Осеннее равноденствие

 

Краков

 

Эскадрилья потусторонних сил

Приземлилась однажды во Кракове.

Отчего так боязно всем

Забираться по лестнице Иакова?

 

Не грустите. Мы с вами. Поймем

Ваши страхи, надежды и помыслы.

И евреи решили: «Умрем,

Но своей не запачкаем совести».

 

Амплитуда больших величин

С незапамятных пор колебается.

Но для неких-то выбор один –

И СМИРЕНИЕ он называется.

 

***

 

Осеннее равноденствие

 

«Душа, родившаяся где-то…»

М. Цветаева

 

И дождевой водой умоется стекло,

Стекло души моих воспоминаний.

И до чего мне: «было и прошло…»

Не согревает миг прощаний.

 

Бесцельно ль бытие иль нет,

Не все ль равно, не все ль едино?

Но если по дороге – куст встает,

Я вряд ли вспомню, что Мариной

 

Когда-то уж воспето то,

Что я сейчас пытаюсь вспомнить…

И дождь стучит в мое окно:

«Ну вот и осень. Ты запомни».

 

***

 

Бернандин

 

«Давно отмщенной будет их вина…

А ты, как прежде, будешь жить на свете…»

Данте А. Песнь XVII, Рай

 

Ты вспомни: Карл, что приказал

Хранить тебе обет молчанья…

И где же он? Пропал.

И больше  нет его noumenованья.

 

А ты все так же ходишь меж людей,

И будет продолжаться это вечно.

А тот из них, кто оказался злей,

Падет навек в глухую бесконечность.

 

И отпрыски, что преисполнены любви,

Продолжат вдаль твое влиянье.

И в этом радость, как ни посмотри,

И нет в прощании отчаянья.

 

***

 

Ульрике

 

Нахлынули воспоминанья

О прошлой жизни. Их черед

Открыло имя мне незнанье

Мое о ней. Какой народ?

 

Какие нивы перед нею?

Какие сказы? Что за дни?

И почему за них радею

Сейчас, за эти вот черты?

 

Есть в неизвестности загадка.

Есть некий шарм, уют в былом.

И, может быть, моя догадка

Поможет ей обресть свой дом.

 

О, Ульрике, тебя я знаю.

Тебя я помню наяву.

Ты предо мной стоишь живая,

Хотя давно ушла ко дну.

 

Была ты притчей во языцех

Деревни всей, ведь полюбив,

Нарушить смела их обычай,

В глазах их грех тем совершив.

 

О, Ульрике, тебя я знаю,

Мне кажется, так хорошо,

Когда сама с собой бываю

И вспоминаю что прошло…

 

И знаю то, что не жалела

Ты после никогда о том,

Что на свиданье с ним летела

Тропинкою за тем прудом…

 

***

 

Калейдоскоп воспоминаний

Прошедших жизней не в упрек

Дан был тебе без назиданий,

Чтоб новый вынести урок.

Чтоб осознать в тиши мятежной

Всю безмятежность этих строк,

И нежность всю Души безбрежной

Чтоб передать тебе Он мог.

 

***

 

«Время… боготворит язык

И прощает всех, кем он жив…»

У. Х. Оден

 

О, бриттов туманы

кастильского толка;

о викингах скальды

слагавшие песни,

пытаясь вместиться

в лимиты размеров,

дозволенных смыслом…

 

Откуда вы взяли

что им нужно это?

 

Ведь даже дикий хохот

этим навряд ли остановишь.

А на поэта кости слову

вообще плевать…

Оно ведь вечно. Так зачем

ему заботиться о бренном?

Все это так

и все же, Время метит

всех их особою печатью,

через кого оно и может

лишь говорить.

 

***

 

Томмазо Кампанелла

 

Опередив других в своем развитьи,

он предпочел остаться вежливым

     и втуне

писал трактат о дивной загранице,

о городе, рожденном им не в думе

о преуспеяньи рода человечья,

но помыслах высоких и великих,

не долженствующих быть

   в противоречьи

меж телом и меж духом ихним;

он предпочел остаться незнакомцем

в своей стране, неузнанным владыкой,

прошедшим по ступеням ее скромным

создателем Утопии Великой.

 

***

 

«Эвтерпа, ты?

Куда зашел я, а?»

И. Бродский

 

Иосифу

 

Лист клевера четырехпалый…

И счастье чудится… И будто бы всерьез.

Та пелена, что с глаз твоих упала

Ответила на твой немой вопрос.

 

Ответила так быстро, как бывает

Лишь в жизни раз и только лишь во сне,

В том детства сне, что так незабываем

И что присниться может лишь во Сне.

 

***

 

Настурция одна цветет в метели

Тех нежных чувств, неохлажденная тобой.

Вдохнуть сей запах силы злые не посмели,

Как ни стремились унести с собой.

 

Бутыль початую пригубив,

Отдашься мыслям вновь о той судьбе,

О жизни, где она тебя полюбит

Всей силой нежности, что так нужна тебе.

 

Прорехи в жизни залатать не просто.

Сложнее в ней, поймав тот лик,

Когда Любовь навстречу полным ростом, -

Суметь не упустить сей миг.

 

***

 

Тихо теплится черный дождь,

Одинокий, как странник,

От простуды ушедший в ночь

И в декабрьский праздник.

Ты, наверно, поймешь: неспроста,

Неспроста она всё говорила,

Верно, пела её душа,

Если столько она сотворила.

Если выжечь она смогла

Снег и землю саму под тобою,

Раз в ушах твоих всюду слышна

Речь со смехом, подобно прибою.

Этот вечный мотив невпопад

С жизнью той, что тебе так знакома.

Оттого и бредешь наугад

И нигде-то не будешь ты дома.

 

***

 

Саночный след бороздит рыхлый снег.

Все прибаутки давно уж пропеты.

Мне ли дивиться на саночек бег

Или на то, как мы были одеты?

 

Время кутежных тех игрищ прошло.

Надо ли помнить о том в мои лета?

Но отчего-то в душе так светло,

Стоит мне вспомнить про иней рассвета…

 

Неистребима, как вера в Любовь,

Стынет печаль на пороге разлуки.

Что ж, благодарна за пищу и кров

Всем, кто протягивал помощи руки.

 

Всем, кто старался остаться людьми

В час неурочный и время лихое,

Тем, кто в душе оставались детьми,

Им благодарна навеки, не скрою.

 

***

 

Эклога

 

Часть речи той, что из числа

надменных, придавала силы;

часть речи, что с собой звала

на подвиг в страсти,

                                   и красивой

лилась для всех влюбленных

                                           песнь

и, оставаясь той же речью,

в Него влюбленной, и не счесть

всех языков и всех наречий,

на коих пели письмена

на все лады во славу Бога;

певцов исчезли имена,

но сохранилася эклога.