«Магистральцу» от «магистральца»

Пошла волна поэтических встреч, чтений, вечеров, переполненных поэтических залов и стадионов. Пишущие хотели собираться вместе, чтобы обменяться своими произведениями, услышать мнение коллег, друзей, оппонентов, близких по духу и враждебных, не вынося это на обзор широкой публики. Стали организовываться литературные объединения — не маленькие литературные кружки, которые и прежде существовали в школах, вузах, клубах, а солидные собрания пишущих. Это было удобно власти, потому что проще было надзирать над огромным количеством авторов, рвавшихся к публикации и пропаганде своих произведений. Не надо представлять, что власть — это тупой держиморда. Много умных и талантливых людей служили ей, были куплены ею для работы на создание ее благостного лица, на пропаганду ее служения народу.
Часто благодаря именно этим руководителям, чьи имена были притягательны для начинающих авторов, литобъединения быстро наполнялись, и оказывалось в них много способных, талантливых людей, которые получали начальное литературное образование, как тогда говорили, без отрыва от производства. Там были люди всех возрастов и всех сословий, разного образовательного и интеллектуального уровня. Никакого конкурса и отбора для вступления в такой литературный круг не требовалось.
Что греха таить — многие из этих участников оказывались на поверку не обремененными литературными способностями, они отсеивались со временем, а иные становились затаенными графоманами на долгие годы с обидой неоцененности. Почему я так подробно обо всем этом пишу? Да потому что сейчас уже похудели ряды тех, кто был участником таких добровольных общественных объединений, потому что молодые люди вовсе не слышали об этом.
Автор, ваш покорный слуга, сам в начале литературного пути был участником такого литературного объединения — знаменитой на всю страну «Магистрали», которой руководил замечтельный педагог, поэт Григорий Михайлович Левин.
Я уже писал о «Магистрали» и «магистральцах» и о том, как случайно попал в нее по рекомендации литконсультантов «Литературной газеты» Булата Окуджавы и Владимира Максимова. Они, открывавшие ворота в редакцию и предварительно оценивавшие произведения новичков, прочитав мои стихи, в один голос произнесли: «Это у нас не пройдет». Для меня, совершенно зеленого и неопытного, все это было загадочно и необъяснимо.
Видя мое недоумение и растерянность, мне посоветовали обратиться к Григорию Левину, чтобы понять, что к чему, обрести эту литературную среду и иметь возможность путем сравнения понять, чего мои писания стоят и на какой литературной ступеньке я нахожусь. Спасибо им за это! Слава Б-гу, что при его жизни я не раз успел сказать спасибо Булату Окуджаве за его искренние и точные советы, как поступить в той или иной ситуации непростой литературной жизни... 
Напоследок меня напутствовали: «Скажите Левину, что вас послали Булат Окуджава и Володя Максимов, а то не примет, если вы не имеете отношения к железной дороге!» Я покинул четвертый этаж здания на Цветном бульваре, где находилась редакция «Литературки», и направился в ЦДКЖ (Центральный дом культуры железнодорожников), в тот самый знаменитый дом, построенный на деньги миллионера Александра Ивановича Корейко из романа Ильфа и Петрова.
Выслушав меня и имена моих рекомендателей, руководитель «Магистрали» Григорий Михайлович Левин прежде всего поинтересовался, не из семьи ли я железнодорожников и не служу ли сам на железной дороге? Увы... но я был принят в объединение «Магистраль» на правах вольного слушателя. Через год совершенно чудесным образом, когда у меня вышла первая книжка для детей в московском издательстве «Детский мир» (потом «Малыш»), меня приняли в члены безо всяких обсуждений.
Дело в том, что Левин обладал невероятной способностью все литературные новости узнавать первым. Еще до того как я подарил ему эту книжку (ее у меня тогда просто не было), на очередном заседании, к моему великому удивлению, он прочитал несколько стихов на память из этой моей книжки!
Потом мне стало понятно: все, что Григорий Михайлович считал талантливым и заметным, рушило «железнодорожный барьер», который держали партийные чиновники МПС (Министерства путей сообщения), следившие, чтобы в «Магистрали» членами были только люди, имевшие непосредственное отношение к железнодорожному транспорту. Много известных и знаменитых писателей начинало в «Магистрали», и тот, кто провел в ней хоть несколько месяцев или лет, кто проявил себя среди товарищей талантливо и на уровне этого круга литераторов, навсегда оставался «магистральцем» и гордился этим именем.
Рядом с «Магистралью» было литобъединение в Клубе Советской армии. Руководил им интересный поэт Игорь Ринк, а в Орехово-Зуеве городским объединением руководили поэты Нина Бялосинская и Николай Панченко, с которыми я тоже дружил и писал о них («Подарили девочке Венеру»). Друзья приглашали меня побывать на заседаниях их объединений, почитать стихи, послушать, что о них скажут члены кружка, а критика профессиональных людей весьма пристрастна и ревнива! Было большое литобъединение завода ЗИЛ, фабрики Трехгорка... Много.
В Ленинграде называли почему-то такие объединения «лито», что мне было не только странно, но и неприятно. Ну, видимо, в «городе трех революций» тогда все еще не угас революционный пыл и страсть к диким аббревиатурам. Была и такая традиция: известные поэты и прозаики перед выходом новой книги приходили к своим коллегам в литобъединения показать готовое произведение или его часть, послушать отзывы и, возможно, что-то исправить, от чего-то отказаться в рукописи.
Дело в том, что обсуждения в таких коллективах были пристрастными только с литературной точки зрения, в отличие от обсуждений в журналах, издательствах и особенно в Союзе писателей. Там критикам приходилось оглядываться, согласовывать свое мнение с мнением начальства, главного редактора и пониманием «пройдет не пройдет», имея в виду цензуру. И не каждый имел смелость и силу высказать на официальных обсуждениях свое мнение безо всяких экивоков.
Литобъединения сплачивали людей, дарили друзей и создавали некую неофициальную корпоративность, которая оставалась на всю жизнь знаком качества, таким как «магистралец». Вот почему я так долго рассказывал не о конкретном автографе Владимира Войновича, а о той атмосфере начала 1960-х.
Автограф этот помечен 1963 годом. Тогда у Войновича в издательстве «Советский писатель» вышла книга «Мы здесь живем». По-моему, первая, во всяком случае, первая замеченная. И у меня в том же 1963 году вышла первая книжка для детей. И тоже, не сочтите за нескромность, замеченная не только в узком кругу. После ее выхода Лев Абрамович Кассиль за руку ввел меня в Дубовую гостиную, восьмую комнату на втором этаже Клуба писателей (тогда еще на улице Герцена), на заседание детской секции, которой он руководил.
Лев Абрамович так представил меня собравшимся: «Наше пополнение — вот будущий член нашей детской секции!» После этого я имел большое счастье 22 года (!) так и значиться в «пополнении», но не принятым в члены Союза писателей (СП), потому что в приемной комиссии Московского отделения СП прежде всего смотрели анкету, а не издания писателя и его литературные заслуги.
«Магистраль» подарила мне много друзей, начиная с тех же Булата Окуджавы и Нины Бялосинской, Игоря Ринка, Николая Панченко (Васильевича — ибо были и другие поэты с этой фамилией) и еще много, много, много...
А про Володю Войновича рассказывать не буду, чтобы не повторяться: он человек известный, замечательный писатель и смелый гражданин. Про него столько написано и верного, и того, что навыдумали журналисты...
Мне приятно вспоминать былое, брать в руки его книжку с обтертыми углами, смотреть на его молодое лицо и с удовольствием читать автограф: «“Магистральцу” от “магистральца”». И вспоминать те годы юности, когда мы встречались...
Это дорогого стоит.
Михаил САДОВСКИЙ, Россия