С кем вы, мастера культуры?

Началось же с того, что драматический театр Хайфы собрался показать в поселениях Иорданской долины спектакль «Бумеранг». Однако гастроли были сорваны, поскольку исполнитель главной роли Норман Иса отказался выходить на сцену. Причина: совесть не позволила Норману Исе выступать на «оккупированных территориях».

О срыве гастролей узнала новый министр культуры Мири Регев («Ликуд»). Министр предупредила Ису, что если он не выйдет на сцену, то лишит финансирования детский театр «Эльмина» в Яффо, которым руководит Иса вместе со своей супругой. Что мог сделать актер в такой ситуации? «Пожалуйста, — обратился Иса к министру, — не вынуждайте меня поступать против моей совести».

Вечером 14 июня около пятисот деятелей искусств собрались в Яффо, чтобы выразить Исе свою поддержку. Приехала и Мири Регев — с целью, как она говорила, наладить диалог между властью и художниками. Однако вместо диалога министр попыталась власть употребить. «Мы (то есть 

«Ликуд». – П. А.) получили на выборах тридцать мандатов, а вы — только двадцать. Поэтому я буду решать, переводить ли деньги в Иудею и Самарию».

Напомню читателям: 20 мандатов получил на последних выборах «Сионистский лагерь» («Авода» плюс «Тнуа»). Мири Регев была уверена, что все присутствовавшие в зале деятели культуры — сторонники левого лагеря. На самом деле, это не так, но пламя скандала уже вспыхнуло, и ответ не замедлил последовать. На трибуну вышел актер Одед Котлер и эмоционально заявил: «Представьте, госпожа Регев, мир, где все молчат. Мир, где нет книг, музыки, нет поэм. Зато никто не мешает вам отпраздновать получение тридцати мандатов, за которыми стоит стадо баранов, молча жующих траву и солому».

Тогда скандал и разгорелся в полную силу. Избиратели «Ликуда» узнали из новостей, что их назвали стадом баранов. Возмущение было всеобщим и справедливым: за «Ликуд» голосовали сотни тысяч избирателей, многие из них посещают театры и, наверно, видели на сцене Одеда Котлера. Тут уж не с властью схватились деятели культуры, а со зрителями, с народом.

Каждая сторона отстаивала свою точку зрения. Три тысячи деятелей искусств подписали обращение с требованием отправить Мири Регев в отставку, а в Иерусалиме сотни деятелей искусств собрались на митинг в поддержку министра культуры.

Возможно, даже на этом этапе сторонам удалось бы прийти к консенсусу, а избиратели «Ликуда» простили бы Котлера: актеры — люди эмоциональные и не всегда умеют подбирать слова. Но тут подоспели сразу два события. Театр «Аль-Мидан» из Хайфы поставил спектакль «Параллельное время», а на конкурсный показ Иерусалимского кинофестиваля представили фильм Герца Франка «На пороге страха».

Пьеса «Параллельное время» рассказывает о жизни Валида Дака, израильского араба, убившего в 1984 году солдата ЦАХАЛа Моше Тамама и отбывающего в тюрьме пожизненный срок. Дак, по пьесе, персонаж положительный, со сложным духовным миром. Зрителя приглашают сочувствовать именно ему, убийце-террористу, а не жертве террора!

С фильмом «На пороге страха» история еще интереснее — и сложнее. Герц Франк — известный режиссер, один из лучших кинодокументалистов. Зрители старшего поколения наверняка помнят фильмы Франка, снятые еще в советские годы: «Вечный суд» и «Семь Симеонов». Герц Франк никогда не выбирал простые темы. «На пороге страха» — не исключение. Режиссер не успел доснять фильм, он скончался в 2013 году, и заканчивала фильм Мария Кравченко. На Международном кинофестивале имени Андрея Тарковского этот фильм получил главный приз «Большое зеркало».

В отличие от спектакля «Параллельное время» фильм «На пороге страха» — несомненно, высокопрофессиональное произведение. Проблема не в качестве фильма, а в теме: это история любви Игаля Амира и Ларисы Амир-Трембовлер. Игаль Амир — убийца премьер-министра Ицхака Рабина, отбывающий (как и Валид Дак в «Параллельном времени») пожизненное тюремное заключение. Лариса Трембовлер — репатриантка из бывшего СССР. Она вышла замуж за Амира, когда он отбывал пожизненный срок.

Мири Регев объявила, что если фильм Франка будет показан в рамках конкурсной программы на Иерусалимском кинофестивале, Министерство культуры этот фестиваль больше финансировать не будет. «На кинофестивале, который финансирует государство, — сказала Мири Регев, — не должен демонстрироваться фильм об убийстве главы правительства». Министр просвещения Нафтали Беннет («Байт Иегуди») поддержал коллегу. Аналогичного мнения придерживается бывший президент Израиля Шимон Перес. «Предоставить слово Игалю Амиру? — возмутился патриарх израильской политики. — Что произошло? Уже все забылось? Культура должна свободно развиваться, но это не означает вседозволенности!»

Трудно сказать, согласились ли организаторы фестиваля с мнением Переса, но фильм Франка показали перед открытием, вне конкурсной программы. Известные израильские деятели кино Дрор Море, Ави Муграбе и Ури Розенвакс расценили решение оргкомитета как проявление профессиональной трусости и призвали коллег снять свои фильмы с официального показа.

Интересно, что в самом «Ликуде» не все согласны с министром культуры. Во время еженедельного заседания фракции «Ликуда» в кнесете обсуждали и «культурный скандал». Выступила Гила Гамлиэль, председатель комитета по национальным меньшинствам, и заявила, что министр культуры не должна связывать государственную поддержку театров с согласием того или иного театра выступать за «зеленой чертой». На аналогичном заседании фракции Мерец депутаты назвали возмутительным выступление актера Одеда Котлера, назвавшего избирателей «Ликуда» стадом баранов. А министр культуры Мири Регев заявила, что считает недопустимой ситуацию, когда некоторые деятели культуры вроде Котлера оскорбляют многих граждан страны и в то же время требуют государственного финансирования.

Скандал достиг такого масштаба, что вынужден был вмешаться президент Израиля Реувен Ривлин. Он заявил, что искусство не является собственностью какой-то одной партии, левой или правой, и какой-то одной общины — восточной или ашкеназийской. Искусство должно быть не оружием, а средством общения.

«Мирные заявления» последовали от представителей обеих сторон, но проблема осталась. Театры не могут выжить без государственных дотаций или поддержки частных спонсоров. И возникает вечный вопрос: имеет ли право государство, оказывая театрам финансовую поддержку, контролировать репертуар? Имеет ли право вмешиваться в свободный выбор художника? Насколько свободно искусство? Должно ли государство финансировать спектакль, сочувственно рассказывающий о судьбе террориста? Допустимо ли участие в конкурсе фильма, рассказывающего о жизни убийцы? Тем более убийцы главы государства?

Речь не идет о каких бы то ни было запретах. «Параллельное время» продолжает идти на сцене, скандал сделал спектаклю рекламу, и желающих посмотреть его в результате стало больше. Фильм Франка показан на фестивале вне конкурса, но он собрал больше зрителей, чем собрал бы в отсутствие скандала.

Государство решает, финансировать ли театр, ведущий антигосударственную пропаганду. Отказ в финансировании — легитимная защита государства от политики, привнесенной в искусство. Хотите поставить спектакль о террористе? Ставьте — на свои деньги. Если в спектакле нет пропаганды насилия и межнациональной розни, пусть зритель смотрит и делает свои выводы. Если спектакль талантливый, он будет иметь успех. Но финансировать такую постановку государство не обязано.

Руководители Хайфского театра, поставившего «Параллельное время», собираются обратиться с просьбой о финансировании в комиссии Евросоюза. Имеют полное право. И Евросоюз имеет право театр поддержать.

Все остальное — эмоции.

Песах АМНУЭЛЬ, Израиль