Феликс Зандман: всем смертям назло

Феликс Зандман родился в семье Аарона и Гени Зандман в городе Гродно в 1928 году. Его отец был сионистом, Феликса отдали в гимназию «Тарбут» (с обучением на иврите), чтобы он получил хорошее еврейское образование. Под влиянием семьи и школы Феликс на всю жизнь впитал в себя идеалы сионизма и любовь к Израилю.

 

17 месяцев в яме

Мир был накануне Катастрофы, но семья Феликса не последовала призыву Зеэва Жаботинского: «Оставьте все... Гитлер идет. Уезжайте в Израиль! Мы на пути к Катастрофе!»... Жаботинский был тысячу раз прав. Но правда оказалась в десятки раз страшнее его предсказаний. Сначала Польшу в 1939 году оккупировал Советский Союз. Семье Зандман стало ясно, что надо было уехать на Святую землю. Но при Советах это стало невозможно, а потом началась Вторая мировая война. И с ней начался путь евреев Европы к Катастрофе, поглотившей 6 миллионов еврейских жизней. «Пропуск» в эту преисподнюю каждый из них получил еще при рождении — они родились евреями.

 

Сначала было гетто, потом в 1942 году семью Феликса перевели в транзитный концлагерь, из которого был прямой путь в лагеря смерти Освенцим и Треблинку. Феликс несколько раз пытался бежать из гетто, наконец ему это удалось. Он обращался за помощью ко многим знакомым полякам, но его даже не пускали на порог. И все же в холодную февральскую ночь 1943 года он рискнул появиться у дома Анны Пухальски (он знал ее ранее) и попросить разрешения переночевать. Анна пустила его в дом со словами: «Я буду прятать тебя так долго, как долго будет длиться война». И в тот же вечер приютила Феликса, его дядю Сендера и семейную пару Голду и Мотла Басс.

Как скрытно в небольшом (всего две комнаты!) домике разместить на длительный срок (кто знал на сколько?!) четырех человек? Но не зря с ними был дядя Сендер — инженер. По его предложению и рисунку стали по ночам копать под спальней хозяев яму — убежище. Размер был такой: 1 метр 70 сантиметров в длину, полтора метра в ширину и 1,2 метра в высоту, т.е. чуть больше двух квадратных метров.

Пока копали яму, вся четверка пряталась в погребе с картошкой. Потом им пришлось разместиться в крошечном убежище, которое было настолько мало, что лежачих мест было только три. А четвертый должен был сидеть на ведре, оно же унитаз. Как только крышку этого убежища закрыли, они оказались в полной темноте и сырости, окруженные кишащими насекомыми. Правда, был в этой яме и плюс — для подачи свежего воздуха дядя предусмотрел специальную трубу, выходящую наружу.

Кто знает, как долго они смогли бы прожить в этой яме, если бы не дядя, который сразу же установил законы выживания: нет близким отношениям (в яме были молодожены Басс); нет разборкам и спорам, нет плохим словам. Только так мы можем выжить! Важным пунктом закона была дележка пищи: один день Голда делит пищу на четыре равные порции, а дядя с Феликсом выбирают любые две порции. На следующий день Феликс делит пищу, а молодожены Басс выбирают свои порции. Никогда в жизни Феликс не видел более точного деления. Каждые два часа они менялись позициями. Раз в день Анна спускала им пищу и убирала ведро с нечистотами. Так продолжалось 17 месяцев.

 

Жизнь в убежище

С этого момента и до окончания войны жизнь Феликса сопровождалась чередой событий, демонстрирующих, как огромная жажда жизни плюс железная сила воли, организованность и дисциплина помогли мальчику и трем взрослым евреям выжить. Чтобы лучше представить мужество Анны Пухальски, достаточно одного факта: у нее было пятеро детей. За то, что она прячет евреев, вся ее семья, включая трехлетнюю Ванду и годовалого Валека, могла быть расстреляна. Но женщина пошла на этот смертельный риск и предоставила четырем евреям убежище на долгие 17 месяцев. Почему?

Анна и вся ее семья были убежденными католиками. Но они не доверяли своему священнику и нарушали тайну исповеди: молчали о спасаемых ими евреях. Они вышли из ямы друзьями. И остались друзьями на всю жизнь.

Но чем можно было заняться в этой темноте? По предложению взрослых стали учить Феликса. Дядя учил алгебре, геометрии, тригонометрии и физике, Мотл Басс — истории. Дядя, ничего не имея под рукой, по памяти воссоздавал учебники. Для Феликса изучение в темноте, к счастью, не представляло особых трудностей. В результате он вышел из ямы с твердыми знаниями в области математики, физики и истории. И это при том, что в яме была абсолютная темнота, нельзя было ни читать, ни писать. Все надо было изучать по памяти.

Зато когда он пошел в 1944 году в десятилетку, то за год прошел сразу три класса. Феликс считался там лучшим по математике. Ему было достаточно взглянуть на вопрос, который учитель писал на доске, чтобы сразу дать ответ. Учитель удивлялся, как он это делает. Он не мог понять, что за этим стояла длительная тренировка занятий по памяти. В кромешной темноте.

После окончания школы Феликс, который с детства мечтал стать инженером, поступил в университет Гданьска. Но в то время антисемитизм в ряде мест Польши сопровождался погромами. Опасаясь за свою жизнь, они вместе с дядей покинули Польшу и направились во Францию, куда прибыли в 1946 году, не зная ни слова по-французски.

Но уже в 1949-м Феликс успешно окончил университет в Нанси, за что был отмечен высоким званием «Студент века». Затем была докторская диссертация в Сорбонне. Он стал успешным исследователем, пользующимся заслуженным авторитетом среди ученых и инженеров. В 1956 году, на пике своего успеха во Франции, молодой ученый принял предложение переехать на работу в США. Там возможностей было намного больше, чем во Франции. И он их реализовал сполна.

В Штатах Зандман изобрел принципиально новый тип электрических сопротивлений, для производства которых 22 февраля 1962 года основал собственную компанию Vishay Intertechnology, ставшую одним из главных поставщиков электронных компонентов в мире. Сегодня это одна из крупнейших мировых компаний: 70 заводов в 20 странах; 25 тысяч работников с объемом годовых продаж 3 млрд долларов.

 

Д-р Зандман в Димоне

Один из крупных заводов компании находится в Димоне (Израиль), где около 80% работающих — выходцы из бывшего Советского Союза. «Я доволен отношением и качеством работы евреев из Союза. Не знаю, была бы столь успешна работа завода в Димоне, если бы там не работали «советские» евреи!» — как-то признался д-р Зандман.

Как глава компании Феликс следовал традициям семьи, таким как милосердие, благотворительность и социальная справедливость. В Vishay существовало правило — люди не должны лгать. Любое нарушение этого принципа каралось увольнением.

Феликс большое значение придавал благотворительности. В этом вопросе он придерживался уроков своей бабушки: «Единственное, что нам принадлежит, — это то, что мы отдали другим. И это все, чем мы только владеем, — говорила она. — Если ты помог человеку, если это сделано от души, это и есть то, что никто у тебя не отнимет». Вместе с женой Рутой они финансировали восстановление синагоги в Гродно. А еще Феликс безвозмездно разработал и осуществил модернизацию пушки знаменитого израильского танка «Меркава», которая позволила повысить точность стрельбы и вывела его в число лучших танков мира.

«Я с детства хотел быть израильтянином, и наконец мне удалось стать гражданином этой страны, — говорил он. — Я был гражданином Польши, Франции и Америки, но везде ощущал себя в первую очередь евреем. Только в Израиле я чувствую себя гражданином своей страны. Что касается того, что я сделал для Израиля, то назову всего две вещи. Первое: открыл в Израиле свои предприятия, что позволило создать 4 тысячи рабочих мест. И внес весомый вклад в конструкцию израильского танка. Я благодарю Б-га, что мне довелось способствовать развитию промышленности и укреплению обороноспособности Израиля».

…В первых числах апреля 2010 года было опубликовано мое интервью с Феликсом Зандманом под заголовком «Всем смертям назло». А спустя год в возрасте 83 лет Феликс Зандман ушел из жизни. Он был удивительным человеком, встреча с которым оставила неизгладимый след в моей жизни. Эрэ зайн ондэнк — светлая ему память!

Сэм РУЖАНСКИЙ, США