Моисей Марьяновский. Герой Советского Союза

Рассказывает Моисей Марьяновский

Эхо истории

С таким же маниакальным упрямством Сталин не желал верить донесениям советской закордонной разведки о приближавшейся войне, точной дате ее начала. Однако после фактического поражения в советско-финском конфликте, этой «генеральной репетиции», когда Красная армия столкнулись с сильной, современно оборудованной финской армией, Сталин понял, что к реально назревавшей войне с Германией не готов, и начал срочно перевооружать собственную армию. Какая там, к черту, кавалерия! Танки, авиация, дальнобойные орудия, автоматы взамен допотопных трехлинеек!..

Но срок на это оставался ничтожным — всего-то полтора года. Прибавилась и новая незадача. Если раньше щедро присоединенные к СССР протоколом Риббентропа–Молотова прибалтийские государства — сателлиты Германии, часть Польши, Западная Украина, Молдавия, тяготевшие к нацистской Румынии, представляли собой буфер между Германией и СССР, то теперь они стали авангардом нашей страны, непосредственно соприкасавшейся с потенциальным противником. Авангардом с населением, большей частью негативно относившимся к СССР. Границу между СССР — Эстонской, Латвийской, Литовской ССР, Западной Украиной, Молдавской ССР стерли. Новую же строили не торопясь.

Приказ Главнокомандующего о перевооружении Красной армии был отдан, но чем ее перевооружать? И все военные заводы круглосуточно строили танки, новые самолеты. Но время было упущено, и пришлось нашей армии вступить в бой с немцами вооруженной трехлинейками образца 1860 года, пулеметами времен Первой империалистической, единичными танками, броня которых вспыхивала от огонька спички, и самолетами с полудеревянной обшивкой кабин, крыльев, хвостового оперения.

И все же «трехнедельная прогулка» Гитлера по советской земле не состоялась. Шесть месяцев в кровопролитных боях пробивалась его армия к Москве и, едва достигнув ее подступов, стремительно бежала, оставляя на окровавленном снегу раненых и замерзших солдат.

Борьба с космополитами

В 1946-м я поступил на истфак МГУ им. М.В. Ломоносова. Учился увлеченно, хорошо. Наступил год 1947-й — позорный год борьбы КПСС с космополитизмом. В действительности борьбы с евреями. Сталин возненавидел евреев всего мира после того, как возродившееся Государство Израиль не сумел сделать «17-й республикой СССР». Как-то я сказал это в кругу однокашников. Кто-то из них стукнул об этом в КГБ, и я предстал перед партийным собранием МГУ. Меня обвиняли в антисоветчине, непонимании линии партии. Обстановка складывалась крайне агрессивно. И меня прорвало. Отрицая все обвинения, я говорил: это вы не понимаете политики партии! Это вы организуете кампанию против евреев! Если вы против этой чудовищной оскорбительной акции, встаньте и скажите.

Никто не решился меня поддержать, хотя понимали, что я прав. Боялись потерять работу. Меня, что удивительно, не исключили из партии, даже не влепили «строгача», сделали вид, что ничего не произошло, что я ничего особенного не говорил…

В то время рассекретили немало партийных и правительственных документов. Изучая их в Институте марксизма-ленинизма, я наткнулся на стенографическую запись беседы 3 декабря 1941 года Сталина (в присутствии В. Молотова) с главой польского правительства в изгнании В. Сикорским, генералом В. Андерсом и послом Кубы. Сталин сказал: «Евреи неполноценные солдаты» и повторил: «Да, евреи плохие солдаты!»

Во мне все вскипело. Собственными глазами я видел, как воевали и гибли солдаты и офицеры — евреи. 135 «неполноценных» солдат и офицеров-евреев удостоены звания Героя Советского Союза (шестеро посмертно). Это третье место среди советских воинов-героев.

Разумеется, тогда слова Сталина не публиковали в советской периодической печати, но они мгновенно были подхвачены сатрапами вождя, распространившими их в народе. Так было положено в СССР начало злостному государственному антисемитизму, достигшему апогея накануне смерти Сталина (т.н. «дело врачей-отравителей», теплушки в московских и ленинградских депо, подготовленные для высылки всех евреев в Биробиджан, массовые увольнения с работы и др.). Государственный антисемитизм, заставивший большинство советских евреев, на благо которой веками трудились, проливали кровь в Первой и Второй мировых войнах, покинуть родину и эмигрировать в Израиль, США, другие иностранные государства. СССР потерял тогда немало светлых голов.

Создание СЕИВВ

Я решил посвятить остаток сил и здоровья своему маленькому народу, конкретно евреям — ветеранам минувшей войны, большинство которых влачило жалкое существование, особенно инвалиды, получавшие мизерную пенсию без каких-либо льгот. «Ну и что, — успокаивали партийные боссы, — скромность — величайшее достоинство советского человека».

В 1992 году мы создали общественную организацию Союз евреев — ветеранов и инвалидов Великой Отечественной войны (СЕИВВ). Нас поддержали Советский комитет ветеранов войны, Российский еврейский конгресс, Джойнт, раввин хоральной синагоги Адольф Шаевич, раввин синагоги на Малой Бронной Исаак Коган, московская мэрия и другие организации. По моей просьбе американский еврей Майкл Ботчер, хозяин казино в здании бывшего Камерного еврейского музыкального театра на Таганке, предоставил нам в безвозмездное пользование свободное помещение. За короткое время около двух тысяч московских ветеранов-евреев стали членами СЕИВВ. Среди них — Герои Советского Союза Полина Гельман, Натан Стратиевский и Семен Сельский. Избрали президиум из инициативных людей. Появились первые спонсоры — не только советские граждане, но и евреи Израиля, США, Канады, Бразилии. На банковском счете накопились деньги, позволявшие оказывать остро нуждавшимся ветеранам адресную материальную помощь. Старались каждого члена СЕИВВ не оставлять без внимания, при необходимости обеспечивали квалифицированную медицинскую консультацию. Часто проводили встречи ветеранов, на которых они делились воспоминаниями о военной поре. День Победы ежегодно отмечали большим концертом во Дворце молодежи, зал которого нам предоставляли бесплатно.

«Книга памяти»

Первоочередной задачей нашей организации стала не только забота о ветеранах, но и издание «Книги памяти воинов-евреев, павших в боях с нацизмом». Сложнейшая задача, связанная с кропотливой работой в военных архивах, военкоматах, собесах, обработкой данных, присылаемых родственниками погибших. Общественный совет «Книги памяти», в который вошли руководители израильского института «Яд ва-Шем», Российского еврейского конгресса, американского Джойнта, председатели ветеранских ассоциаций ряда наших городов, крупные бизнесмены и активные члены СЕИВВ, взялись за это сложное благородное дело. Одновременно включилась в работу и редколлегия книги: литсотрудники и редакторы Марк Кабаков, Майя Немировская, Виталий Рочко, Елена Ферштейн, полковник в отставке Илья Соболь и наш постоянный редактор-издатель Надежда Пивоварова. Не могу не сказать о значительной помощи в работе с ветеранами и изданием «Книги» Марины Пилипенко (по мужу), дочери погибшего на ­войне лейтенанта Евсея Фильмейстера. Узнав об издании «Книги памяти», она принесла документы отца. 40 лет искала его могилу и нашла ее под Бердичевом. Увидев, какие мы испытываем трудности в повседневной работе, Марина, по профессии кадровик, предложила свою помощь. И вскоре все разрозненные доселе документы СЕИВВ обрели порядок, появился список его членов с краткими биографическими комментариями и перечень спонсоров. Юрист и бухгалтер Евгения Павлова привела в порядок наш счет в банке.

В 1996 году к 50-летию Победы мы выпустили сразу четыре первых тома книги. Работа продолжается. Поступают новые документы. Ни один воин-еврей, погибший в Великую Отечественную, не должен быть забыт.

***

P.S. Герой Советского Союза Моисей Марьяновский, председатель ­СЕИВВ, скончался в 2005 году. Вскоре после его кончины члены Союза избрали председателем СЕИВВ Марину Пилипенко. Нынче готовится к изданию 12-й том «Книги памяти». В предыдущих зафиксированы краткие данные о 145 тысячах воинов-евреев, погибших в Великой Отечественной войне.

В Союзе воинов-ветеранов, насчитывавшем при его организации свыше двух тысяч членов, осталось всего 444 человека. Большинство из них по состоянию здоровья привязаны к дому. Самым молодым — под 90 лет.

Майя НЕМИРОВСКАЯ, гвардии сержант, 

Владислав ШНИЦЕР, капитан III ранга, Россия

Фото: Илья Долгопольский