Уходит человек — кончается эпоха

Скромный бизнес Гольденберг унаследовал от своего отца после Второй мировой войны и сумел создать процветающий ресторан кошерной ашкеназской кухни, где посетителям — парижанам и многочисленным иностранным туристам — предлагались картофельные оладьи, суп с клецками, сэндвичи с соленой говядиной и другие традиционные еврейские блюда.

Популярности предприятия способствовало и место расположения ресторана — в квартале Плетцль, или Маре — старейшем парижском районе компактного проживания еврейского населения. Отсюда в годы нацистской оккупации большинство евреев, после массовых облав, согнали на печально известный Велодром, а потом депортировали в лагеря смерти. В послевоенное время этот квартал превратился в центр модных магазинов, кафе и баров.

Особенно интересна улица, на которой расположилось заведение Джо Гольденберга — небольшая тихая улица Розье (Rue des Rosiers). В Средние века здесь высились стены бастиона короля Филиппа II Августа. Согласно легенде, они были увиты розами, поэтому улица и получила поэтическое название. Остатки крепостных сооружений можно до сих пор увидеть во дворах некоторых домов.

Здания на этой улочке пестрят яркими вывесками на двух языках — французском и идише (либо иврите). Они напоминают о далеком прошлом. Так, в доме № 4, где сейчас размещается магазин мебели, с 1863 по 1905 год находилась знаменитая баня, известная как Hammam Saint-Paul, а в доме № 7 помещался ресторан Джо Гольденберга.

Его, в частности, посещали такие знаменитости, как итальянский актер Марчелло Мастроянни, американский астронавт Нил Армстронг — первый человек, ступивший на Луну, а также министры французского правительства и парламентарии, проявлявшие интерес к кошерному питанию — в качестве основы здорового образа жизни. К слову, рядом с улицей Розье находятся еще два объекта еврейской истории — главная синагога Парижа, построенная в стиле модерн известным зодчим Эктором Гимаром, и Музей искусства и истории иудаизма, занимающий здание особняка Сен-Эньян.

Сад за этим дворцом, разбитый в XVII веке талантливым ландшафтным архитектором Андрэ Ленотром, автором проекта королевских садов и парка в Версале, был недавно переименован и сейчас носит имя легендарной Анны Франк.

Что касается событий XX века, то 9 августа 1982 года ресторан Джо Гольденберга стал объектом атаки террористов. Неизвестные бросили внутрь помещения гранату и открыли огонь по находившимся там посетителям. В результате погибли шесть человек, в том числе два американских туриста, еще 22 человека получили ранения разной степени тяжести. Владелец заведения в это время направлялся в ресторан из своего загородного дома и прибыл вскоре после того, как было совершено злодеяние.

Он увидел и навсегда запомнил последствия бойни — истекающих кровью и стонущих от боли людей на полу, перевернутые и переломанные столы и стулья, груды осколков витринных стекол и посуды… Средства массовой информации позже назвали этот страшный погром самым тяжелым инцидентом в послевоенной Франции, в котором пострадали евреи (хотя и не только). Эта атака всколыхнула страну, и тогдашний президент страны Франсуа Миттеран принял личное участие в церемонии памяти жертв террористического акта. Его исполнители так и не были установлены, хотя подозрение пало на боевиков Абу Нидаля, ответственного более чем за 120 смертоносных атак, осуществленных в 20 странах.

В наши дни разного рода антисемитские вылазки во Франции происходят постоянно, они уже превратились в привычное для государства явление и не воспринимаются как нечто из ряда вон выходящее. А тогда, в 1980-х годах, реальность была иной. Ресторан Джо Гольденберга был восстановлен и благополучно дожил до XXI века. Но затем не выдержал возникших финансовых проблем. Здание, в котором располагался ресторан, было приобретено новыми собственниками. Они затребовали непомерно высокую арендную плату, которая оказалась не по карману Гольденбергу и помогавшей ему еврейской общине.

В 2007 году ресторан закрылся. Через три года, в январе 2010-го, там открылся магазин Temps des Cerises («Вишневые времена»), развернувший торговлю дизайнерскими джинсами. По словам продавцов, реакция местных жителей на это оказалась неоднозначной: «Одни радуются, что здесь снова кипит жизнь, а те, кто испытывает ностальгию по старым временам, расстроены», — сказала одна из продавщиц салона джинсов. При этом владельцы магазина оставили над ним вывеску «Джо Гольденберг», убрав символику еврейского ресторана — шестиконечные звезды.

Стоит заметить: в ходе ремонтно-реставрационных работ со стены здания исчезла мемориальная табличка, напоминавшая о теракте в ресторане. Однако по ходатайству еврейских организаций перед мэром Парижа Бертраном Деланоэ памятный знак восстановили, выделив на это решением комиссии столичного муниципалитета 2920 евро.

…Еврейский квартал Парижа напоминает музей под открытым небом. А правду нынешней жизни в определенной степени характеризует такой, к примеру, факт: в издании Толкового словаря Le Grand Robert 2001 года после определения еврея как человека, принадлежащего к определенной этнической группе и исповедующего иудаизм, приводится и другое (якобы старое) значение этого слова: «Ростовщик. Жадный до наживы человек».

Американский писатель Роузкранс Болдуин, в течение года работавший в парижской рекламной компании, рассказывает в одной из своих книг, как некоторые его коллеги называли не самых щедрых клиентов «скупыми, как евреи». «Протестовать против подобного поведения, — пишет автор, — означало навесить на себя ярлык политкорректного дурака». Во Франции можно услышать: «Не будь евреем» как эквивалент выражения «Не жмотничай». Причем не только в рекламных агентствах, но и в школах.

Стихи, навеянные темой

Двое встречных случайных — 

мадам и месье,

Подсказали, где улица Рю де Розье.

И на улочке Роз (увязающих роз!)

Не сумел я сдержать 

навернувшихся слез.

Здесь еврейский квартал, тот, 

что был знаменит,

Но язык его — идиш — уже не звучит.

Возвратится ли к жизни 

когда-нибудь вновь

Он, застывший в табличках 

на стенах домов?

Огонек, вечерами манивший, померк

В ресторане под вывеской: 

«Джо Гольденберг»…

………

Но в потерянном маленьком этом раю

Оставляю я алую розу свою —

Там, где к свету сквозь камни 

пробилась трава.

Значит: память жива. 

И надежда жива.

Фрэдди ЗОРИН, Израиль