Потерянные евреи Дальнего Востока

Ровно в последнюю ночь нашего пребывания на Дальнем Востоке хлынул сильный и холодный дождь. Бабье лето, разыгравшееся, похоже, в честь израильских гостей, закончилось. Израильтяне — редкие птицы в этих краях. В рамках программы «Офек Исраэли» состоялись семинар и наши встречи с местными евреями. За 9 дней пребывания на Дальнем Востоке у нас с Володей Лейкиным состоялись шесть выступлений. Я рассказывал про Израиль, про ситуацию в стране, про свои поездки с премьер-министрами.
А Володя пел на иврите всем знакомые песни, такие как «Жди меня, и я вернусь», «В траве сидел кузнечик» и другие. И рассказывал про русские корни того, что принято называть израильской народной музыкой. На большой экран проецировались ивритские тексты кириллицей, и зал с удовольствием подпевал Володе.
Народ жаждет общения с израильтянами, в этом я убедился в первый же день. Из аэропорта Владивостока нас доставили в пансионат «Энергетик», расположенный на берегу Японского моря, в Муравьиной бухте Уссурийского залива. В свое время его построил для своих сотрудников один из заводов Артёмьева, и с тех советских времен в нем мало что изменилось. Дежавю возвращения в молодость было сильным. Даже туалетная бумага, смахивавшая на наждачное полотно, напоминала незабвенные совковые времена, когда ее приходилось добывать с боем и не более трех рулонов в одни руки.
А вот люди, приехавшие на семинар из Уссурийска, Комсомольска-на-Амуре, Владивостока, Хабаровска, Благовещенска и Биробиджана, вовсе не походили на «совков». Они живо интересовались ситуацией в Израиле и зачастую неплохо в ней ориентировались. Несколько человек сообщили, что регулярно смотрят мои выступления по кабельному израильскому телеканалу «Итон ТВ».
Я от души порадовался за создателя «Итон ТВ» Сашу Ронкина, который практически в одиночку сумел раскрутить этот телеканал, являющийся — во всяком случае, для жителей Дальнего Востока — источником информации об Израиле. Об этом мне говорили не только участники семинара, но и во время встреч во Владивостоке, Хабаровске и Биробиджане.
Интерес участников семинара к Израилю был вовсе не случайным — практически все они находились на разных стадиях процесса репатриации. Кто-то уезжал уже через несколько дней после семинара, кто-то начал оформлять документы, кто-то находится на продвинутой стадии принятия решения.
Правда, в этих краях от принятия такого решения до его реализации могут пройти годы. Израильский консул приезжает на неделю раз в шесть месяцев. Приходит к нему на встречу человек, желающий выехать, и консул, рассмотрев документы, просит представить еще одну справку. Успеет потенциальный репатриант эту справку раздобыть за пару дней — замечательно. Не успеет — придется ждать полгода…
В ответ на эти жалобы я разъяснял: существует четкое разделение прерогатив и полномочий. Вопросами права на репатриацию занимается в СНГ исключительно консулат, и никто не может вмешиваться в его работу. Указывать консулу, кому выдавать такие разрешения и когда, никто не имеет права.
Окна моего номера выходили прямо на бухту. Серое море, обрамленное синими пограничными сопками, над которыми вовсе даже не хмуро, а резво и весело ходили светло-белые облака, подходило, как и полагалось, с тяжким грохотом к изголовью.
Разница во времени сшибала с ног. К счастью, Володя Лейкин привез с собой пачку черного израильского кофе. После завтрака, в 10 утра, у меня лекция о том, почему Израиль проигрывает информационную войну. Два стакана кофе взбодрили меня настолько, что слушатели так и не догадались, что перед лекцией я находился в полуобморочном состоянии.
В ходе семинара я сделал интересное наблюдение. Речь идет о тенденции возврата к своим корням «потерянных евреев». Отцы ушли от веры и культуры предков, отказались от этнической принадлежности, а дети сегодня обнаруживают свои корни и гордятся ими.
Евреи появились на Дальнем Востоке во второй половине XIX века, после возникновения Владивостока и Хабаровска. Это были ссыльные (в основном участники польского восстания), каторжники и купцы. В начале XX века в Хабаровске действовала синагога, но евреев насчитывалось всего несколько сотен человек. Их основная масса попала в эти края после провозглашения Еврейской автономной области. Десятки тысяч евреев поверили товарищу Сталину, что пусть и в тридевятом царстве, почти на краю света, но у них будет своя земля, свое почти государственное образование, где они смогут жить без антисемитизма, говорить на идише и развивать свою культуру. И устремились в Биробиджан доверчивые еврейские мечтатели не только из СССР, но и из Англии, Германии, США. Вскоре почти все эти «агенты империалистических разведок» сгинули в ГУЛАГе.
Но кое-кто остался и выжил. Строители ЕАО оказались идеологически не просто выдержанными, а морально устойчивыми и преданными ценностям марксизма-ленинизма. Поэтому, несмотря на тяжелые условия, они остались жить в этих диких краях, построили город, колхозы, заводы и фабрики. Но, несмотря на то что говорили они на идише, большинство практически полностью отошло от еврейства.
Дети основателей Биробиджана постарались уйти от своей национальности как можно дальше. Их интернационально-пролетарское воспитание в сочетании с государственным антисемитизмом, набиравшим силу в СССР, привело к тому, что второе поколение строителей «еврейского счастья» на берегах Биры уже не только идеологически отмежевалось от культуры своего народа, но и записывало себе другую национальность, женилось на неевреях. Начался массовый отток евреев в Хабаровск и Владивосток. Переезд с места на место предоставлял хорошие возможности изменения национальности.
Это поколение, которое можно смело назвать исчезнувшим, сегодня возвращается. Не потому, что вдруг сменились идеологические установки, которые вели его по жизни. Сегодня их дети и внуки открывают для себя свои корни, приходят в синагоги, начинают учить иврит, интересуются Израилем. И тянут за собой родителей, бабушек и дедушек.
По официальной переписи, в ЕАО сегодня проживает чуть меньше 1700 евреев. Глава еврейской общины Биробиджана Роман Ледер сказал мне, что знает не менее четырех тысяч евреев, но вполне возможно, что их на самом деле еще больше. Многим просто все еще неизвестно, кто они на самом деле.
В Биробиджане речь идет о почти в 2,5 раза большем числе евреев, чем по переписи, а в Хабаровске и Владивостоке масштабы еще больше. Ведь еврейские инженеры переехали именно туда. Поиски корней не случайны. Молодежь ищет лучшей доли и разлетается, кто куда может. В синагоге Биробиджана я встретил человека, который представился так: «У меня три имени: Арье, Лейб, Лева. Как хотите, так и называйте».
Он переехал в Биробиджан с Украины. После эвакуации с матерью и сестрой вернулся в родные края на Днепропетровщине и не нашел в своей деревне никого. Пустыня. Ни одного еврея. Ни одного дома, где можно было бы поселиться. Их дом забрали соседи и отказывались вернуть. А тут прослышали, что переселенцам в ЕАО дают подъемные и помощь на первых порах. Поехали. Жили в деревне. Мать и Лейб работали, сестренка тоже. В школу он так и не пошел — находилась она в 10 километрах, а подвозки никакой не было. Ну, в теплое время еще так-сяк, а зимой не дойдешь.
Приобрел специальность, женился. Переехал в Биробиджан, в деревне все-таки было уж очень скучно, да и детям своим хотел дать образование. Там и прожил всю жизнь. Отсюда проводил сына с семьей в Израиль, потом и сам уехал, когда жена заболела раком. Надеялись, что израильские врачи спасут, но было уже поздно. Повертелся, покрутился в Израиле да и вернулся в Биробиджан, к любимой дочке. Доживает свой век с ней. Но внукам на месте не сидится, того и гляди, он вновь окажется в Израиле. Только на этот раз уже навсегда.
В том, что синагога живет и действует, я убедился сам, побывав в ней на вечерней и утренней субботних молитвах. Вечером на трапезу в квартире рава собралось человек тридцать, а во время утренней молитвы состоялась церемония: 35 женщин взяли себе еврейские имена.
Синагога называется Бейт Менахем — в честь последнего Любавичского Ребе. Такое же имя носят синагоги Владивостока и Биробиджана. Остается лишь восхищаться самоотверженностью и преданностью своему делу молодых раввинов-хабадников, приехавших в эти места из Израиля и воспитывающих здесь детей. Эти ребята там живут и в действительно тяжелых условиях делают свое благородное дело. Поэтому потерянным евреям Дальнего Востока есть куда приходить, есть к кому заглянуть на теплый огонек. Обогреться, осмотреться и начать возвращение к своему народу.
Давид ШЕХТЕР, Израиль