Шаббат, кашрут, йо-хо-хо и бутылка рому!

Но, пожалуй, самыми невероятными и самыми романтичными из всех пиратских небылиц являются истории про пиратов-евреев: тут что ни личность, то приключенческая история. Представьте себе пиратский корабль, на котором головорезы, вчера разграбившие очередной галеон, нагруженный золотом, стоят и читают на рассвете «Шма Исраэль». А ведь это было вполне обычным делом, настолько обычным, что некоторые пираты нееврейского происхождения переняли этот ритуал, считая эту молитву чем-то вроде оберега на случай всяких морских невзгод. Или, например, обязательное выполнение законов кашрута и соблюдение субботы на борту еврейских вольных фрегатов; кстати сказать, и то и другое, по пиратским поверьям, придавало еврейским разбойникам силу и отвагу в бою, поэтому на их фрегаты в шабат старались не нападать.
Мы уж не говорим о пиратском Герцле — Моше Коэне Энрикесе, корсаре XVII века, который основал на одном из бразильских островов небольшую иудейскую республику. Провозвестник сионизма в начале XX века мог об этом только мечтать… Короче, историй — целый талмуд.
Корни еврейского морского разбоя уходят в глубокую древность. Первые упоминания о евреях-пиратах появляются после 142 года до н.э., когда Древняя Иудея под властью Хасмонеев получила собственные морские порты: Иоппию (Яффо), Ашдод и Газу. С тех пор евреи стали активно осваивать морское ремесло, и уже во времена римского консула Помпея Средиземное море буквально кишело еврейскими купцами, причем многие из них попутно занимались морским грабежом.
В своей книге «Иудейская война» Иосиф Флавий упоминает о большом количестве разбойничьих еврейских флотилий, благодаря которым торговые пути между Сирией, Египтом и Финикией стали чрезвычайно опасными для плавания. Но в июле 67 года будущий римский император Веспасиан положил этому конец, разграбив и разрушив морские врата Иудеи — Яффо. Жители города пытались бежать морем, однако шторм перед рассветом разбил корабли. Большинство утонуло, а другие покончили жизнь самоубийством. «Иные сами закалывали себя мечами, — писал Иосиф Флавий, — предпочитая этот род смерти гибели в морской пучине; большинство, однако, унесенное волнами, было разбито о прибрежные скалы. Море было окрашено кровью на далеком расстоянии, и берег был усеян множеством трупов, ибо выброшенные живыми на берег были уничтожены стоявшими здесь римлянами. Число трупов, выброшенных морем, достигало 4 200».
После порабощения римлянами Иудейского царства морская еврейская эпопея прервалась более чем на полторы тысячи лет и вновь продолжилась в 1492 году, когда королевской четой Испании Изабеллой и Фердинандом был подписан указ о принудительном крещении или изгнании всех евреев из христианского королевства. Многие евреи бежали в тогда еще дружественную Португалию, но и там через несколько лет было проведено насильственное крещение.
Крещеные евреи, мараны, надеявшиеся вернуться к религии предков, вынуждены были искать убежище в протестантских землях. В XVI–XVII веках крупная община сефардских изгнанников возникает в Амстердаме. Благодаря толерантной политике местных властей евреи там принимают активное участие в деятельности Вест-Индской компании по освоению и колонизации земель Америки.
В это же время португальские евреи появляются и в британских колониях на островах Ямайка, Барбадос и в Британской Гвиане. Некоторые изгнанники, покидая Испанское королевство, отправлялись в Оттоманскую империю. Испанская королева, сама того не подозревая, открыла ящик Пандоры, ведь все евреи, покинувшие уже ставшую для них родной землю, возненавидели все испанское. Курьезный факт, точнее, невероятное совпадение, которое можно объяснить только иронией судьбы: днем окончательного решения еврейского вопроса в Испании стало 2 августа 1492 года, и именно в этот день потомок крещеных евреев и, по некоторым сведениям, тайный иудей Христофор Колумб отчалил со своей флотилией от берегов Испании искать новые земли. И именно в эти земли устремились изгнанные сефарды и их потомки, среди них нашлось немало смельчаков, желавших досадить бывшей отчизне. Вот только несколько имен.
«Великий еврей» — так испанцы прозвали бывшего еврейского беженца, настоящее его имя — Ицхак бен Синан. Его семья переехала в Оттоманскую империю и поселилась в Смирне в 1523 году. Через десять лет он поступил в эскадру знаменитого пирата, терроризировавшего все Средиземноморье, араба Хайреддина, известного больше под кличкой Барбаросс II. Через пять лет, благодаря познаниям в морской навигации и недюжинной отваге, он стал адмиралом — Синан-пашой, а в 1538 году захватил в то время испанский Тунис, в том же году разгромил испанский флот, а в 1551 году захватил Триполи. Через год испанский император Карл V отправил против Синана и Хайреддина весь средиземноморский флот под командованием прославленного адмирала Андрэ Дориа.
Война продолжалась три года, пока в битве при Превезе флот Дориа не был разбит, причем главная роль в этом разгроме принадлежала ударным фрегатам Синан-паши. Под его командованием находилось примерно 6000 человек, и главный пиратский фрегат Синана украшал флагман с шестиконечной звездой Давида, которую турки прозвали Сулеймановой печатью.
Еврейский Робин Гуд — рав Шмуэль Палачи, сын главного раввина Кордовы, переселившегося из Испании в Марокко. В конце XVI века рав Шмуэль Палачи, будучи послом марокканского султана в Амстердаме, основал там общину и построил синагогу. За счет морского грабежа, направленного против, конечно же, испанских судов, он финансировал еврейские общины. Вообще Шмуэль Палачи личность более чем легендарная — раввин, каббалист, дипломат, шпион, торговец оружием и по совместительству владелец флотилии из восьми фрегатов, он, казалось, прожил не одну, а десять жизней. Сказать, что испанцы его ненавидели, — не сказать ничего. И хотя Палачи был послом в Голландии, даже там испанский король смог добиться его ареста. Правда, сам арест продлился недолго, всего два часа, после чего раввин снова оказался на свободе. Испанцы негодовали, а Шмуэль Палачи вернулся к пиратскому бизнесу. Он умер в Голландии и был похоронен на первом еврейском кладбище «Бейт Хаим». Его надгробный памятник до сих пор пользуется особым вниманием у голландцев, так как при жизни еврейский Робин Гуд был близким другом штатгальтера Морица Нассауского, сына знаменитого Вильгельма Оранского — отца-основателя независимых Нидерландов.
Маленькая Иудея на острове Бикон-Ри. Ее основатель Моше Коэн Энрикес бежал из Испании в начале XVII века и так же, как и Рав Шмуэль Палачи, поселился в Голландии. Будучи опытным мореплавателем, он нанялся на службу в Вест-Индскую компанию. В 1623 году компания сформировала корсарскую эскадру для нападения на главный порт Бразилии — Байю. Весной 1624 года голландская флотилия, насчитывавшая 16 фрегатов, добралась до Байи и немедля атаковала город.
Одну из наиболее успешных штурмовых групп возглавлял Моше Коэн, его люди захватили пять португальских кораблей со всем содержимым трюмов. Это было только начало триумфа, следующей жертвой пиратов стал центр португальской работорговли в Луанде, разграбленный в 1625 году, после чего флотилия, нагруженная до отказа награбленным золотом, вернулась в Голландию. Звездным часом Моше Коэна стало его участие в ограблении «казначейского флота» Испании. Этот флот состоял из трех гигантских галеонов, которые каждый год перевозили в Испанию сокровища, собранные губернаторами американских колоний. Они собирались в Гаване и через Флоридский пролив плыли на север к Пиренейскому полуострову. Именно у этого пролива «казначейский флот» поджидала основная эскадра голландских каперов. Когда испанские корабли приблизились к Флориде, их атаковала небольшая флотилия Моше Коэна, но после короткого боя отступила. Испанский адмирал решил, что корсары испугались его мощного флота, и продолжил путь. Атака голландской эскадры стала для него полной неожиданностью.
Испанцы повернули и попытались скрыться в одном из заливов, но там их уже поджидали корсары Моше Коэна. Подданные Его Величества вынуждены были сдаться. В Амстердаме вернувшихся корсаров встречали как национальных героев, что неудивительно: их добыча оценивалась в сто миллионов гульденов — сумма по тем временам баснословная. Комплектуя свои команды, Моше Коэн отдавал предпочтение евреям, и здесь им руководило не только желание помочь «своим». Он уже давно решил покинуть Вест-Индскую компанию, в которой за каждодневный риск платили сущие гроши. Во время своих бесчисленных рейдов по Карибскому морю Коэн присмотрел группу незаселенных островов (сейчас они носят название Бикон-Ри), что находились к юго-востоку от Ямайки. Они лежали в стороне от главных маршрутов испанских кораблей, имели много источников воды и богатую флору.
Прибыв на остров с четырьмя фрегатами, Моше спустил команды на берег, предложив морякам основать здесь ни много ни мало — еврейскую пиратскую республику и жить по законам Торы. Впрочем, для подчиненных капитана Коэна предложение не было таким уж неожиданным, многие знали об этом замысле заранее. Так в самом центре Карибского моря возникла маленькая Иудея. Правда, просуществовала она недолго, меньше десяти лет. В 1637 году евреев-пиратов вместе с их предводителем постигла участь защитников Яффского порта — почти все погибли, не желая сдаваться в плен…
Это всего три портрета, три судьбы в длинной летописи эпохи пиратских войн, эпохи освоения и завоевания новых земель. Это часть еврейской истории — с победами и поражениями, героями и легендами, оживающими на страницах книг, в кино и в песнях. Как в песне «Пиратская» Александра Городницкого:

Пират, забудь о стороне родной,
Когда сигнал «к атаке!» донесется.
Поскрипывают мачты над волной,
На пенных гребнях вспыхивает солнце.
Земная неизвестна нам тоска
Под флагом со скрещенными костями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!

Дрожите, лиссабонские купцы,
Свои жиры холодные трясите!
Дрожите, королевские дворцы
И скаредное лондонское Сити, —
Hа шумный праздник пушек и клинка
Мы явимся незваными гостями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!

Ариэль ГОРОДЕЦКИЙ, Россия
Репродукция портрета Иосифа Флавия: William Whiston