«Эй, мужик!»

Я всю жизнь прожил одиночкой. Хотя нет! Я женат на своей работе!

Ян Арлазоров

Он стремительно и энергично выходил на сцену, высокий, лысый, красивый, со скульптурно вылепленным носом и живыми, умными глазами на выразительном лице; на мгновенье вглядывался в битком набитый зал, цепким взглядом выхватывал одного-единственного зрителя и, обращаясь к нему с простонародным «Эй, мужик!», вступал с этим «мужиком», не подсадным, не «уткой», а настоящим, с улицы, в диалог — импровизированный, яркий, насыщенный бытовым, житейским юмором, над которым обмирал от смеха весь театр.

Коронный номер

Это был его коронный, фирменный номер, который он сам и придумал. Ян Арлазоров был единственным из актеров разговорного жанра, кто обращался к зрителю напрямую, втягивая их в сценическое действо. Задача сложная, одно дело выйти на сцену и произнести заученный текст, другое — войти в контакт с неизвестным тебе зрителем, не всегда доброжелательно настроенным, втянуть его в твое силовое магнитное поле, вести за собой, заставлять отвечать (примерно) так, как тебе нужно.

Страна пребывала в эйфории от внезапно свалившейся свободы, большинство населения восприняло ее как вольницу, привычные нормы поведения (не только в зрительном зале) были утрачены, да и, кроме того, было абсолютно неизвестно, кто сидел в кресле — подраспустившийся хам или не потерявший себя в пору реформ интеллигент. Недаром коллеги по жанру считали его мужественным человеком. В мире искусства такая оценка говорила о многом.

В каждый свой выход к зрителю он пускался в довольно рискованное предприятие и всегда был готов к любому развитию событий, мгновенно реагируя на любое слово сидящего в кресле (условного) «мужика». Но Ян хорошо знал и чувствовал своего зрителя, его вкусы и пристрастия и редко ошибался в выборе «партнера». И поэтому все получалось. Постепенно в игру включался весь зал, живо реагируя на реплики и того, и другого.

А он купался в этой созданной им стихии. Но так казалось только на первый взгляд. Стихия была управляемой, разыгрывая на глазах особый спектакль, спектакль-импровизацию, он тщательно выстраивал драматургию и был сам себе автор, сам себе режиссер, сам — артист. Прекрасно понимая, что в следующий раз в другом зале все будет по-другому.

Это был высший пилотаж, доступный немногим. Особое искусство, которым в совершенстве владел Ян Арлазоров. Этот новый жанр в одночасье снискал неимоверный зрительский успех. На концертах всегда были аншлаги, вся страна приникала к телевизору, когда эти концерты в 1990-х транслировали по ТВ.

Это была его любимая работа и тяжкий труд, а какой ценой достигается успех, однажды рассказал сам артист: «Каждый раз я выхожу на сцену как каратист на бой с завязанными глазами. Здесь интересен именно момент непредсказуемости от соприкосновения со зрителем. Импровизировать и держать внимание, например, двухтысячного зала — это стоит огромных сил, напряжение колоссальное, рубашка всегда мокрая… Конечно, люди относятся к тому, что я делаю, по-разному. Я ни на кого не обижаюсь, и негативная оценка никак не задевает мое самолюбие».

Без блата – в артисты

Ян Арлазоров родился на Пречистенке в еврейской семье. Отец — адвокат, участник Великой Отечественной войны Маер Шмульевич Шульруфер, мать — врач-хирург Раиса Яковлевна Арлазорова (Ян носил фамилию матери). В школе, где учился Ян, был первый в Москве школьный театр. Он увлекся, его учительница увлечение своего ученика всячески поддерживала. Но родители, которые были далеки от мира искусства, не верили, что из замкнутого, застенчивого ребенка может получиться артист. Но ребенок вырос и поступил без всякого блата в Щукинское училище, причем взяли его сразу на 3-й тур. И только тогда родители поверили, что их сын в выборе пути не ошибся.

Пришел показываться в Театр Моссовета, его взяли. Театр переживал свои лучшие времена — на сцену выходили Раневская, Марецкая, Плятт, вместе с ними играли Жженов, Марков, Юрский. Он у них многому научился, говорил, что, поработав бок о бок с такими людьми, хорошо знает, кто артист, а кто — нет. Арлазоров отдал этой сцене тридцать лет. И ушел на эстраду. Стал тем Яном Арлазоровым, которого узнала вся страна.

Проснуться знаменитым

Это произошло после того, как он принял участие в одном из выпусков «Утренней почты» (эта передача и сейчас существует на Российском канале ТВ). Он выступал с номером, где показывал «проводницу», в шутку дал свой домашний телефон — сказал, что можно звонить прямо сейчас и заказывать любую песню. Программа шла в записи. Но зритель в ту пору был еще весьма наивен и не столь искушен, как нынешний. Многие поверили, что это и впрямь прямой эфир, и на Яна обрушился шквал звонков со всех сторон тогда еще необъятной страны.

После «Почты» практически известный только московскому театральному зрителю артист стал знаменитым. Довольно поздно — за плечами было несколько десятилетий работы в Театре Моссовета, в котором он играл самые разные роли, а лучшую — звездную — в спектакле «Шум за сценой». Главный режиссер театра Павел Хомский вспоминал, что многие зрители приходили на этот спектакль потому, что в нем блистал Арлазоров. Но победила любовь к эстрадному искусству — он всегда был убежден, что по мастерству, по энергетике эстрада гораздо выше театра. На этой сцене он был царь, правил единолично и выстраивал собственный театр — театр имени Яна Арлазорова.

А все началось… с пародий. Так любимых не только зрителем, но и актерами. Пародии, которые он делал в стенах своего родного театра, случайно увидели организаторы «Антиюбилея Плятта», устраиваемого в ВТО, и пригласили выступить на этом самом «антиюбилее». Он согласился и выступил. Смех сквозь слезы искушенных в искусстве профессиональных зрителей еще раз подтвердили, что это его. На вечере на Яна обратил внимание Утесов. Много позже, уже став знаменитым артистом, Арлазоров вспоминал: «Он сказал: «Вы золотой мальчик, позвоните мне». Звонить я не стал, да и телефона его у меня не было. Через какое-то время он позвонил сам, и я пришел к нему домой. Для меня это был урок интеллигентности на всю жизнь. Он ни разу не показал мне, что он — Утесов... Это такой уровень артиста, когда для самоутверждения не нужны охранники и «мерседесы». Я показал ему несколько пародий, а он смотрел на меня как ученик на учителя. Леонид Осипович отправил меня на конкурс артистов эстрады, где председателем жюри был Аркадий Райкин. Он сказал: «Райкин неподкупный. Ты пройдешь, если чего-то стоишь».

И Арлазоров прошел.

Стал лауреатом (а для артистов эстрады это было высшее звание) и доказал — себе и окружающим, — что «чего-то стоит».

«АрлаЗорро» (народная скорая помощь)

Ему всегда хотелось чего-то нового, выйти за рамки им же созданного пространства. Тогда он пришел на радио и сделал необычную передачу — соединял людей в прямом эфире, а они помогали друг другу. Рейтинг «Авторадио» за два месяца поднялся с 14-го на 4-е место. В прямом эфире Арлазаров занимался душевной терапией, пробуждая в людях добрые чувства. Ему это удавалось — слушатели его эфиров откликались на людскую беду, на деле проявляя эти добрые чувства.

Были и забавные истории. Однажды (как говорил Арлазоров) позвонил какой-то «мужик» и говорит: «Я заслушался вашей передачей и разбил фару, я на таком-то шоссе». Кто-то из радиослушателей привез и подарил ему целехонькую фару! Для ансамбля Надежды Бабкиной многие инструменты совершенно незнакомые люди привезли после передачи, Надежда Георгиевна благодарна Яну по сей день. Это было шоу добра, но передачу вскоре закрыли. Без объяснения причин.

Прощание

Ян Майорович скончался 8 марта 2009 года на 62-м году жизни после продолжительной болезни. 11 марта с ним прощались в московском Театре эстрады, где он собирал полные залы на свои жизнерадостные концерты. Пришли почитатели его таланта, друзья, коллеги. Было печально, торжественно и тихо.

Заслуженного артиста России, лауреата Всероссийского конкурса артистов эстрады Яна Арлазорова похоронили на Востряковском кладбище.

Ян Арлазоров о себе

«Раньше были люди, которые могли спасти друга ценой собственной жизни. Я воспитан своим отцом, поэтому знаю, о чем говорю. И я привык приходить на помощь, не думая о себе, готов отдать последнюю рубашку. Но сейчас редко встретишь людей, которые готовы поступить так же…

Я не публичный человек, почти нигде не бываю. Мне приятно, что меня действительно любят…»

Любим и помним

Пишу, и все время хочется воскликнуть: «Эй, мужик! Мы тебя помним и любим!»

Только не знаю – услышит или нет…

Геннадий ЕВГРАФОВ, Россия