История, живущая в фотографиях

И поэтому инициативу руководства уже порой берут на себя бывшие офицеры Советской армии более молодого поколения. В Милуоки таким человеком оказался Давид Дрейзин. Он не так давно отметил свое 85-летие. Но его энергии могут позавидовать и молодые.
В прошлом полковник железнодорожных войск, где приходилось быть и командиром, и организатором, он и тут, уже будучи гражданским человеком, встав во главе еврейской общины эмигрантов из бывшего СССР, почувствовал себя ответственным за то, чтобы помогать людям сохранять оптимизм, хорошее настроение, не давать впадать в депрессию одиноким, увлечь их интересными делами, самодеятельным театром, песней, юмором.
И как я смог убедиться и на встрече, и в разговорах с народом, это ему удается. Похоже, его организаторский талант тут востребован с благодарностью.
Спасибо говорили ему и те, кто выступал на сцене, и те, кто был рад послушать песни и шутки в исполнении земляков, и те, кому он помогает решать повседневные мелкие проблемы и просто содействует тому, чтобы человек не замыкался в себе. Позвонит, пригласит на встречу, расспросит о здоровье, о близких.
Узнав от брата о моем приезде, Давид пригласил меня на встречу с народом в местном клубе. По такому случаю местный театрально-концертный коллектив под названием «Фрейлахс» подготовил программу, посвященную Израилю. Руководит этим коллективом Анна Мальтова. Ее подопечные, уже не юные, но весьма бравые «юноши и девушки», пели песни на иврите и идише, а также забавляли публику юмористическими сценками. В конце концерта они вдохновенно исполнили гимн Израиля «Атиква», и зал слушал его, как положено, стоя.
– Передайте, пожалуйста, в Израиле, что мы любим вас, и наши сердца с вами! — в перерыве говорили мне люди.
Я отработал свою половину вечера, почитал стихи, в основном иронические, стараясь не очень нагружать людей. И добросовестно ответил на все вопросы об Израиле. А потом разговор перешел в частное русло. Несколько человек подошли ко мне, чтобы сообщить, что в Кармиэле живут их родственники и друзья. Одним из них оказался солист ансамбля «Фрейлахс» Рубин Кинкулькин. В Кармиэле живет его земляк — они родом из одного местечка. Рубин передал другу небольшой денежный подарок и свою фотографию. Фотографию особенную — вместе с Юрием Никулиным. Оказалось, что за ней стоит история. Но я тогда еще не знал, что, приехав домой, столкнусь с фотографиями еще более примечательными. Однако расскажу обо всем по порядку.

История первая
Рубин Кинкулькин рассказал мне, что он учился в еврейской гимназии в городке неподалеку от Вильно. В 1940-м его призвали в Советскую армию. Новобранец не знал русского языка. Пришлось осваивать его, начиная с военной лексики. Но ученик оказался к языкам способным. И немудрено. До этого он успел освоить дома идиш, в еврейской гимназии — иврит. А уж русский и подавно выучил. Выхода другого не было.
Не стал бы утомлять читателя пересказом биографии ветерана, если бы не эта фотография. Казалось бы, мало ли случаев, когда любители засветиться на фоне известных людей просят их щелкнуть на память о встрече. Но оказалось, что это не тот случай. В 1941 году Рубин Кинкулькин и Юрий Никулин служили в одной зенитной батарее, защищавшей небо блокадного Ленинграда. О том, что Юрий Никулин и в самом деле тоже был зенитчиком во время войны, можно прочитать и в его биографии. На встречи с однополчанами он приходил регулярно. Спустя много лет на День Победы ветераны-зенитчики собрались в московском ресторане «Прага». Там-то Рубин Кинкулькин и сфотографировался со знаменитым артистом.

История вторая, старинная
Она раскрылась мне уже в Кармиэле. Я отправился по записанному на конверте адресу: улица Марва, 15, и увидел там знакомые лица. Имя друга Рубина — Григорий Калманович — мне ничего не говорило. А вот его дочь Марину, встретившую меня у входа в дом, я узнал сразу. В городе ее все знают, потому что работает она в бюро по трудоустройству, через которое все так или иначе проходили в свое время.
Мы с ней пошутили по поводу папиной фамилии. Марина заверила меня, что к фон Калмановичу их род никакого отношения не имеет. Сообщила, что фото Юрия Никулина с дядей Рубином она уже видела. А сейчас она мне покажет фото чуть-чуть более давнее. И принесла альбом.
– Это дядя Абрам, мой родной дедушка, солдат царской армии, 1914 год. Абрам Наумович Агранат. Девичья фамилия моей мамы — Агранат. А вот его открытка с фронта, адресованная моей маме, Гите (грамматика сохранена):

29.12.1914
И здравствуйте Гита
Конечно теперь писать много не буду потому что я два письма посылалъ а ответа не получил и низнаю причину прошу пожалуста писать причину когда я получу отъ вас письмо тогда я напишу письмо все подробно будьте здоровы Агранат.
Вверху приписка: 91 запасной ба­тальенъ 8 рота 3 взвод
И еще раз просьба: Прошу пожалуста ответить.

На семейном фото стоящая на  заднем плане девушка в светлом платье — это моя бабушка Гита, будущая жена деда Абрама. Еще до встречи с ним сфотографировалась всей семьей с братьями и сестрами.
– Кажется, это было во глубине веков. Но еще живы те, кто помнил деда, — рассказывает Марина. — В Филадельфии живет дядя Давид Ратновский. Ему уже за девяносто. Он написал свои воспоминания, в которых рассказал о моем дедушке Абраме. О том, что после Первой мировой у деда была продуктовая лавчонка в Смоленске. И что помогали ему все дети.
А уже в советское время дед и вся его многочисленная родня откликнулись на призыв организовать еврейский колхоз и отправились жить в село Липецы Новодугинского района Смоленской области.
Там на базе бывшего имения графа Хомякова был организован еврейский колхоз «Сеятель». Под хозяйство была выделена земля, на паях были закуплены сеялки, косилки, жнейки, конные грабли и даже выписан из Америки трактор «Фордзон». За короткое время руководимое бывшим царским солдатом хозяйство разрослось, были построены мельница, кузница, маслобойня, механические мастерские. Собрания колхозников проводились на идише. Дядя Давид вспоминает, что именно там он научился понимать еврейскую речь со всеми ее шутками-прибаутками.
Казалось бы, давно уже исчез из памяти этот материк еврейской жизни, но вот такие встречи со старыми снимками и с потомками тех, кто тогда жил, как будто возвращают их к нам из небытия.
Пусть будет светлой память о них.
Леонид СОРОКА,
Милуоки – Кармиэль