ИРИНА ХАКАМАДА – ЗА “СВОБОДНУЮ РОССИЮ”

Бывший кандидат в президенты, бывший министр, бывший депутат, мать двоих детей и любящая жена. И это все о ней. В 1995 году журнал «Time» назвал Ирину Хакамаду политиком XXI века, а спустя пять лет в этом же издании ее фамилия появилась в списке ста самых известных женщин мира. Стильная и умная госпожа Хакамада живет по принципу — в жизни всегда есть место подвигу. Родить дочку в 42 года — за это уже Героя давать можно. В одиночку пойти на Кремль, баллотироваться в президенты в то время, когда бывшие соратники уползли зализывать раны, — поступок сильной женщины! «Настоящий самурай не знает страха», — шутит Ирина Муцуовна. Она не покинула политическую арену и возглавила оргкомитет по созданию новой демократической партии «Свободная Россия». «Как бы ни были велики силы, противостоящие тебе, самое главное — быть абсолютно к ним равнодушным. И делать свое дело», — говорит Хакамада. — Расскажите о вашей новой партии "Свободная Россия". — Идея ее создания заключается в следующем: партия социально ориентирована, в отличие от демократов прошлой волны, и уделяет пристальное внимание пожилым людям, интеллигенции и малому предпринимательству, которые были отторгнуты от реформ и находятся в тяжелом положении. Мы будем предлагать пути решения всех либеральных проблем. В России возник миф о том, что тоталитаризм несет благополучие. Небольшое, но равное для всех, без обид и стабильное. Демократия же якобы приводит к диким потрясениям. Но Россия никогда не была реально демократической страной, ни разу не выбирала этот путь. Начинать надо все сначала. В 1991 году у людей пропала куча денег, нависла угроза нищеты. Необходимо эти долги вернуть. Пока не вернем, люди так и будут нервничать и ненавидеть власть. С приватизацией народ обманули. Одни получили за копейки огромные предприятия и на этом составили солидный капитал. Другие же не получили ничего. Сейчас, когда Ходорковский находится в тюрьме, все боятся, что их ждет та же участь и у них что-то отберут. Нужно предложить метод реабилитации всего бизнеса, а от крупного, у которого стартовые условия были особенно хороши, взять определенную ренту и отдать ее пенсионерам. Нужно двигаться! На одних лозунгах "Мы за свободу!" ничего путного не получится. — Кого вы видите членами своей партии? Кто ваш электорат? — Мы свой электорат не высчитываем. Принимаем всех. Потому что на президентских выборах я собрала около четырех миллионов голосов самых разных людей. Это не только "яблочники" или члены СПС, но и очень много людей пожилых, среднего возраста — тех, кто никогда не голосовал за демократов, а за меня проголосовал в знак протеста. Я предложила принимать в нашу партию всех, кто готов нас поддержать. Наш проект менее идеологический — в том смысле, что предполагает демократическое сопротивление людей, их защиту и контроль над властью. Но с точки зрения метода, такой вот жесткости, что мы, мол, буржуазная партия, как СПС, или наоборот, столько левизны, сколько у "Яблока", у нас не будет. — Но с Союзом правых сил (СПС) и "Яблоком" (партия Григория Явлинского) вы поддерживаете контакты? — Да. В "Комитет 2008" вошли я — от своей партии, Иваненко от "Яблока", Надеждин от СПС. Нам необходимо разработать процедуру, при которой все демократы объединятся и совместно выступят на парламентских и президентских выборах в 2008 году. — Вы по отцу японка. Это как-то мешало вашей политической карьере? — На радиоканале "Эхо Москвы" слушатели постоянно обсуждают вопрос, не еврейка ли я? И доказывают, что моя мама — еврейка. А она полуармянка. У нее большие глаза и вьющиеся волосы, она похожа на еврейку. Я периодически слышу в свой адрес: японка-шпионка. В Интернете было мое большое интервью, в откликах на него меня спрашивали: "Что Хакамада делает в России?" Предлагали "убраться в свою Японию и заниматься политикой там". Я, родившаяся в Москве и говорящая на русском языке, для ничтожного, но агрессивного меньшинства представляю собой японку, которую надобно уничтожить. — Официально считается, что с государственным антисемитизмом и шовинизмом у нас покончено. А вы как считаете? — В свое время мне сказали: "В правительство ты не попадешь никогда". Только благодаря Борису Немцову я вошла в кабинет правительства при Ельцине. Борис Николаевич более демократичен и… любит пошутить. Как-то на встрече с делегацией Японии сказал: "Вот видите, у нас японка в правительстве! А вы наших не пускаете к себе". Сейчас вроде бы стало полегче, но могла ли бы я быть назначенной в правительстве министром обороны или иностранных дел, или, как Кондолиза Райс, советником президента по безопасности? Нет! Полуяпонку не допустят к секретным материалам. — Есть ли будущее у национал-социализма в России? — Тотально — нет. Но эта карта разыгрывается. Дмитрий Рогозин на парламентских выборах фактически играл именно в эту игру и получил много голосов. Это шизофреническое утверждение, что русский народ обездолен, что русским нужны особые права. А кто же такие — "русские"? Уверена, ни одного чистого славянина в России не найти. Здесь постарались и монголы, и татары, и немцы, и евреи, и все национальности бывшего СССР. У нас в России 48 укладов жизни. И все рассуждения о "чистоте расы" — глупость несусветная. Мы должны постепенно внедрять в сознание людей, что русские — это те, кто проживают в России, так же как американцы — те, кто живут в Америке. Но даже признанные политические деятели во время выборов все-таки произносили фразы, что понятие "русские" определяется этническими корнями. — Достаточны ли меры, принимаемые правительством, для борьбы с проявлениями в России национал-социализма? — Что-то пытаются предпринимать, но главного не делают. Правительство, контролирующее потоки информации по всем федеральным телеканалам, трибуну людям, отстаивающим космополитизм внутри России, не дает, а вот националисты с утра до вечера вещают. Те же Жириновский и Рогозин. Скинхедов надо сажать в тюрьму, убийц наказывать пожизненными сроками. Это — отдельная силовая методика, но только силовые методы здесь не помогут. Чтобы вправить мозги, нужно по телевизору давать информацию широким массам народа, которые газет не читают, в лучшем случае просматривают местные. — Как вы отличаете демагогов от честных людей? — Как и все женщины — по поступкам. Если человек красиво говорит, и он вам нужен, создайте ситуацию, при которой он должен совершить некий поступок. И если он его не совершит, можете смело заканчивать с ним работу: это — демагог. Большинство людей, которые ко мне приходят, я оцениваю по глазам, они выдают личность очень точно. Но есть и такие, которые обманут вас, и сделают это достаточно красиво. — Как, с точки зрения интересов страны, вы относитесь к тому, что наши соотечественники покидают Россию? — Никто не спрашивает француза или немца, почему и куда он уезжает. Россия до сих пор остается страной с "изоляционным мышлением", отторгнутой от остального мира. Если же мы хотим жить цивилизованно, то должны жить открыто. Нужно создать условия, при которых бы люди не уезжали. А запрещать уезжать — смешно. Люди, уезжая, имеют на это право и едут туда, где, им кажется, не будет страха и они устроятся лучше. Создайте рабочие места, уберите страхи, дайте людям возможность хорошо зарабатывать — и они никуда не уедут, а уехавшие вернутся. Закрытием границ, специальными разрешениями, ужесточением паспортного режима сделать это нельзя, если мы предполагаем двигаться вперед. Если же хотим закрыться для диктатуры, то опустите снова железный занавес. — Как сказывается на семье ваша занятость общественными делами? — Моя шестилетняя дочка страдает из-за того, что я не уделяю ей достаточно времени. Иногда просит: "Не ходи на работу, сколько можно?" Старший сын Данила, ему 25 лет, живет своей жизнью, родил мне внучку. Мои взгляды он разделяет полностью, но политикой не занимается. Он финансовый директор небольшого предприятия, много и тяжело работает. А в отношениях с мужем это сказывается весьма положительно на его интересе ко мне как личности, занятой общественными делами. Даже в большей степени, чем ко мне как к женщине. Обычно считается, что жена — это эротическое существо, занятое сексуальной жизнью и ведением домашнего хозяйства. У меня муж человек странный: он не интересуется тем, как я веду домашнее хозяйство, он зарабатывает достаточно, чтобы обеспечить меня необходимой инфраструктурой. Если нужна няня, горничная, водитель, он это в состоянии обеспечить. А все остальные отношения, в том числе и интимные, его интересуют в том плане, идет ли от моей личности энергия. Он знает, что когда я занимаюсь политикой, я энергична, а если у меня это отнять, то окажусь в положении рыбы, выброшенной на берег. Мне нечем будет дышать.