Любовь по-французски

До сих пор французские власти делали все возможное, чтобы представить антисемитские акты проявлением насилия со стороны отдельных отщепенцев. Хотя за последние десять месяцев прошлого года во Франции было зафиксировано в два раза больше подобных акций, чем за тот же период 2012 года. В том числе — стрельба по синагоге и кошерному ресторану в Париже и ограбление с изнасилованием в доме еврейской семьи в Кретее. Когда на рождественские праздники произошел теракт уже против французов, власти все равно постарались не отклониться от этой линии ни на йоту. Несмотря на то что во время всех терактов эти отдельно взятые отщепенцы в один голос вопили «Аллах ахбар».

В первых репортажах о расстреле редакции Charlie Hebdo французская официальная пресса сообщала, что убийцы кричали «Господь велик». Не «Аллах ахбар», а именно «Господь велик» — чтобы, не приведи этот самый Господь, никто не посмел связать их с мусульманами. А президент Олланд в своей речи после четвертого подряд теракта в Париже заявил, что к исламу террористы не имеют никакого отношения.

Оно и понятно — 93% французских мусульман проголосовали за Олланда на президентских выборах. Именно им он обязан своим креслом. Не секрет, что мусульмане Франции, коих в этой стране уже расплодилось до нескольких миллионов, поголовно голосуют за социалистов, которые и пекутся об их правах — экономических, политических и религиозных. И тут — на тебе, этакая незадача — теракты в Париже! И ладно бы против евреев, так ведь против популярного журнала! Того самого, который считался восприемником раблезианской антиклерикальной традиции и открыто называл себя продолжателем идей Мольера и Вольтера.

Кусачий был журнал, нечего сказать. Доставалось от него и папе римскому, и кардиналам, и раввинам, и имамам. Короче, всему религиозному истеблишменту без какого-либо исключения — долой, долой монахов, раввинов и попов. Ненависть журналистов этого издания к религии была ничуть не меньшей, чем у большевистских борцов с «опиумом для народа» во времена советского агитпропа.

Дело дошло даже до того, что после одной из особо злобных карикатур на пророка Мухаммеда правительство Франции было вынуждено на две недели заморозить деятельность своих официальных представительств в более чем двадцати арабских и мусульманских странах. Но если кардиналы с раввинами, хоть стиснув зубы и скрепя сердце, но все же терпели, то у имамов и их паствы уважения к свободе слова хватило ненадолго.

Изменит ли это позицию Олланда? Начнет ли он решительные действия против радикальных исламистов и их пропаганды, призывающей к убийству и к ненависти ко всем, кто не является правоверным мусульманином, причем именно их направления? Сегодня трудно сказать. Но в одном можно быть уверенным — его отношение к палестино-израильскому конфликту останется неизменным.

Хотя сегодня ясно: тот, кто поддерживает палестинскую автономию и прилагает усилия, чтобы превратить ее в палестинское государство, на самом деле способствует Исламскому государству (ИГИЛ). Писательница Людмила Улицкая убеждена, что теракт в редакции Charlie Hebdo стал результатом полного непонимания Европой той угрозы, которую несет современной цивилизации исламский терроризм. В интервью сайту «Открытая Россия» она заявила, что «поддержка палестинского государства Европой приведет в конечном счете к укреплению «Исламского государства», цель которого — борьба с неверными, сначала с евреями, а потом и с христианами». «Палестинское государство, признанное мировой общественностью или не признанное, оказывается плацдармом для наступления «Хамаса» и «Аль-Каиды» на европейскую цивилизацию в целом», — считает Улицкая. Писатель — он на то и писатель, чтобы острее других чувствовать веление времени. А Франсуа Олланд всего лишь политик. Зависящий от избирателя. От них, то есть мусульман, он никуда убегать, как тать в ночи на мопеде со шлемом, не собирается. А вот от евреев — очень даже. Причем не под покровом парижской ночи, а в свете неоновых ламп Совета Безопасности ООН.

Год назад президент Франции Олланд посетил Израиль. И уж какие он тут у нас расточал сладкие слова и медовые улыбки! Приведу фрагмент из его речи, произнесенной с трибуны кнесета, который почтил президента, дав ему выступить на специальном собрании израильского парламента. «Я пришел сюда выразить дружбу, которую Франция испытывает по отношению к Израилю. Это очень сильная дружба, которой вы достойны, крепость этой дружбы заключается еще и в том, что она не зависит от политических изменений, от сменяющих друг друга лидеров и даже от подъемов и спадов международной политики».

Умри, Франсуа, лучше не скажешь! После таких слов Израиль был вправе рассчитывать на мощную защиту Франции и ощущать себя за ней, как за линией Мажино. Но оказалось, что слова — словами, пусть даже и красивыми, а на деле Франция однозначно находится на стороне палестинцев.

После того как министр иностранных дел Франции Лоран Фабьюс (упаси и спаси нас Б-же от евреев на видных постах нееврейских стран) опубликовал свое предложение о создании палестинского государства, которое должен был одобрить Совбез, глава израильского правительства Нетаниягу позвонил Олланду. Разговор был непростой. Нетаниягу кипел от возмущения, ведь это предложение, по существу, повторяло во всех главных моментах требования главы Палестинской автономии Абу Мазена. В соответствии с ним Совбез должен был выделить ограниченное время на переговоры, а затем, в случае если они провалятся, в одностороннем порядке провозгласить создание палестинского государства в границах 1967 года.

Раздражение Нетаниягу можно было понять — такое предложение полностью противоречило ословским соглашениям. Израиль согласился в Осло пойти на очень серьезные уступки Арафату, но при одном условии, являвшемся краеугольным камнем соглашения, — все последующие шаги двух сторон могли быть сделаны только при обоюдном согласии. Если все же они будут предприняты без согласования, они тем самым аннулируют соглашение в Осло.

Палестинская позиция по существу означает, что теория салями, которую так любил Арафат, успешно реализуется. Теория эта состоит в том, что палестинцы должны отрезать от Израиля кусочек за кусочком. Сперва взять миром то, что он будет согласен отдать, а затем силой то, что от него останется. И в результате полностью покончить с сионистским образованием, как с палкой салями, от которой, пусть медленно и постепенно, но отрезают кусок за куском.

В результате договора в Осло палестинцы получили и территорию, и деньги, и международное признание. ООП из банды террористов стала государствообразующей организацией. Сегодня наступил следующий этап, когда от Израиля требуют вновь пойти на уступки. Но на этот раз — очень серьезно подрывающие его безопасность. Израиль на эти уступки идти не хочет, и переговоры оказались в тупике. Поэтому — в точном соответствии с теорией салями — Абу Мазен пытается добиться их силой. То есть в одностороннем порядке и через ООН.

Ну и что с того, что это является кардинальным нарушением ословских соглашений? Соглашения подписаны, территории получены, теперь можно на эти бумажки наплевать и забыть. Такой подход неудивителен для главы Палестинской автономии Абу Мазена — террориста и жидомора. Но он крайне удивителен для президента Франции. Особенно в свете заявлений, сделанных им всего год назад с трибуны кнесета.

– Попытки автономии навязать нам что бы то ни было в одностороннем порядке — крайне негативный процесс. Он не приведет ни к чему хорошему, — сказал во время того разговора Нетаниягу президенту Франции. — Наоборот, его последствия только затруднят достижение мирного урегулирования. Ведь первым результатом этого процесса станет превращение переговоров в совершенно ненужную потерю времени. А договоры, достигнутые на этих переговорах, — в бумагу, не имеющую никакой цены.

Олланд пропустил эти предупреждения мимо ушей, и спустя несколько дней Франция оказалась среди тех, кто поддержал палестинское обращение в Совбез. Предложение не прошло, ему не хватило одного голоса. Но факт остается фактом — именно та страна, президент которой так велеречиво заявлял о своей сильной дружбе с Израилем, по сути очутилась в стане его врагов.

Можно ли тут винить не всю Францию, а только ее левого социалиста президента? Можно. Можно ли ут­верждать, что при Николя Саркози позиция Франции была бы существенно иной? Можно. Но кому от этого легче? В особенности, когда у Барака Хусейна Обамы наступили последние годы пребывания в Белом доме. И он, после прихода к власти нового правительства Израиля, начнет оказывать на него массированное давление в пользу палестинцев. А Франция, вместо того чтобы стать противовесом этому явлению, повиснет дополнительным грузом на многострадальном народе Израиля.

Вот она, французская любовь, которая совсем недалека от предательства. А красноречивые заявления президента Франсуа Олланда о сильной дружбе, «не зависящей от изменений международной ситуации», являются, похоже, не чем иным, как лицемерием в лучшем стиле господина Тартюфа — святоши и обманщика.

Давид ШЕХТЕР, Израиль