Палата № 6

Сегодня поговорим о современном российском кино. В 2009 году в прокат вышел фильм Карена Шахназарова «Палата № 6» по произведению Антона Павловича Чехова.
Картина «Палата № 6» была выдвинута в качестве претендента на «Оскар» в номинации «Лучший иностранный фильм года», хотя фильм выполнен совершенно не в голливудской эстетике — в нем вообще нет никакого экшен, одни диалоги и монологи героев. Снята картина в рекордно короткий срок — за 28 дней — и за скромный бюджет — 500 тысяч долларов. При этом фильм получился необыкновенно сильным. Режиссер перенес действие в наше время, а в качестве основного художественного приема выбрал репортажную съемку.
Съемку фильма о душевнобольных людях в реальном психоневрологическом интернате нельзя назвать абсолютно новым приемом, но экранизировать таким образом классику до Шахназарова уж точно никто не пытался. Режиссерская смелость сильно насторожила чиновников Минздрава, они были против съемок в реальной психбольнице. На самом деле Шахназаров не переступил этические границы, всех душевнобольных снимали исключительно с их согласия. Телевизионный репортажный стиль был важен для усиления реальности.
Экранизация «Палаты № 6» актуальна по многим причинам. Хотя бы потому, что со времен Чехова психиатрия не сильно изменилась. Психиатры говорят, что тому, кто установит причину шизофрении, можно уже при жизни поставить золотой памятник. В этой болезни до сих пор все так неясно, что даже методы диагностики до конца не разработаны. Один из них уж совсем странный и средневековый — диагноз ставится по специфическому запаху больного. Кроме того, психиатры утверждают, что абсолютно здоровых людей нет, что у всех в той или иной степени проявляются формы вялотекущей шизофрении.
Как вы помните, сюжет чеховской «Палаты № 6» во многом строится на том, как доктор Рагин, врач психбольницы, постепенно сам сходит с ума, и его определяют в ту же психушку, где он работал, а на место доктора Рагина приходит бывший его подчиненный — молодой врач-карьерист (в фильме Шахназарова его роль исполняет актер Евгений Стычкин).
Карен Шахназаров, приступая к съемкам фильма, не поленился узнать, бывает ли такое, чтобы лечащий врач психбольницы сам стал ее пациентом. Во всех больницах ему говорили, что такого не бывает, Чехов это придумал. Но это было до тех пор, пока режиссер не приехал в Ярославль, и в одной из клиник ему признались, что у них лежит бывший главврач. Так что чеховская повесть вполне современна и реалистична.
Шахназаров удивил зрителей не только тем, что экранизировал чеховскую повесть в стиле репортажа, но и тем, что соединил в фильме реальных больных и актеров совершенно разной «весовой категории». Евгений Стычкин, снимавшийся ранее в мыльно-юмористических фильмах, здесь играет в контрасте с Владимиром Ильиным, мастером психологизма. Но смотрится Евгений Стычкин настолько неожиданно, насколько и убедительно.
Владимир Ильин так глубоко погрузился в образ сумасшедшего врача, что доктора психбольницы, где снимался фильм, признавались: в перерывах между съемками не всегда могли отличить актера от своих пациентов. По сути, Владимир Ильин стал для режиссера тем толчком, благодаря которому он вернулся к затее создания фильма. Сценарий был написан еще 20 лет назад, времена были тяжелые. И фильм должны были продюсировать итальянцы, а на главную роль планировался Марчелло Мастроянни!
Шахназаров тогда не хотел делать фильм историческим и костюмированным, а итальянские режиссеры настаивали на буквальной реализации чеховского текста. Общий язык они не нашли, и сценарий был отложен до лучших времен. Потом, когда уже Шахназаров возглавил «Мосфильм» и мог снять картину без иностранных продюсеров, он долго не представлял кого-то в образе главного героя. Пока не увидел Владимира Ильина.
Интересно, что слово «Анталия» — чуть ли не единственное, которым Шахназаров заменил слово в чеховском тексте — там доктору предлагали съездить в Кисловодск. Потом режиссер даже пожалел, что поменял название курорта в стремлении осовременить повесть. Главный принцип фильма — при всей современности обстановки чеховский текст остается почти неприкосновенным. Сохранность чеховского языка была настолько важна, что сам сценарий фильма выстроен таким образом, что позволил озвучить не только чеховские диалоги, но и чеховские ремарки, где Антон Павлович описывает главного героя.
Сам Шахназаров считает, что инакомыслие как явление не исчезло. И отношение к инакомыслящим в России не исчезло, просто на смену одному общественно-политическому устройству пришло другое. Чеховский мыслящий герой, тоскующий по вечным материям, но потерявшийся в жизни, не перестает быть актуальным. Эти темы никуда не ушли, наоборот, усилились и приобрели другие формы, особенно в крупных городах.
Комментируя свою суперсовременную экранизацию «Палаты № 6», Шахназаров говорит о том, в каком глобальном идейном кризисе находится сегодня общество. Идеи социализма забыты, духовные ценности переживают явно не лучшие времена. А нового так ничего и не появилось.
При этом режиссер не склонен сваливать всю вину на общественное устройство и обстоятельства жизни. Отношение к своему герою у него неоднозначное, доктор Рагин — это человек, который на каком-то этапе стал равнодушным ко всему, но по инерции вроде как продолжал трезво рассуждать о жизни до тех пор, пока один из его пациентов, по фамилии Громов, не разнес в пух и прах все его мировоззрение, за которым, как выяснилось, ничего и не стоит.
Для режиссера, по его словам, громадным удовольствием было работать с чеховской прозой и диалогами. Шахназаров говорит, что он вдруг для себя обнаружил религиозность писателя. Конечно, религиозная тема у Чехова никогда не была основной. Но в чеховских произведениях поиски веры, тема бессмертия занимают значительное место. Режиссер настаивает, что в религиозности и есть глубинный смысл повести, а не в том, что в России умного человека всегда могут упечь в дурдом, или что мыслящий человек в условиях российской жизни гибнет. То, что удалось экранизировать «Палату № 6» только сейчас, а не 20 лет назад, пожалуй, пошло фильму на пользу. Тогда, в 1988–1989 годах, тема сумасшедших домов была уж слишком заполитизированной и ассоциировалась с диссидентством. Для режиссера же эта тема хоть и важна, но не является главной.
Замечательный актер Александр Панкратов-Черный, ставший для Шахназарова своего рода талисманом еще из фильмов «Мы из джаза», «Курьер», «Зимний вечер в Гаграх», и здесь соответствует режиссерскому стилю. Так получилось, что мрачность чеховской повести попала в резонанс с сегодняшними настроениями в европейском кино. Почти все фестивальные картины интересуются не только маргинальными состояниями человеческой психики, но и трагическими темами.
Отходя от еще школьного социального понимания повести, Шахназаров стремится перевести разговоры, насколько это возможно, в религиозную плоскость. Для этого он выбрал местом съемок не обычный психоневрологический интернат, а располагающийся на территории древнего монастыря. А все-таки для чего режиссер в разговоре о судьбе несчастного врача, сошедшего с ума, так пристально вглядывается в святую монастырскую предысторию психоневрологического интерната? Очевидно, не только для заострения духовного кризиса в обществе, связь более тонкая. Монастырь и психушку режиссер как бы соединяет для того, чтоб сблизить такие понятия, как святость и безумие. Сопоставление очень смелое, но в чем-то и правомерное.
Шахназаров изменил финал. Интересно, что эту идею предложил один из пациентов: он сказал, что надо оставить героя живым, дать хоть какую-то надежду зрителю. Уже в самых последних кадрах на нас смотрят чистые глаза соседской девочки, за которой когда-то присматривал герой Владимира Ильина. На эмоциональном уровне такой финал достигает сильного эффекта.
Ведущий рубрики Роман ОЛЕНЕВ, АТВ, Одесса