, нам казалось, что на Западе никакого антисемитизма нет, а если и есть, то такой, о каком и говорить смешно. Выяснилось, что это было не так, но он был гораздо более сдержанным, чем сейчас.
Мир входит в новую эпоху. Мы пережили уже не только 20-й век, но и почти пятую часть 21 века. И мы стоим перед новой реальностью — которую характеризуют иные ценности, иные ориентации, иные референтные группы. А для евреев эта реальность отмечена еще и тем, что рушится 150-летний союз между евреями и социалистами, сложившийся в революцию 1848 года. В Америке последние следы этого очень длительного союза выражаются в популярности Берни Сандерса среди некоторой части еврейской общины.
Еще одна ремарка. Сегодня евреи живут несравнимо лучше, чем когда бы то ни было во всей своей истории. Спору нет, антисемитизм не исчез и не исчезнет, но масштабы и формы его не сравнимы с тем, каким он был в последние 2000 лет. Он всегда был ужаснее, чем теперь, — завершил свой рассказ Членов.
Конференция была представительной и интересной, на ней высказывались разные взгляды. Правда, как это обычно бывает, вовсе не все эксперты способны рассматривать домашние проблемы в мировом контексте. Это свойственно в равной мере и некоторым россиянам, и американцам. Скажем, американцы главным источником антисемитизма считают BDS и настаивают на том, чтобы мировое сообщество приняло определение антисемитизма, в котором центральное место отводилось бы антиизраилизму как форме антисемитизма. Для американцев это сейчас действительно очень актуально, когда в еврейской среде усиливаются антиизраильские настроения, когда растет влияние движения J-Street, завоевывающего старейшие еврейские организации, такие как ADL (Anti-Defamation Legue), к примеру. Однако для евреев в других странах эта проблема не так актуальна — там антисемитизм имеет другие формы.
В своем обращении к конференции генеральный директор ВЕК Роберт Сингер сказал: «Сегодня наш злейший враг — равнодушие и бездействие. Мы должны восстать против идеи того, что неагрессивные проявления антисемитизма можно не замечать или принимать».
Сингер, как и многие выступавшие, отметил, что сегодня еврею безопаснее жить в Москве, чем во многих других местах Европы, но призвал российское правительство принять определение антисемитизма, сформулированное Международным альянсом памяти жертв Холокоста. «Я особенно рад, что российские власти, в том числе и на самом высоком уровне, очень серьезно относятся к противодействию антисемитизму, тем не менее, я убежден, что работа нашей конференции поможет нам вести более эффективную борьбу против нетерпимости и ненависти», — заявил Сингер.
Наоми Зубкова, США