Подарок судьбы

Мама разрешила ей сегодня не пойти в школу, остаться на весь день дома. Вечером они вместе ещё со старшей сестрой сядут за стол и отметят её день рождения. В холодильнике их ждал большой «сметанник», но сейчас был только полдень. Телевизор смотреть надоело, а библиотечная книжка, которую она ещё вчера с удовольствием читала, сегодня наскучила после очередной прочитанной страницы.

На улице стояла отличная весенняя погода. Появилось желание выйти и пройтись. Диана быстро оделась, подошла к дверям, но взявшись за ручку, передумала: ещё кто-то увидит, скажут, что прогульщица... В соседней комнате отдыхала после ночного дежурства в больнице сестра, которая уже проснулась и, накинув на себя халат, достала из шкафа заранее приготовленный подарок.

– Дианочка, иди ко мне, милая, я хочу поздравить тебя!

Но Диана не вошла, а просто влетела к ней со сдавленным криком:

– Люба, мне плохо!.. Сильно кружится голова... Я прилягу...

Девочка упала на ещё не убранную постель, уткнувшись головой в подушку, а тело и ноги, оказавшиеся наискосок кровати, стали стягивать её на пол. Сестра тут же перевернула Диану на спину и, удобно устроив на своём ложе, увидела побледневшее лицо с закрытыми глазами. Дышала Диана ровно и, казалось, только что уснула...

Восточный базар жил своей обычной жизнью: бесконечные ряды столов со всякой снедью и разными товарами; крики, возгласы, ругань покупателей и продавцов; запахи и ароматы, от которых у покупателей обычно начинало сосать под ложечкой, и хотелось начать пробовать всё подряд; а ещё море зелени и диковинных фруктов... На земле, упёршись спиной в чем-то набитый мешок, сидел музыкант, игравший протяжную мелодию на флейте.

Посреди этого пиршества звуков и красок находилась площадь, где на вращающихся вертелах жарилось мясо, поднимался и разносился дым варева из кипящих котлов, ярко отливали солнечным светом свежевыпеченные лепёшки-питы...

– Осторожно, девочка, отойди в сторону, а то мул заденет тебя!

Диана, а это была она, увидела огромную арбу с арбузами, которая чуть не наехала на неё.

Рядом проходили очень странно одетые люди. Некоторые из них оглядывались и с таким же недоумением поглядывали на неё. Удивительным было и то, что она понимала язык, на котором они общались.

– Кто это? — обернувшись в её сторону, — спросила женщина своего попутчика. — Что за балахон висит на ней?

– Я слышал, что новые негоцианты из Стамбула приехали торговать к нам.

Диана окончательно пришла в себя и, не понимая, где она, попыталась осмотреться вокруг. Но её захватил людской поток, который двигался по длинной песчаной улице. Вскоре она увидела сбоку огромное цветущее дерево, а под ним длинную каменную скамью. Присев на неё и переведя дыхание, девочка закрыла глаза, но через минуту, протерев руками уже появившиеся слёзы, поняла, что это не сон. Более того, она вздрогнула от чуть картавого, но сильного голоса:

– Привет! Как твои дела? Меня зовут Яхон, а ты кто?

Перед ней стоял высокий курчавый юноша, который, улыбаясь, повторил:

– Так как тебя зовут, почему ты плачешь?

– Диана, — тихо ответила она.

– С этим именем ты должна радоваться жизни, или у тебя сегодня тяжёлый день?

– Напротив, с утра он был радостным, потому что у меня день рождения... Но как я попала сюда, где я?..

– Как где? В Иерусалиме...

После этих слов Диану охватил такой испуг, что у неё сильно пересохло в горле, и она сквозь снова появившиеся слёзы с трудом произнесла:

– Воды... Дай мне попить...

– Сейчас принесу.

Яхон побежал к находившейся неподалёку скважине из подземного источника. К нему вела небольшая очередь людей с кувшинами в руках вдоль лежавших мраморных плит, завезенных для какой-то постройки... А Диана встала, чтобы пересесть под крону ярко-зелёных молодых листьев на теневую часть скамьи. Прежде чем опуститься, она провела ладонью по её краю, чтобы смахнуть показавшиеся ей прилипшими маленькие комочки земли. Но, присмотревшись, увидела горельеф — выпуклое изображение каких-то зверушек на фоне луны и нескольких звёзд.

…Люба вернулась от соседей с первого этажа, у которых был телефон, — бегала вызывать «скорую». Она была медсестрой и теперь, глядя на спящую Диану, всё-таки решила сама привести её в чувство. Схватила на кухне большую кружку, наполнила холодной водой, а затем резко выплеснула её на голову и лицо сестры. Та поморщилась, но замахав руками, открыла глаза. Потом присела и, отряхивая воду с одежды, спросила: «А где Яхон?»

Врач «скорой помощи» измерила девочке температуру, проверила давление, прослушала стетоскопом, но ничего подозрительного не нашла.

Вечером, за праздничным тортом, Диана подробно рассказала о случившемся маме и сестре, но они в один голос заявили, что ей приснился сон. Удивительный, красивый, но фантастический сон.

…Прошло тридцать лет. Многое изменилось в жизни этой семьи. Диана стала библиотекарем и вместе с мужем воспитывала взрослую дочь, мама её давно вышла на пенсию, а сестра со своими домочадцами жила в Израиле. Каждую неделю они созванивались, а так как не виделись последние пять лет, то всё сводилось только к одному — кто к кому приедет в гости.

– Дианочка, — в очередной раз настаивала Люба, — мы ждём вас этой осенью: во-первых, у вас начнутся дожди, а у нас ещё можно купаться в море; во-вторых, ты сама об этом говорила, тебе положен отпуск за два года.

– Хорошо, — однажды согласилась Диана, — я приеду, но только одна. У Милочки занятия в институте, муж только перешёл на новую работу, а мама наша чувствует себя неважно — ей не до поездки.

В октябре сёстры наконец встретились. Первая неделя прошла в разговорах, но потом Люба взяла на работе несколько свободных дней и купила им туристические путёвки для поездки по стране.

Подходил к обеду второй день их пребывания в Иерусалиме. Гид повезла группу в один из ресторанов, рядом с которым давно шли археологические раскопки. После сытной еды сёстры решили походить по разрешённой к осмотру части откопанного древнего города.

Чудная осенняя погода овевала их лёгким ветерком, а солнечные блики радостно перебегали с надтреснутых колонн на амфоры, игрались с осколкам разноцветного стекла и уносились в небо, покрывая позолотой храмовые купола прекрасного города. Люба с Дианой никак не могли налюбоваться увиденным, уносившим их в далёкое прошлое. Гудок клаксона автобуса, стоявшего через дорогу, напомнил о скором отъезде.

– Идём, — потянула Люба за локоть сестру, продолжая на ходу рассматривать предметы домашней утвари, разложенные на земле.

После этого она приподняла голову и чуть не налетела на длинную каменную скамью. Что-то потянуло её к ней, и, присмотревшись, она увидела горельеф. Он сразу показался ей знакомым, словно совсем недавно уже видела его... И вспомнила, что именно о таком, со всеми подробностями рассказывала сестра, вспоминая о нём не один год.

– Диана! — закричала она. — Иди, посмотри... Или я тронулась умом, или...

– Или я, — не веря своим глазам, провела Диана рукой по уже очищенному от земли шершавому изображению.

Она оцепенела. На неё дохнуло тем жаром, который она ощущала несколько десятков лет тому назад. Так же захотелось пить, а ещё больше увидеть Яхона, как будто он находился где-то рядом...

– Идём, — чуть ли не силой потянула Люба сестру, — наши уже все в автобусе.

В этот вечер, да и весь следующий день Диана молчала. Она вся ушла в себя, о чём-то думала и почти не ела. После чего расстроенной и не на шутку взволнованной её поведением сестре обиженно сказала:

– Теперь ты поверила, что я говорила правду?! Ведь я никогда не обманывала ни тебя, ни маму...

Ещё в школе Диана решила во что бы то ни стало выяснить, что же случилось с ней, как она могла попасть в далёкую страну и вернуться обратно. Но каким образом? Родные шутили над её рассказами, а больше довериться было некому. Решение пришло после получения аттестата зрелости, когда надо было решать, что делать дальше, какую выбрать профессию. «Буду поступать в библиотечный». Созрела мысль, которая определила её дальнейшую жизнь, — надо многое прочитать и узнать, чтобы докопаться до истины.

Уже работая в разных библиотеках, молодая женщина составила план, интуитивно определяя направление своего поиска. Потому что она не знала точной причины случившегося с ней: была ли это клиническая смерть или что-то другое?.. Накапливалась информация из прочитанных книг и научных статей, которая была для неё просто интересной. Постепенно открывались картины другого, «потустороннего» мира в книгах с интригующими названиями «Жизнь между жизнями» и «Жизнь после смерти»; воспоминания людей, шедшие из глубины подсознания... Многие из них документально подтверждались врачами по всему миру.

Всё больше погружаясь в чтение различных источников, Диана пришла к выводу, что её случай ближе к понятию реинкорнации — переселению, перерождению душ, принятой в индуизме. Но так как она была еврейкой, то заинтересовалась отношением к этому явлению в иудаизме. Оказалось, что в ортодоксальном иудаизме переселение душ разъясняется в труде «Шаар ха-гилгулим» («Врата реинкарнаций»), основанном на произведениях раввина Ицхака Лурии, жившего в XVI веке. Эта идея принимается каббалой, но отрицается многими раввинами, считающими, что иудеи, принимающие её, принимают неиудейские верования.

Вернувшись из Израиля, вдохновлённая и удивлённая такой встречей с прошлым, уже опытная библиотекарша стала искать подобное в художественной литературе. Она прочитала романы Джека Лондона «До Адама» и «Смирительная рубашка», книгу Джеймса Джойса «Улисс», роман Оноре де Бальзака «Серафита», через которые проходит тема реинкарнации. Звучит она и в «Давиде Копперфильде» Чарльза Диккенса. А у современной писательницы Людмилы Петрушевской в романе «Номер один, или в садах других возможностей» Мир после смерти выступает в качестве Ада, где души вселяются в чужие тела...

Научного ответа на свой поиск Диана не нашла, разгадка затерялась среди других так и не получивших объяснения мистических случаев. Но в душе она давно успокоилась, понимая, что такие невероятные события происходят в мире не только с ней...

По воскресеньям читальный зал библиотеки, где она работала, уже несколько лет посещал один импозантный пожилой мужчина. Он приходил ровно в два часа дня, а уходил в четыре. Заказывал книги и альбомы только по искусству. В последнее время садился за стол поближе к ней и пристально рассматривал её лицо. Первое время Диану раздражало такое «внимание», но потом она привыкла к нему.

В один из выходных серых и пасмурных дней, когда небо заволокло тяжёлыми тучами, готовыми разразиться не то ливнем, не то снегом, в читальном зале было пусто. Но ровно в два часа пополудни, как обычно, в зал вошёл знакомый постоянный читатель. Удобно устроившись, он попросил выдать ему альбом известного художника-портретиста XVII века.

– Вы заказывали его уже много раз, — просмотрела формуляр гостя библиотекарь.

– Возможно, я не считал сколько, но сегодня хочу поговорить с вами, Диана Львовна, если вы не заняты.

– Пожалуйста, всё равно никого нет...

Она принесла из хранилища большой фолиант и присела напротив. Мужчина открыл книгу и, быстро найдя нужную страницу, развернул её перед ней. На Диану смотрела... Диана. Это был её портрет, написанный рукой талантливого мастера.

Увидев замешательство и меняющийся цвет лица библиотекарши, мужчина сам побледнел и предложил принести воды.

– Спасибо, не надо... Мне уже лучше... Как вы обнаружили это сходство?

– Уже давно, но совершенно случайно. Я художник, много лет проработал в местном Худфонде. После выхода на пенсию решил пополнить своё образование и зачастил к вам. Когда увидел этот портрет, сначала тоже не поверил своим глазам. Я долго присматривался к вам, пока не решился на этот шаг.

Диана молчала, взявшись руками за голову, но через несколько минут заговорила... Она не смогла удержать тайну случившегося с ней в школьные годы, тех переживаний, которые носила в себе столько лет, и рассказала обо всём художнику. А потом с трудом выдавила из себя:

– Теперь появилась и картина. Как я должна воспринять её существование?

– Как подарок, — коротко ответил он. — Такой подарок судьбы в жизни выпадает не каждому. Видимо, вы заслужили его.

Александр ШАПИРО, Баффало