Прогулки по русскому Талмуду

Но я приведу пример другого рода, где появляется и третий персонаж, но появляется таким странным образом, что как бы и не появляется.
Два человека приходят к третьему: сохрани, уважаемый, наши деньги, пожалуйста, ну, скажем, до Песаха — у тебя надежней будет. Может быть, они, плывя из Эйлата в Австралию, хотят обогнуть Африканский Рог и боятся злых и охочих до динаров сомалийских пиратов. А может, зная свою ветреную, безудержную натуру, опасаются спустить деньги в Монте-Карло, как Федор Достоевский. Все может быть.
И вот, беспокоясь о сохранности капитала, они вручают лицу с надежной, более того, безупречной репутацией триста динаров: один дает сто, другой — двести.
Приходит время мацы, являются оба, просят вернуть деньги. Все бы ничего, но только каждый просит отдать ему двести динаров, потому что именно столько он и дал. То есть это каждый из них утверждает, но мы-то знаем, что это не так. Все бы ничего, но только третий, которому деньги отданы, и впрямь оказался честным, репутация не подвела, но забывчивым: он помнит, что шекелей было триста, а кто сколько дал — нет, не помнит.
Поразительна в этой истории даже не забывчивость — я, например, постоянно все забываю, — поразительно то, что денежный вклад никак не документирован. Все друг другу доверяют, и это хорошо, но все-таки жизнь убедительно демонстрирует, что лучше было бы записать. И поставить дату вкупе с подписями. И печать.
Далее пути разрешения этой неразрешимой тяжбы анализируются сколь скрупулезно, столь и изобретательно. Я предложу лишь фрагмент дискуссии рабби Йоси и некоего неназванного мудреца. Само собой, рав Адин Штейнзальц дает на полях справку, кто такой рабби Йоси, когда он жил и чем замечателен.
Неназванный мудрец разрешает дело так: вернуть каждому по сто, а остаток положить на депонент — до прихода пророка Элиягу. Если желающий оттяпать чужие денежки будет знать, что все равно ничего у него не выгорит, то в его афере и смысла никакого не будет.
А вот что возражает ему проницательный рабби Йоси: «Если в подобных случаях суды будут принимать такое решение, то обманщику нечем рисковать — он всегда вернет свое. Следует не ожидать от обманщика, что он не захочет обмануть, а ввести такое правило, которое заставит его признаться в любом случае. Поэтому нужно оставить все на попечение суда, пока не придет пророк Элиягу. Тогда обманщик останется в убытке, и у него будет стимул сознаться».
Рав Адин Штейнзальц комментирует на полях понятийный аппарат — не думайте, что только в этом случае, он всегда так поступает: «Пока не придет (пророк) Элиягу. В книге пророка Малахи (3:23–24) описывается, что перед приходом Мошиаха должен появиться пророк Элиягу и исправить все недостатки в мире. <…> С практической точки зрения это означает, что суд отложит принятие решения на неопределенный срок».
Сможет исправить, поскольку обладает чудесной способностью видеть все, что сокрыто от нас, в том числе кто дал двести, а кто — только сто.
Рабби Йоси предлагает весьма остроумное решение, но, сдается мне, он совершенно забывает об интересах жертвы: ведь желанные динары отчуждаются равно у правого и виноватого.
А как бы вы разрешили эту тяжбу?
Михаил ГОРЕЛИК, Россия