Театром единым

С этой первой встречи, такой располагающей и запоминающейся, завязалась наша дружба: и творческая, и человеческая. Этот театр начинал с самодеятельности, которая поощрялась в Советском Союзе. В 1981 году театру присвоили звание народного коллектива, а в 1987-м, когда грянула перестройка, он получил официальный государственный статус. Театр открылся на окраине Москвы в Волгоградском районе. Другого помещения, кроме того, что описано выше, для него не нашлось.

Но Геннадий Чихачев верил в идею культуртрегерства (деятельность культуртрегера). И вскоре получил подтверждение: все спектакли театра с той поры и доныне — аншлаговые. И дело вовсе не в том, что зал маленький, а в том, что премьер много, что ходят на спектакли по многу раз, как на любимые фильмы, потому что едут в этот театр с разных концов столицы и целые классы ребятишек посещают любимый театр, потому что выросшие на спектаклях этого театра родители ведут сюда своих детей, чтобы и они посмотрели их любимые постановки и тоже стали поклонниками этого театра и любителями искусства.

Детские спектакли особенно интересовали театр, вот и «Золушка», которую мне предложили написать, была в их ряду.

Зритель пошел в театр. А театр слушал зрителя и рос. Рос во всех отношениях, привлекая актеров интересными ролями и перспективами, постепенно все больше переходя в разряд самостоятельных не только коммерческих, но и творческих единиц. Сегодня из тех, кто начинал вместе с Геннадием Александровичем, по-моему, осталась Татьяна Петрова, ныне заслуженная артистка России, вынесшая вместе с худруком все тяготы становления и все удачи и неудачи на сцене.

А вот что рассказывает Геннадий Чихачев: «Театр создавался в сложное время, в середине 1980-х, многие театры разорялись, исчезали, а мне помогла моя жадность! Вот пример. Были мы как-то на гастролях в Казахстане, заработали хорошие деньги, но всю сумму не раздали сразу актерам, а положили в банк, получили проценты, потом на эти деньги купили прекрасные костюмы, сделали декорации — деревянный Лувр построили для спектакля «Анжелика — маркиза ангелов». Вот теперь дожили до того, что заказываем себе костюмы, бывает, и сложные, дорогие. Оркестр в театре завели — не под фонограмму играем!»

Позвольте прокомментировать. Не со стороны зная театр, могу представить, какую силу убедительности внес в дело Чихачев! Коллективом единомышленников великий режиссер Георгий Товстоногов саркастически называл такой, в котором одна мысль на всех. А так в жизни никогда не бывает: чтобы актер потерпел и не получил заработанных денег, надо, чтобы он так верил в театр, режиссера, завтрашнюю удачу. Это посложнее, чем игра на бирже! Это талант впереди идущего.

И когда Чихачев выбирал для своей творческой жизни спальный район, тоже прозорливо поступил, а может, и угадал, учуял, что живущему здесь москвичу далеко до центра. Но раз так, Чихачев решил поменять все местами: театр пришел к зрителю. И стал нужным и желанным, правда, поначалу без громкого имени и не такой мастеровитый. Но зато не загнивший на обязательных официозных спектаклях.

Коллектив оказался в положении любого театра маленького городка: он должен был часто давать премьеры, менять репертуар и постараться стать центром культурной жизни. Чихачев пошел на это сознательно.

Спектакль о наболевшем — «Ночевала тучка золотая» по повести Анатолия Приставкина — не мог оставить равнодушным зрителя, который увидел на сцене себя, свои страдания, свою высоту и свое падение. Потому что кто же, как не они, были та страна, в которой такое творится!

И как было Чихачеву не поставить спектакль на самого себя? Почему? Да, он прекрасен в образе Сергея Есенина, даже внешне похож на него: светловолосый, с голубыми глазами. А жизнь и стихи этого народного (не по званию, а по призванию) поэта в зале нашли и понимание, и желание продолжать линию о русской истории, о России. Вслед за спектаклем «Хулиган и босоножка» были поставлены спектакли о Екатерине II и о Петре III.

Тяга к музыке главного режиссера видна в каждом его произведении, постепенно привела к жанру мюзикла. Да и начал-то он с водевиля Ф. Кони «Девушка-гусар». В театре идет он в новой редакции под названием «Так любят только гусары» — в главной роли Геннадий Чихачев. «Выгодно? — спрашиваю я его. — Одновременно вы и директор, и главный режиссер, и актер — один в трех лицах!» – «Да уж! — смеется Геннадий Александрович. — Кабы! А и на самом деле выгодно: когда зарплату платить нечем, сразу на троих и экономлю, а то кто бы еще терпел это?!»

В чувстве юмора ему не откажешь. Поэтому и на сцене много юмора во всех его новых работах: мюзиклах «Золушка», «Я вас люблю и обожаю» (по пьесе А.Н. Островского «Женитьба Бальзаминова»), «Каменный цветок» (по мотивам сказов П. Бажова), «Пираты и призраки», «Мирандолина», «Человек-амфибия» (по одноименному роману А. Беляева). Названия наводят на мысль, что только неординарный человек мог найти свое решение в таких известных, порой даже заезженных сюжетах, чтобы осуществить их на сцене. Зрителя не обманешь: он все видел и все знает — в каждом доме телевизор, — и на плохой спектакль его не затащишь. А у Чихачева билеты вперед на три месяца распроданы, и от метро лишний билет спрашивают перед спектаклем!..

Театр заметили в городе, теперь труппа готовится к новоселью. Уже переехали — ремонт идет, вернее, реконструкция. Недалеко, здесь же, в этом районе. А сколько крови потратил Чихачев на то, чтобы получить этот кинотеатр (зрительский сарай советского образца, совершенно не приспособленный для театрального дела), превращенный молодыми капиталистами в коммерческий содом! Сколько обиженных выселяют! Какие деньги тут крутились, и вот пришли «нищие актеришки» — и что? А ничего. Может быть, Россия оживать начинает? И театр жив!

Удача спектакля — удача его автора, Чихачева, и его верного сподвижника художника Юрия Доломанова. Ведь недаром говорят, что хорош тот экспромт, который хорошо подготовлен. Ничто не растет на не удобренной почве. Вспахивают чихачевское театральное поле и актеры, и рабочие мастерских и сцены, и художники и костюмеры, и авторы-драматурги, и композиторы. Эти единомышленники богаты общей целью — удача, успех — хороший спектакль!

Я признателен Геннадию Чихачеву за то, что привлек он меня к работе, втянул в свое дело, мы сделали вместе несколько музыкальных спектаклей. И я поверил, что бывает энтузиазм без кавычек, вера без оглядки и любовь навсегда. 

А потому и его автограф: «М. Садовскому, автору нашему и другу театра на память», — это не пустые слова вежливости, а суть нашей дружбы.

К слову, первая наша совместная работа не сходит со сцены вот уже почти два десятилетия! Может быть, нам потому легко вместе, что похожи наши неугомонные характеры.

В России издавна все благие добрые начинания держались на энтузиастах, слава Б-гу, что они не перевелись!

Михаил САДОВСКИЙ, Россия