АНДРЕЙ ИЛЬИН: “КАРТИНА О ТРЕППЕРЕ СТАЛА ДЛЯ МЕНЯ ЭТАПОМ ЖИЗНИ”

Андрей Ильин на сегодняшний день — один из самых тонких, умных и интересных актеров России. Он точен в любом образе, в любом состоянии. Мужественность в его героях сменяется наивностью, и наоборот. Лицедей до мозга костей, он никогда не позволит себе переиграть и этим заглушить психологическую точность каждой фразы, естественность каждого жеста. Он — один из немногих, кто в рамках одного спектакля или фильма может провести зрителя по жизни через всю судьбу. В преддверии 60-летия Дня Победы в Великой Отечественной войне, которое будет отмечаться 9 мая 2005 года, на российском телевидении вышел в эфир телесериал «Красная капелла», посвященный легендарному Леопольду Трепперу — Жану Жильберу и созданной им разведывательной сети. В основу сценария легли мемуары самого Треппера «Большая игра». Главную роль в фильме исполнил заслуженный артист России Андрей Ильин. — Андрей, расскажите, пожалуйста, о вашей работе в сериале. — Это было очень серьезное погружение в материал. Вообще разведка — необычайно интересный пласт войны. История с «Красной капеллой» до сих пор изучается, ее даже в разведшколах преподают. Мне предстояло сыграть личность уникальную во всех отношениях. Треппер, польский еврей, в 20-е годы прошлого века боролся за освобождение Палестины. Потом, разойдясь во взглядах с Бен-Гурионом, приехал в Москву, окончил институт имени Мархлевского. Через некоторое время он, блестяще владевший иностранными языками, был замечен компетентными органами и получил предложение стать резидентом советской разведки. Его направили в Европу, — где впоследствии была создана совершенно фантастическая организация. Немцы прозвали ее «Красной капеллой», а самого Треппера — «капельмейстером». Хотя он собрал вокруг себя людей, которым полностью доверял, конспирация ставилась превыше всего: часто люди, работающие бок о бок, даже не подозревали, что кое-кто из партнеров по бизнесу тоже является агентом Москвы и помогает очищать Европу от нацистов. И за эту-то работу, сопряженную с невероятным риском, с чудовищной ответственностью, Жильбер вместо званий и наград получил от советской родины десять лет лагерей, оказавшись козырной картой в подковерной игре двух силовых ведомств. Рассказывают, что Абакумов, очень интересовавшийся личностью знаменитого разведчика, пришел к нему в камеру и после долгого разговора сказал: «Если бы ты работал на мое ведомство, то был бы сейчас дважды Героем». Власти не представляли, что делать с Жильбером — он столько знал, что его невозможно было попросту убрать. Так что Треппер умер своей смертью, в окружении родных и близких. Картина о Треппере стала для меня этапом жизни длиною в пять месяцев. График был очень плотным, мне пришлось отказаться от своих спектаклей, антреприз, потому что все время уходило на съемки. Снимали «Красную капеллу» в основном Риге, в роскошных, специально выстроенных павильонах. Таким образом у меня вдобавок состоялась встреча с городом, в котором я прожил много лет и никогда не переставал любить. — Встраиваться в роль было трудно? — Да. У меня были довольно сложные взаимоотношения с моим героем. Перед началом съемок я просмотрел некоторые фотографии: Треппер оказался невысоким человеком довольно плотного сложения, с характерными еврейскими чертами. Так что от портретного сходства пришлось отказаться. Меня только слегка состарили, добавили седины, наклеили усы — в общем, придали серьезности моему легкомысленному виду. Честно скажу, я ничего такого не проделывал. Меня интересовали не столько внешние данные Жильбера, сколько его умение думать, потрясающая эрудиция, воля, выдержка, способность мгновенно принять верное решение в самой тяжелой ситуации. Его внутренний мир спрятан очень глубоко, а я актер эмоционального склада. Эмоции — это всегда убедительно, ярко, это проверенный штамп, в этом способе игры существовать легче. Значительно сложнее не показывать эмоций: может быть, для актера вообще нет ничего труднее. За всю картину можно насчитать два, максимум три эпизода, когда эмоции Треппера пробивают броню профессионального хладнокровия, — скажем, когда он узнает о смерти Каца. И даже здесь нельзя дать волю чувствам: дрогнувшее лицо, навернувшиеся и тут же пропавшие слезы — не более. Он действительно сильный человек — духом, характером, умом; это его основная черта, которая мне очень импонирует. Кроме того, всегда интересно противостояние двух личностей, особенно таких мощных, как Жильбер и Гиринг. С самого начала стало известно, что Гиринга будет играть Леша Горбунов. Режиссерам и продюсерам важно было найти актера, который был бы ему равнозначен, но без соперничества. Лешу переиграть сложно, он очень органичный, сильный артист. Я получил огромное удовольствие от работы с ним. — У «Красной капеллы» был предшественник, культовый фильм «Семнадцать мгновений весны». В советском кино не часто делались проекты такого масштаба. «Мгновения» оказались шедевром, сразу и прочно вошедшим в ткань культурного контекста своей эпохи. Но и шедевры со временем покрываются слоем пыли... И вот после долгого перерыва — новое кино «про разведчиков». Удастся ли «Красной капелле» повторить успех «Семнадцати мгновений»? — К несчастью, фильм вышел в прокат не ко времени — никто не ожидал, что случится бесланская трагедия и все сериалы отойдут на второй план. «Капелла» — не «мыло», которое приятно посматривать от случая к случаю, ей нужен внимательный зритель. Я ее сам, признаться, целиком не видел. Правда, мне недавно подарили четыре диска, теперь жду, когда появится время, чтобы можно было спокойно сесть и посмотреть от начала до конца. Смотреть такие картины урывками — бессмысленное занятие. Мы не повторили «Мгновений», да и желания такого не было, хотя некоторые киноведы упорно советовали состарить пленку, пустить хронику, включить какие-то узнаваемые документальные мотивы. Хорошо, что их советы прошли мимо, иначе вышла бы жалкая пародия. В «Красной капелле» другой стиль, музыка, другое видение. В конце концов, я не Тихонов, мы абсолютно разные. Главное, удалось сделать сериал, резко выделяющийся из потока продукции, захлестнувшей экран и уже набившей оскомину. Надоели сплошные погони, кровь, перестрелки, хочется спокойного, умного кино, где люди размышляют, где есть внутреннее противостояние, борьба интеллектов. Мне кажется, «мылом» мы очень испортили зрительский вкус. Люди смотрят «Клон», новеллки вроде «Ментов». Мейнстрим отучает зрителя работать над картиной. В театре то же самое: зритель с удовольствием идет на комедию положений. Нужно вернуть зрителю психологический театр и психологическое кино. — До ошеломительного успеха сериала «Каменская», где вы исполнили роль мужа главной героини, у вас были две яркие роли в картинах Петра Тодоровского: «Анкор, еще анкор», где вы сыграли адъютанта, отвергшего домогательства энкавэдешницы, и Феликса Раевского, скромного интеллигентного юноши в фильме «Такая чудная игра». Как вам работалось с Петром Ефимовичем? — Как работается с мэтрами?.. Он, конечно, выдающийся режиссер и совершенно потрясающий человек, с фантастической биографией. Петр Ефимович не слишком похож на режиссера, он очень земной, любящий и понимающий актерскую породу человек, поскольку по своей природе и сам актер. Он всегда очень точно и четко дает указания актерам. Это человек с абсолютным слухом на правду. А для меня он еще и очень большой смешливый ребенок, поскольку, к счастью, не потерял детского восприятия жизни. Во время съемок Петр Тодоровский охотно идет на самые неожиданные предложения. Одним словом, я счастлив, что моя судьба соприкоснулись с этим режиссером. — Кого вы хотели бы сыграть? — Я, скорее, хотел бы сыграть не «кого», а «у кого». Люблю работать с интересным материалом, у хорошего режиссера. Знаю только, что Ромео я уже не сыграю.

---

ИЗ ДОСЬЕ «АЛЕФА» Андрей ИЛЬИН. Заслуженный артист РФ. Окончил Горьковское театральное училище в 1979 г. и в 1983 г. — Рижскую консерваторию (актерское отделение). Работал в Рижском театре русской драмы с главным режиссером Аркадием Кацем, с которым проработал десять лет. Сыграл Гамлета, Треплева, Хлестакова. Служил в Театре имени Моссовета. Основные роли: Рюи Блаз («Рюи Блаз»), Леонидик («Мой бедный Марат»), Алджернон («Как важно быть серьезным»). В 2000 г. был принят в труппу Художественного театра. В настоящее время играет в спектаклях театра им. Моссовета, МХТ им. Чехова, театрального агентства «Арт-партнер XXI», LA’ ТЕАТРа. Снимался в фильмах: «Какая чудная игра», «Анкор, еще анкор!», «Циники», «Катафалк», «Волчицы», «Артист и мастер изображения», телесериалах «Каменская», «Красная капелла», «Московская сага» и других. ПОДРОБНОСТИ Леопольд ТРЕППЕР и его «Красная капелла» 100 лет назад, в 1904 году, в Польше родился Леопольд Треппер (Жан Жильбер), полковник ГРУ, самый богатый шпион всех времен и народов, успешно совмещавший тайную деятельность с коммерцией. В годы Второй мировой войны он возглавлял самую разветвленную и эффективную шпионскую сеть Советского Союза, охватившую всю Европу, включая гитлеровскую Германию. В гестапо ее называли «Красной капеллой». В июле 1940 года Трепперу присвоили звание генерала Красной армии, и он был назначен резидентом военной разведки во всей Западной Европе. «Красная капелла» сообщила в Москву не только точную дату нападения Германии на СССР — этой информацией, как известно, Сталин пренебрег, – но и массу других сведений, в частности, о немецких планах блокады Ленинграда, точном времени и месте выброса парашютных десантов, потерях ВВС Германии, технических характеристиках нового истребителя «мессершмит», немецких внешнеполитических акциях, передвижениях немецких войск и о многом другом. Для финансирования работы своей агентуры Треппером и его соратниками были созданы две крупные фирмы — «Симэкско» в Брюсселе и «Симэкс» в Париже. Они сотрудничали с немецкой организацией «Тодт», возводившей стратегические военные объекты для вермахта. Иными словами, сама германская армия финансировала работу советской агентуры. После войны Леопольд Треппер вернулся в Москву и был арестован по личному указанию Сталина. Не последнюю роль в его аресте сыграла антисемитская кампания, набиравшая после войны новые обороты. Отсидев десять лет в Лубянской тюрьме, Треппер уехал в Варшаву. Когда Польшу охватили антисемитские настроения, эмигрировал в Израиль, где в 1982 году умер.