Настоящий мужчина

Ави не может спокойно смотреть фильмы о войне, о каких-то сражениях. Потому что там, в настоящем мире, в такой же ситуации их папа. И если здесь льется ненастоящая кровь, то там, возможно, проливается кровь отца. Он начинает качать пресс, стараясь глубоко дышать. Как папа. Он считает вслух, желая тем самым отогнать мысли, что тревожат его.

Раз, два, три... Ави считает до десяти, потом начинает сначала. Раз, два... дыхание мальчика сбивается. Он расслаблено ложится на пол и закрывает глаза. Завтра он обязательно повторит это упражнение. Пусть тяжело. Но так делает папа.

Идут года. Маленький мальчик теперь мужчина. Он стоит у дерева, навалившись на него плечом, и смотрит, как его друг ремонтирует «Суфу». Он вслушивается в звуки, которые так хорошо разносятся в этой местности. Выстрелы. Ни с чем не спутаешь. Он не знал, кто именно попал сейчас в переплет, но мысленно желал им удачи.

Когда-то именно здесь был его отец. Возможно, он ходил вот по этой дороге. Или даже сидел возле этого дерева. После развода родителей Авинадав лишь однажды видел отца. Он сидел дома, наказанный отчимом, и яростно вырезал что-то ножом на столе. Скрипнула дверь. Так тихо, что он скорее догадался, чем услышал. Он торопливо спрятал нож. Единственная вещь, оставшаяся от отца, до которой мать пока что не добралась. Все остальное уже выбросила. Даже фотографии.

И тут запах, знакомый, но такой далекий, наполнил комнату. Запах табака, солдатских сапог, этого одеколона, название которого он не мог вспомнить, и... папа. Он осмотрелся, думая, что ему померещилось. Но нет. Перед ним стоял отец. Ави обнял его и позорно шмыгнул носом, вытирая слезы о футболку отца. Один раз можно. Папа, как мужчина, поймет. Ведь сейчас, пока мальчик не видит, он тоже украдкой стирает слезу. Они молчали. Мужчинам не нужны слова, чтобы понять друг друга.

А потом отец отцепил руки мальчика и, развернувшись, ушел. Ави побежал, выискивая отца глазами. Он хотел крикнуть, остановить его, но знал: если он откроет рот, то разревется. Но тут его подхватил отчим и отнес парнишку домой. Когда отчим ушел, Ави расплакался. Он обещал себе: когда подрастет — его никто не удержит. Он уйдет к отцу. А для этого нужно быть сильнее отчима и быстрее отца. Стискивая зубы, он поднялся с кровати и, опустившись на колени, начал отжиматься. Каждое движение отдавалось волной боли на спине, где красовались красные полосы. Раз, два...

Дождливой осенней ночью раздался телефонный звонок. Ави ответил. Сквозь шум и помехи услышал голос. Отец. Он что-то прохрипел.

– Папа? Тебя плохо слышно.

– Сынок, я... люблю... тебя... скажи брату, что я его тоже люблю...

Несколько щелчков, и раздался четкий голос:

– С кем я говорю?

Мальчик представился, чувствуя, как все внутри холодеет от догадок. Он хотел бросить трубку, чтобы не слышать того, что ему собираются сказать. Но не мог пошевелиться. Отец умирает.

Он никому не сказал о звонке. Это принадлежало только ему. Мама легко заменила одного мужа другим. А брат давно заявил, что папа ему никто.

Ави замкнулся. Теперь не к кому убегать. Теперь он сам по себе. Мальчик прятался, плакал, скрипел зубами, пытаясь подавить боль. Но переживал все один. И вот спустя несколько дней пришло официальное известие о смерти отца.

Тогда его снова собирались наказать. Из-за того, что он — бесчувственный и черствый. Его отец умер, а ему хоть бы что! Когда отчим занес ремень, что-то произошло внутри мальчика. Он понял: его будут бить, пока он позволит. Ави, перехватив ремень, с силой потянул на себя и, замахнувшись, ударил мужчину. Мать закричала, но он не обратил на нее внимания. Теперь он понял, что если даст отпор, то никто больше не посмеет ему навредить. Отчим тяжело дышал, злобно смотрел, но ничего не сказал мальчику. Мать плакала. Ави молча ушел из дома. До позднего вечера бродил по улицам в поисках успокоения. Внутри все кипело от возмущения. Он ненавидел в этот миг Войну, отнявшую у него отца. Он проклинал Войну, проклинал тех, кто затевает все это. И вот теперь, спустя годы, он сам вовлечен в нее. Когда после срочной службы он остался по контракту служить дальше, мать лишь, поджав губы, сердито заметила:

– Весь в отца. Такой же ненормальный.

Но он никогда не предполагал, что Война, коварно улыбаясь, захватит и его в свои сети. «Весна молодости», «Опера», «Деревянная нога», «Сведение счетов», «Гроздья гнева», «Защитная стена», «Радуга», «Дни покаяния» — военным операциям придумывают такие звучные, почти поэтичные названия. А для солдат все просто. Для них это — Война. Одна Война, цель которой защитить свою Родину, защитить народ, защитить историю. Авинадав не жалуется, ведь мужчины принимают все как должное. Ведь мужчины должны быть смелыми. Теперь он понимал, почему отец большую часть времени проводил в горячих точках. Потому что здесь чувствуешь себя защитником. 

Здесь ты — мужчина, цель которого охранять Родину. Сохранить ее живой и свободной ради будущего и настоящего во имя прошлого. Ты не сможешь отступить, потому что это — слабость. А настоящий мужчина не может себе позволить показать слабость перед кем-то. Даже перед самим собой. Ты принимаешь это как обязательство, от которого не посмеет отказаться солдат. Ты принимаешь это как долг и честь, которой удостоила тебя жизнь. Потому что ты — сын своего отца. И ты проходишь по дорогам, на которых пыль смешана с кровью.

Сегодня ты стоишь у дерева, слушая, как где-то там, возможно, умирает друг, почти брат. А завтра закончится эта передышка, и эстафета перейдет к тебе. Машина заводится. Ты с согласием киваешь на предложение друга поехать на подмогу туда, где до сих пор не утихают звуки выстрелов. И плевать, что команды не было! Мысленно ты уже там, уже сражаешься, но не за страну, не за идеалы и принципы. Ты сражаешься за друзей, за тех, кто принял участь солдата и согласился рисковать жизнью, чтобы другие имели шанс. Ты спускаешься в тоннель, чувствуя, как холодеет лицо и напрягаются мускулы. В голове — ни одной мысли, словно они остались на поверхности.

Красота, синее небо, слепящее солнце, зеленая трава и покой, наполняющий внутренность, торжество момента. Все это будет завтра, а сегодня... Темнота. Звук выстрелов. Запах пороха, пота и крови. Ты подбегаешь к своему другу, сидевшему за невысокой каменной стеной, и замечаешь залитую кровью голову. Всем сердцем надеешься, что тебе все это только кажется. Но, прикоснувшись, получаешь подтверждение: он мертв. Ты бежишь, чтобы не видеть этот пустой взгляд, который словно смотрит именно на тебя с укором. Ведь ты жив. Ведь ты не умер. Ты бежишь, но вот, споткнувшись, падаешь на спину. Несколько мгновений смотришь на потолок тоннеля, прищурив глаза. Тебе кажется, что ты видишь синее-синее небо, лениво плывущие белые облака. И слышишь шуршание ветра в листьях... Но тебе это только кажется.

Ты идешь вперед, вздрагивая, когда случайно ботинок попадает в лужу крови. Даже мужчина может проявлять чувства, может бояться. Главное, чтобы никто этого не видел. Ты всматриваешься, чтобы, если мелькнет пятнистая форма врага — выстрелить первым. Чтобы не проиграть. Когда ты видишь кого-то из своих, приветственно киваешь головой. Может быть, ты видишь его в последний раз.

Ты замечаешь, что враги отступают, перестрелка стихает. Ты остался жив и вновь вернешься в лагерь. Ты сможешь увидеть завтра. И помогая раненым товарищам выбраться из тоннеля, ты думаешь, что все в твоих руках. Потому что завтрашний день не высечен на камне. Потому что ты — настоящий мужчина, который может всё.

Ранним утром раздается телефонный звонок. Маленький мальчик резво бежит по коридору, но не может сразу же дотянуться до телефона. Он встает на цыпочки, тянет руку, старательно высунув язык, и скребет пальчиками по телефонной трубке. Еще чуть-чуть, и он сможет. Но раздаются шаги мамы, которая, подхватив его одной рукой, второй снимает трубку и весело говорит:

– Мы у телефона.

И больше ничего не успевает сказать, потому что мальчик выхватывает трубку. Он знает: это папа.

– Пап, ты когда приедешь? А я вчера десять раз отжался. По-настоящему, как ты.

Мальчик торопливо рассказывает. Авинадав слушает, вспоминая, что когда-то для него возможность поговорить с папой была всего дороже. Но его сыну не приходится жить в страхе за его жизнь. Несколько лет назад он, отслужив в армии, влюбился, женился. И он знает, что дома его ждет сын. Сын, который хочет быть как папа. И уже сейчас — маленький, но почти настоящий мужчина.

Мария БАЖЕНОВА, Россия