Бэл Кауфман — с любовью

Сэм Ружанский, «Мы здесь»
Сегодня мне представилась уникальная возможность организовать и провести международную встречу группы главных редакторов ряда видных еврейских изданий, журналистов, писателей и общественных деятелей с известной писательницей, внучкой Шолом-Алейхема Бэл Кауфман в канун ее 100-летнего юбилея!
Дорогие читатели, хотя я более чем уверен, что вы все хорошо знакомы с историей жизни Бэл Кауфман, я все же счел необходимым напомнить вам основные вехи ее биографии.
Итак, Бэл Кауфман (Бэлла Михайловна Койфман, родилась 10 мая 1911 года в Берлине, Германия) — американская писательница российско-еврейского происхождения. Внучка известного писателя Шолом-Алейхема. Родители Бэл Кауфман — американские литераторы и журналисты на идише Михаил Койфман и Ляля Рабинович. Бэл выросла в Одессе, а с 1922 года проживает в США.
Основную известность Бэл Кауфман принес полуавтобиографический роман «Вверх по лестнице, ведущей вниз» (англ. Up the Down Staircase), основанный на ее многолетнем преподавательском опыте. Роман был экранизирован режиссером Р. Маллиганом в 1967 году. Кроме того, Бэл Кауфман на основе романа в 1969 году выпустила одноименную пьесу. Ее перу также принадлежит роман «Любовь, и всё такое...» (англ. Love, etc.). В 2004 году вышлa иллюстрированная книга ее воспоминаний о детских годах в Одессе — «Odessa Memories» (с соавторами).
Бэл Кауфман является почетным председателем отделения изучения языка идиш Колумбийского университета (по материалам Википедии. – С.Р.)
Не может не вызвать восхищение то, что Бэл и сегодня находит время и, главное, энергию для участия в самых различных общественных мероприятиях: от лекций по еврейскому юмору до вечера (в качестве одного из ведущих, вместе с Эли Визелем и Питом Сигером) 10 октября 2010 года в честь 90-летия композитора И. Мирона.
А теперь разрешите перейти к самим вопросам и ответам.

Леонид Школьник, главный редактор международного еженедельника «Мы здесь», Израиль — США
Бэл, рад снова пообщаться с Вами — хотя бы виртуально. Если бы можно было написать электронное письмо дедушке, что Вы сказали бы ему в десяти словах об этой жизни?
БК. В десяти словах? Это невозможно! Мне необходимо, по крайней мере, ДЕСЯТЬ страниц, чтобы ответить на этот вопрос. Шолом-Алейхем любил все, что было связано с созданием произведений: ручки, карандаши, ластики, сургучовую печать и т.п. Он был бы смущен и поражен сегодняшним набором изумительных электронных устройств, применяемых для печатания текстов. И его все интересовало — однажды он даже проделал огромный путь только для того, чтобы увидеть одну из первых пишущих машинок.

Евсей Цейтлин, писатель, редактор ежемесячника «Шалом», Чикаго, США
Глубокоуважаемая Бэл, можете ли Вы коротко сформулировать самый важный вывод, главный урок своей долгой жизни?
И второй вопрос: не могли бы Вы дать напутствие своим молодым коллегам — еврейским литераторам? Каких ошибок они должны постараться избежать? К чему должны прежде всего стремиться?
БК. Главный урок моей долгой жизни? Смейтесь. Видеть абсурд, помпезность и смеяться, смеяться над собой, смеяться даже тогда, когда вы столкнулись с несчастьем.
Что касается совета молодым писателям, то могу сказать одно: ПИШИТЕ и ПЕРЕПИСЫВАЙТЕ, и снова ПИШИТЕ и ПЕРЕПИСЫВАЙТЕ, и еще раз ПИШИТЕ и ПЕРЕПИСЫВАЙТЕ, и так до тех пор, пока не проявится ваш собственный голос. Сокращайте и уточняйте, и сокращайте снова. В своей книге «Вверх по лестнице, ведущей вниз» я сократила целую страницу о расовых предрассудках до одной фразы: мальчик пишет: «Можете ли вы по моему почерку сказать, белый я или нет?»

Сэм Ружанский, публицист, Рочестер, Нью-Йорк, США
Уважаемая Бэл, какое событие на данный момент Вы считаете самым главным в Вашей жизни? Известно, что Вы много времени уделяете организации и проведению, зачастую с личным участием, различных мероприятий как в США, так и за рубежом по увековечению памяти Вашего дедушки. Не могли бы Вы назвать наиболее успешные из них? Дорогая Бэл, если не секрет, над чем Вы сейчас работаете и чем заполнены Ваши будни?
БК. Один из самых важных моментов в моей жизни — я молодой учитель, студентка, стою перед классом, полным детей, вижу их глаза, глядящие на меня и ожидающие, что я им сейчас скажу что-то очень важное. Такое, что может изменить их жизнь. Именно в этот момент я осознала, что это станет моей профессией.
На Ваш второй вопрос: Фондом Шолом-Алейхема руководит мой муж Сидней Глюк. Он занимается популяризацией идишистской культуры и произведений Шолом-Алейхема. В частности, он организовал в ряде городов Украины несколько фестивалей, посвященных творчеству Шолом-Алейхема.
И наконец, отвечаю на Ваш третий вопрос: в настоящее время я очень и очень занята — готовлюсь (и это в мои 99 лет! Если бы хотя бы мне было 98, шутит Бэл) к новой карьере: буду читать курс еврейского юмора в Hunter College и одновременно пишу мемуары (если не сейчас, то когда?) и готовлю материалы для документального фильма обо мне.

Вероника Ирина-Коган, ректор Государственной еврейской академии им. Маймонида, Москва, Россия
Дорогая Бэл, я в полном восхищении от Вашей благородной деятельности. Вы пишете историю, и Вы вошли в мировую историю, заняв в ней достойное место!
Позволю себе заметить, что интеллектуальный мир ждет Ваших воспоминаний. Когда можно надеяться их почитать?
Планируете ли Вы создание фильма о Вашей жизни, которая, безусловно, интересна нам, Вашим современникам?
С огромным уважением и признательностью, с пожеланием здоровья и успехов во всем и всегда!
БК. Вы знаете, я бы тоже хотела знать, когда будут готовы мои мемуары. У меня очень много материалов, часть из них — в моих записках, часть — в голове. Я написала и опубликовала несколько статей о своей жизни, но я, наверное, очень ленива, чтобы все это свести в одно целое. Было бы хорошо опубликовать их (мемуары. – С.Р.) в 2011 году, когда мне исполнится 100 лет (!) Один знаменитый режиссер документальных фильмов планирует создать фильм обо мне, но пока он провел всего одну двухчасовую сессию. Есть также несколько интервью, снятых на видео другими режиссерами. Спасибо, я очень тронута вашими теплыми словами, сказанными в мой адрес.

Танкред Голенпольский, главный редактор «Международной еврейской газеты», Россия
Милая Бэлочка! Кажется, будто только вчера мы гуляли по Москве (возле Дома писателей), а мне уже 79, а Вам — всего 100! И впереди у Вас сладкие 20 лет. У меня к Вам 1000 вопросов, но я задам всего один.
Что чувствует внучка великого писателя на идише по отношению к тому печальному состоянию и судьбе великого идиша, на котором наши родители говорили, пели и читали так много прекрасного? Желаю Вам здоровья и бодрости.
БК. Я чувствую то же, что чувствуют все те, кто любит идиш, его литературу и культуру, — грусть и беспокойство. Похоже, что этот язык уничтожается или, по крайней мере, унижается. Я говорю «похоже», потому что я твердо верю, что он никогда не умрет, более того, с помощью разных организаций еврейской культуры, школ и отдельных языковых классов он выживет, он обязан выжить!

Лариса Токарь, главный редактор журнала «Алеф».
Уважаемая Бэл Кауфман! Общались ли Вы с Шолом-Алейхемом? Если да, расскажите о самых ярких впечатлениях от этого общения.
С самыми сердечными пожеланиями счастья и здоровья, и до 120!
БК. Когда мы были с ним вдвоем, мне всегда было очень хорошо! Особенно мне запомнилось, что как-то раз, когда мы с ним гуляли по Женеве, он сказал мне, что чем я крепче буду держать его руку, тем лучше он будет писать. По-видимому, я очень крепко держала его руку (говорит Бэл шутливым тоном), потому что он очень хорошо писал!

Дорогие коллеги! Наша встреча закончилась, и я хочу еще раз от вашего имени сердечно поблагодарить глубокоуважаемую Бэл Кауфман за то, что она уделила нам время, терпеливо и дружелюбно рассмотрела все наши вопросы, не оставив ни одного из них без ответа (в «Алефе» эти вопросы и ответы даются в сокращении).
Давайте все вместе дружно пожелаем дорогой Бэл Кауфман счастливого, веселого, радостного и полного здравия дня рождения и последующих дней и лет. Итак, как принято у евреев, до 120, помня, что, как сказал наш коллега Танкред Голенпольский, впереди у нее «сладкие 20 лет».

Организовал, провел и запротоколировал встречу Сэм Ружанский, «Мы здесь»