Щемящий баритон

Это первое. И второе. В 1970–1980-е годы Советский Союз отгородился от мира железным занавесом. Западная культура находилась под запретом, как растлевающая советскую молодежь, и мы, жившие в ту пору, мало что знали, особенно об эстраде и ее кумирах.
Счастливым исключением был почему-то Джо Дассен. Его иногда показывали по советскому телевидению в программе «Зарубежная эстрада». Песни его порой звучали по радио. Выпускали даже пластинки. Короче, Джо Дассена мы знали. Более того, любили его мягко обволакивающий, завораживающий голос.
Ну а теперь поближе к биографии.
Джозеф Аира Дассен родился 9 ноября 1938 года в семье французского кинорежиссера Жюля Дассена, выходца из многодетной еврейской семьи эмигрантов из Одессы, и скрипачки Беатрис Лонер, дочери венгерского еврея. И выходит, что Джо Дассен — еврей, а вовсе не француз, как мы думали. Парадокс: один из самых французских шансонье не имеет ни капли французской крови!.. Американец по паспорту, француз в сердце и с интернациональной душой. Прямо гражданин мира.
Отец Жюль Дассен работал в Голливуде, сначала ассистентом у самого Хичкока, а потом снимал фильмы уже самостоятельно, и был преуспевающим кинорежиссером как в США, так и во Франции (один из первых фильмов — «Грубая сила»). Мать гастролировала со своими скрипичными концертами чуть ли не по всему свету. Джо и двум его сестрам Рикки и Жюли внимания оказывалось мало, хотя, когда родители были дома, он наполнялся гостями, приходили люди искусства и шоу-бизнеса. А еще театральные премьеры, кинофестивали, джазовые вечера. К тому же Джо научился играть на аккордеоне и гитаре. Беспокоило одно: частые переезды из одной страны в другую, и пришлось поэтому за годы учебы поменять аж 15 школ.

«С таким обаянием…» 
В 1947 году, в разгар холодной войны, сенатор Маккарти устроил в США охоту на ведьм, и в списки подозрительных и сочувствующих коммунистам попал режиссер Дассен. Семья вынужденно покинула Америку и перебралась во Францию. Джо оказался вновь в своем любимом Париже. Стал подрабатывать: изготовлял прохладительные напитки и продавал их.
Когда ему исполнилось 16 лет, родители со скандалом развелись. Их развод юноша очень переживал. Ошеломленный, одинокий, он долго не мог найти себе места и решил вернуться в Штаты. Уехал тайком, в трюме парохода. В США был предоставлен сам себе: мыл посуду в забегаловках, выносил мусор, хотел пойти в армию, но был забракован при приеме: врачи нашли у него шумы в сердце. С этим нездоровым сердцем Дассен продолжал жить. Поступил в Мичиганский университет на факультет этнографии, занимался фольклором индейцев Аризоны. Получил диплом, затосковал и отправился в Париж.
К этому времени отец женился на греческой актрисе Мелине Меркури. Меркури вместе с Дассеном-отцом организовала в Париже кинофирму «Мелина», где было поставлено несколько значительных фильмов, в том числе «Федра», «Страстная мечта». Мелина сказала Джо: «С таким обаянием, как у тебя, надо сниматься в кино». Джо ответил: «Пуркуа па?» — «Почему бы нет?» И снялся в нескольких фильмах на третьих ролях, но почувствовал, что кино — не его сфера. Его больше привлекала журналистика, Джо писал в «Ньюйоркер» и в другие журналы.
В 1963 году на одной из вечеринок Джо Дассен повстречал смуглую брюнетку Мариз (по-французски Иветт) Массьера. Они понравились друг другу. Такой обаяшка, да еще поет и играет на гитаре! А какой притягательный бархатистый голос! И Мариз уговорила Джо записать несколько песен. Опускаем подробности о том, как он записывал и как его прослушивали. В итоге Джо Дассен стал певцом. Сначала пел американские песни, потом французские, и в 1965 году его песня «Бип-Боп» оказалась на верхних строчках хит-парадов. Публика и пресса восторженно приняли новую звезду, шансонье и шармера. Его песни «Елисейские поля», «Банда Бонно», «Бабье лето», «Мари-Жан» стали суперпопулярными, их крутили повсюду. Слушая эти песни, невольно начинаешь подпевать, даже не имея никакого слуха.

«Я никогда не соглашусь с тем, что стал циркачом»
Всем казалось, что песни Дассена даются ему легко, без всякого напряжения, ан нет. «Профессионализм для меня — это беспрерывная работа, способность выйти на сцену в любом состоянии, даже когда ты болен...» Он работал по 10–12 часов, кропотливо отрабатывая и шлифуя каждое слово, каждый звук. Он поставил себе цель перекрыть славу отца, и он этого добился: все любители музыки в мире знают Джо Дассена, а кинорежиссера Жюля Дассена знают лишь знатоки кино. Джо пленил всех несильным, но удивительно «мужским» голосом.
Но, несмотря на свою огромную популярность, Джо Дассен никогда не терял голову. Клод Лемель, главный текстовик его песен, вспоминал: «Джо был страшно застенчив. Всю свою жизнь он оставался растерявшимся студентом, который стеснялся того, что зарабатывал на жизнь пением». Он хотел быть интеллектуалом, заниматься литературой и наукой, а ему выпал другой жребий — эстрада. Популярность была, конечно, приятна, но в душе Дассен оставался постоянно недовольным собой: «Мне кажется, я никогда не соглашусь с тем, что стал циркачом». То есть никакого упоения собой. Никаких восторгов. А глухое раздражение неверно избранного пути — редчайший случай для кумира эстрады.
После отцовского развода Джо Дассен дал себе клятву никогда не жениться. Однако Мариз была очень влюблена и очень настойчива, и 18 января 1966 года они поженились. На свадебную церемонию Дассен демонстративно пришел небритым и небрежно одетым, однако дело было сделано, и он стал мужем. Как обычно, начало семейной жизни было ясным и счастливым, а тучи и ураган нагрянули позднее. Во-первых, постоянные гастроли Дассена. Во-вторых, смерть только что родившегося сына Джошуа. В-третьих, естественные разногласия, как лучше жить, и ссоры. В 30 лет у Дассена произошел первый инфаркт. Первый, но не последний...
Жизнь с Мариз зашла в тупик, и появилась новая женщина, Кристин Дельво, родом из Руана. С ней Дассен познакомился в самолете, когда летел на краткий отдых в Куршавель (знакомое местечко по публикациям в прессе). Встреча, любовь и новый брак: 14 января 1978 года Джо и Кристин становятся мужем и женой. В новую семейную жизнь Джо вступил больным человеком, истерзанным душевной драмой, с нездоровым сердцем. Сердечные приступы, язва желудка, плохой сон.
И старое испытанное средство от боли: алкоголь. Появляются дети — Джонатан и Жюльен. Дети — это прекрасно, но заниматься ими нет времени: гастроли, гастроли... Кристин, землячка мадам Бовари из Руана, хочет спокойствия и чтобы рядом находился любимый муж. Но покоя нет, нет рядом и Джо: он все время в отсутствии. В концертах. В песнях. Кристин донимает мужа упреками, изводит его своим недовольством. В ноябре 1979 года Дассен попадает в больницу с обострением язвы желудка и там, в больничной палате, осознает, что второй развод неизбежен. Выйдя из больницы, он приезжает в свой дом в Фешеролль с намерением все сказать жене. А она его с порога ошеломляет новостью: «Я беременна...»

Конец «бабьего лета»
Жюльен родился 22 марта 1980 года. А Джо — опять на гастролях. Карьера или семья? Нет, все же карьера, песни, концерты, поклонницы, овации... И Джо подает в версальский суд заявление о разводе, а в ожидании решения бежит на Таити, там у него вилла, там экзотика и покой. 20 августа 1980 года за ресторанным столиком Джо Дассен внезапно умирает. Пятый инфаркт. До 42 лет он не дожил. Тело Джона Дассена перевозят в Америку, в Калифорнию, на кладбище в Санта-Монике под Лос-Анджелесом.
«Бабье лето» («L’ete indien») закончилось. Наступила вечная зима.
В последний год своей жизни Джо Дассен успел побывать в Москве — всего три дня. Тогда Госконцерт предложил ему большое турне по Советскому Союзу. Дассен согласился. Подготовка шла полным ходом. Но гастролям не суждено было состояться. Все по песне Дассена: «Когда это было? Всего лишь год назад, век, вечность...»
В одном из интервью Дассен сказал: «Человек в нашем обществе одинок. Это трагедия и человека, и общества. Его нужно подбодрить. Нужно дать ему возможность вспомнить светлые минуты своей жизни, понадеяться на новые. Вот о чем я пою...»
Вместо эпилога
1980 год, олимпийский. В июле-августе состоялась московская Олимпиада, и в Лужниках в воздух улетел «ласковый Миша». Но 1980 год был омрачен двумя смертями: 25 июля умер Владимир Высоцкий, а 20 августа — Джо Дасссен. Два разных барда: один — социальный трибун, другой — сладкоголосый успокоитель сердец. Они — ровесники. Разница в несколько месяцев. Высоцкий родился 25 января, а Дассен — 9 ноября 1938 года, на могильных плитах одни и те же цифры: 1938–1980. Проводить параллели, конечно, не стоит. Они очень разные: один — бунтарь, возмутитель спокойствия, другой — артист, лирический певец. Но одно их роднит: отношение к своему делу, напряженный труд до вытягивания всех жил и надрыва сердца. Тот и другой понимали, что это добром не кончится, и отсюда «Привередливые кони» Высоцкого (1972):

Вдоль обрыва, по-над пропастью,
по самому по краю
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю...
Что-то воздуху мне мало —
ветер пью, туман глотаю, —
Чую с гибельным восторгом:
пропадаю, пропадаю!
Чуть помедленнее, кони,
чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались
привередливые —
И дожить не успел,
мне допеть не успеть.
Я коней напою, я куплет допою —
Хоть мгновенье еще постою на краю...

Так стояли на краю Высоцкий и Дассен. И пели. И в 42 года до конца не успели допеть. Успели другое: «Мы успели: в гости к Б-гу не бывает опозданий...» Но о том, что «там ангелы поют такими злыми голосами», — так это только предположение Владимира Семеновича. Как там встречают? Никто не знает…

Юрий Безелянский, Россия