Не оставляйте стараний, маэстро!

Мой собеседник — известный московский бард Дмитрий Богданов, математик-программист Института системного анализа РАН, в течение 25 лет работавший рядом с Виктором Берковским, исполняя песни в дуэте с ним, в составе трио, а также с ансамблем проекта «Песни нашего века».
Кажется, о Маэстро он знает все. Или почти все…
«Прозвище «Маэстро» приклеилось к Берковскому до моего прихода в его ансамбль. Ему оно нравилось, и звучало вполне логично и органично: с одной стороны — явный пиетет перед классиком, а с другой — некоторая пародийность, жаргон: имя-отчество при обращении отбрасывались, получалось вроде как в шутку».

– Дмитрий, как вы познакомились с Виктором Семёновичем?
– На Московском конкурсе авторской песни в 1978-м я спел новую на тот момент песню Берковского «Дом в Кривоникольском переулке» на стихи Николая Новикова. Жюри оценило мое исполнение, а Виктор Семенович как председатель жюри вручил мне первую премию. При этом он сказал мне несколько теплых слов. Позже Берковский иногда приглашал к участию в своих выступлениях ансамбль «Скай», сформировавшийся на базе агитбригады биофака МГУ. Я был участником этого ансамбля. В 1980-м Берковский пригласил меня вместе с моей молодой женой Татьяной провести отпуск на турбазе Академии наук в Прибалтике. Это была незабываемая поездка. Оказаться в компании с такими людьми, как Булат Окуджава, Зиновий Гердт, режиссер Валерий Фокин, Татьяна и Сергей Никитины, было выше всяких мечтаний! Там же мы с Маэстро дали первый сольный концерт нашего дуэта для отдыхающих «физиков и лириков».
– К тому времени Берковский был уже весьма популярен. А как он начинал?
– Сначала Берковский лишь писал песни, которые пели другие, но сам выступал мало. Пел в компаниях, иногда молодежных кафе под аккомпанемент молодых самодеятельных музыкантов-джазменов. Так продолжалось до тех пор, пока рядом не появился Сергей Никитин, уже достаточно известный исполнитель, который заставил петь и Берковского. Первые концерты Виктора Берковского прошли при активном участии Татьяны и Сергея Никитиных. Маэстро вошел во вкус, ему захотелось большей самостоятельности, и он создал собственное трио с участием Гали Бочкиной и Дмитрия Дихтера, которого впоследствии заменил я. С 1981 года мы работали втроем, пока Галя не уехала в Америку, и мы не остались вдвоем с Берковским.
– Какими были самые яркие страницы в творческой биографии Берковского, в которых и вы принимали участие?
– Любое мероприятие с участием Берковского всегда было ярким. Необычайной энергетики человек! Иногда он казался сибаритом, засыпающим буквально во время разговора, но потом вдруг следовал мощнейший взрыв энергии. Вспоминаю вечера Давида Самойлова в Октябрьском зале Дома Союзов или в Концертном зале имени Чайковского. Обычно поэт один-два раза в год приезжал из Пярну, где он жил в то время, и выступал в Москве. Думаю, для Берковского это было важно: Самойлов просил нас открыть программу, и как увертюру к вечеру мы пели «Сороковые роковые».
– Виктор Берковский был не только известным бардом, но и маститым ученым. Как это в нем сочеталось?
– Эти две линии своей судьбы он всегда разделял. Берковский был профессором Московского института стали и сплавов (МИСиС), занимался теорией обработки металлов давлением. У него было несколько изобретений в этой области, которыми он гордился. Много работал со студентами и аспирантами. С песнями на сцене своего родного института Маэстро выступать не любил. Удалось уговорить его только в связи с юбилеем знаменитого хора МИСиС, да еще несколько раз на благотворительных вечерах или на юбилеях выпускников.
– Как складывалась его семейная жизнь?
– Он обрел истинное счастье уже в довольно зрелом возрасте. Берковский познакомился со своей будущей женой Маргаритой в 1980-м на Гауе во время той памятной поездки, о которой я уже говорил.

Виктор Берковский вспоминал: «Летом 1980 года я ощущал себя свободным, как птица. И с этим ощущением я поехал в Прибалтику на базу отдыха Московского дома ученых. Кто-то из моих друзей привез с собой свою племянницу Маргариту. Первое, что сделал, когда увидел ее, — влюбился! И настал конец моей свободе».

– Известно, что у Берковского было много друзей. А каким он был в дружбе?
– Другом он был замечательным. Берковский обладал особым магнетизмом, который притягивал к нему людей. Невозможно было не участвовать в его проблемах. И, соответственно, он участвовал в твоей жизни. Друзей у него была бездна, в том числе и среди людей творческих. Его талант ценили многие. У него были очень близкие отношения с поэтом Юрием Левитанским. Среди мэтров авторской песни сложилась, как ее называли, «могучая кучка»: Татьяна и Сергей Никитины, Виктор Берковский, Дмитрий Сухарев, Юрий Визбор, Александр Дулов. Берковский любил общение, любил все делать вместе. Не зря же он начал петь и сочинять вместе с Никитиным. Среди его друзей были и космонавты Владимир Соловьев, Валерий Рюмин и Елена Кондакова, вице-президент РКК «Энергия» им. Королева Аркадий Мартыновский и другие. Это наследство досталось от Визбора, который ввел его в «звездную компанию». Космонавт-врач Олег Атьков всегда помогал Берковскому в лечении его болезней, особенно в последние годы, когда Маэстро серьезно болел. Прежде Берковский вместе с Визбором не раз ездил в ЦУП для связи с космонавтами на орбите. Однажды и мне довелось принять участие вместе с Маэстро в таком сеансе связи.
– Один из самых известных проектов Берковского, «Песни нашего века», жив и поныне. А как это начиналось?
– В шутку я иногда говорю, что считаю себя причастным к возникновению этого проекта. Я уехал работать в Америку. А тут приблизилось 20 июня: каждый год в этот день проходит вечер памяти Юрия Визбора. Берковский должен был выступать. Но с кем? И тогда вместо меня он собрал целый хор. Они спели несколько песен и ощутили удовольствие от совместного исполнения. Первым озвучил идею Георгий Васильев в 1997-м. А через год уже вышел первый диск. 20 лет назад вместе собрались 12 человек, люди все творческие, у каждого свое мнение. И тогда Берковскому и Никитину предложили встать у руля. Первые два диска записаны под их совместным художественным руководством. Берковский до конца жизни дорожил этим проектом. Всего за эти годы мы выпустили девять дисков, шесть из них — под руководством Виктора Семеновича. Шестой диск — песни самого Маэстро, но он вышел в свет после его ухода.
– Многие считают, что Берковский не был обычным бардом. Его песни исполняли профессиональные музыканты, его мелодии запоминались и быстро уходили в народ. Было ли у него музыкальное образование?
– Нет. Но когда Берковский понял, что ему нужна музыкальная грамота, он, будучи уже взрослым человеком, пошел в музыкальную школу и учился там рядом с детьми. Отчасти ему это помогло. Иногда он на клавиатуре подбирал мелодию. Гитарные аккорды ему показал Никитин, а потом он пытался придумать даже какие-то свои. Маэстро был композитором от Б-га. Он вдруг слышал мелодию и чувствовал, как она должна звучать в гармонии…

Песни Берковского не просто живы сегодня, они стали классикой авторской песни, их исполняют многие, не только на сцене или по радио, но и во время традиционных застолий на кухне, в походах у костра и на поэтических вечерах. Каждый год 13 июля на даче у Маргариты Берковской проходит вечер памяти Маэстро. Там собираются его друзья. Его песни поет уже третье поколение наших сограждан.
Беседовал Леонид ГОМБЕРГ, Россия