Эммануил Ласкер: шахматный психолог

Несмотря на то что Ласкер был вторым чемпионом после Стейница, именно его многие называют первооткрывателем современных шахмат. Он первым стал придавать значение психологическим факторам. По словам Михаила Ботвинника, Ласкер всегда оценивал позицию с практической точки зрения и старался создать на доске такую ситуацию, в которой партнер чувствовал бы себя неуверенно. Ценой ослабления позиции или потери материала шахматист создавал положение, неудобное данному конкретному противнику в силу его личных психологических особенностей и присущего ему стиля игры.

Будущий чемпион мира родился 24 декабря 1868 года в небольшом городке, носившем несколько странное и иронически звучавшее название Берлинхен (маленький Берлин, ныне Берлинек, Польша). Отец Ласкера был кантором и проповедником в местной еврейской общине. В семье было четверо детей: два мальчика и две девочки, Эммануил был младшим. В детстве он проявил необычайные способности к математике, в восьмилетнем возрасте с легкостью перемножал двузначные числа.

В 1880 году родители отправили мальчика в Берлин, где жил его старший брат Бертольд, студент медицинского училища, заядлый игрок в карты и шахматы. Когда Эммануил подхватил корь и тяжело заболел, Бертольд принес ему шахматную доску и обучил азам «игры королей». С тех пор шахматы буквально захватили воображение мальчика. Он вместе с братом стал завсегдатаем кафе «Кайзерхоф» и «Чайного салона», двух главных шахматных точек Берлина.

В 1888 году Ласкер поступил в Берлинский университет на математический факультет, но шахматных баталий не оставил. Уже через год он выиграл турнир в Бреслау и получил звание мастера, а также путевку на международный турнир в Амстердаме. Там Ласкер занял второе место. После этого он одержал победу над именитыми немецкими мастерами Куртом фон Бандерлебеном и Жаком Мизесом и англичанами Бердом, Энглишем и Блэкберном.

В 1892 году Эммануил вызвал на матч сильнейшего шахматиста Германии и одного из претендентов на титул чемпиона мира Зигберта Тарраша. Тот ответил отказом, заявив, что примет вызов, только если молодой маэстро займет 1-е место в крупном международном турнире. Крупных турниров не предвиделось, поэтому жаждущий побед Ласкер отправился на гастроли в Новый Свет. Там он со счетом 7:3 победил в матче чемпиона США Шовальтера, а в конце 1893 года выиграл со стопроцентным результатом турнир американских мастеров в Нью-Йорке, опередив второго призера на четыре с половиной очка.

На этом Ласкер не остановился и попросил «аудиенции» теперь уже не у Тарраша, а у действующего чемпиона мира Вильгельма Стейница. Поединок состоялся в марте 1894 года и проходил в трех городах: Нью-Йорке, Филадельфии и Монреале. Первые шесть партий прошли в равной борьбе, но в седьмой Стейниц не смог справиться со сложнейшими проблемами, поставленными перед ним противником, и потерпел поражение. Это был психологический удар, от которого чемпион мира так и не смог оправиться. Следующие четыре партии оказались для Стейница разгромными, поединок двух гигантов закончился со счетом 12:7.

Ласкеру предстояло доказать, что он действительно достойный чемпион мира. В кругах шахматной элиты ходила фраза: «Не Ласкер выиграл — Стейниц проиграл!», которая намекала на преклонный возраст бывшего чемпиона. В грандиозном турнире в Гастингсе (1895) Эммануил, несмотря на только что перенесенный брюшной тиф, занял третье место. За ним последовал турнир в Петербурге, где Ласкер занял первое место, и, наконец, матч-реванш со Стейницем в 1896 году, который действующий чемпион выиграл с огромным отрывом.

После триумфально завершенных турниров в Лондоне (1899) и Париже (1900) молодой король на время забыл о шахматах и посвятил себя математике. Он вернулся в Эрлангенский университет, который ранее вынужден был оставить из-за недостатка средств. В 1902 году Эммануил с успехом защитил докторскую диссертацию. Главным его достижением в математике стала «теорема Ласкера и Эмми Нетер».

За свою жизнь Ласкер издал также несколько философских работ, наиболее известные из них: «Борьба» (1907) и «Происхождение мира» (1913). Некоторые свои работы он посвятил размышлениям об общих законах игр: «Стратегия карточной игры» (1929), «Игры народов» (1931).

С 1907 по 1910 год Эммануил Ласкер пять раз проводил защиту титула: с Маршаллом (1907), Таррашем (1908) и Шлехтером (1910) и два матча с Яновским (1909, 1910). При этом в организации матчей на первенство мира Эммануил Ласкер был весьма требователен и неуступчив, выдвигал массу жестких и порой невыполнимых условий. Например, в матче со Шлехтером он потребовал, чтобы претендент на титул выиграл на два очка больше, чем чемпион. Многие исследователи видят в этом причину поражения Шлехтера, который в последней партии, имея преимущество в одно очко, был вынужден играть на выигрыш и, как часто бывает в таких ситуациях, проиграл.

Своего рода рекордом можно считать переговоры Ласкера о матче с Хосе Раулем Капабланкой, которые начались в 1911 году и завершились поединком лишь в 1921-м. Тот матч Ласкер проиграл. С самого начала инициатива принадлежала претенденту. Усилия чемпиона ни к чему не привели, он не выиграл ни одной партии и, имея десять ничьих и четыре поражения, прекратил борьбу.

Однако, несмотря на поражение, полученное от гениального кубинца, Ласкер продолжал выступать на международных турнирах. В 1923 году он выиграл турнир в Остраве, проведя его без поражений. Еще через год в Нью-Йорке шахматист занял первое место с убедительным отрывом от новоиспеченного чемпиона.

Тем не менее в 1927 году организаторы не пригласили экс-чемпиона на турнир в Нью-Йорке. Поскольку турнир многими рассматривался как соревнование сильнейших шахматистов мира за право на матч с Капабланкой, Ласкер воспринял это как оскорбление и прекратил свое участие в турнирах на несколько лет.

В 1933 году, после прихода к власти национал-социалистов, Ласкеру вместе с женой Мартой пришлось покинуть Германию. Сначала они переехали в Великобританию, а затем по приглашению наркома юстиции СССР и организатора шахматных турниров Николая Крыленко — в Москву. Здесь Ласкер получил квартиру в доме 8 по Спасоглинищевскому переулку, а также престижную должность в Математическом институте РАН. В 1937 году чета Ласкеров отправилась в США, якобы чтобы повидать родственников. И не вернулась. Большинство исследователей связывают отъезд экс-чемпиона из СССР с начавшейся волной репрессий.

В США Ласкер зарабатывал на жизнь сеансами одновременной игры, лекциями и игрой в бридж. В начале января 1941 года он тяжело заболел почечной инфекцией, от которой так и не смог оправиться. 11 января 1941 года его не стало.

Вот что писал о секрете таланта Ласкера советский шахматист Илья Майзелис:

«При жизни о Ласкере складывались легенды, например, о его якобы гипнотическом влиянии на противников. Характерны некоторые мысли гроссмейстера Видмара, ученика Тарраша, изложенные им в 1961 году: «Ласкер показал невероятные турнирные успехи. За шахматной доской он был страшным противником. Его игра была полна внезапных идей и головоломных осложнений, явно базировавшихся на собственной огромной шахматной мощи… По моему мнению, он был величайшим шахматистом из всех, когда-либо живших на земле».

Много было аналогичных высказываний о Ласкере и попыток объяснить его игру исключительно «внезапными идеями». Но его «внезапные идеи» (вспышки ума, озарения), как называл их Видмар, в действительности были не чем иным, как логическими выводами, сделанными гениальным шахматистом на основе тщательного изучения позиции и всех обстоятельств, сопутствовавших в тот момент борьбе.

Ласкер словно изучил шахматы раз и навсегда. Как немногие, он понимал их сокровенную суть и законы шахматной борьбы. Он не чувствовал себя связанным никакими теориями и догмами. И это всеобъемлющее и глубокое знание органически сочеталось в нем с изощренной, еще не виданной до того спортивностью, с его необыкновенным талантом игрока-практика.

Решающим фактором в борьбе была не только и не просто позиция, а понимание ее динамики и ее трактовка, то есть способ ее разыгрывания. Огромное значение в связи с этим приобретала личность противника, его человеческие качества и недостатки, его стойкость и уязвимость, короче говоря — психология борьбы…»

Ариэль ГОРОДЕЦКИЙ, Россия