АЛЫЙ ПОРОСЕНОК

Владимир Сорокин — современный российский писатель со скандальной репутацией, на сегодняшний день достаточно плодовитый и широко известный. К его литературным творениям можно относиться по–разному — оплевывать, анализировать и даже боготворить, восклицая, что «наконец-то в России появился новый вожделенный автор, новый писательский талант, большой оригинал, каких раньше не было!» Он способен, например, лихо исказить и без того нечеткие представления современного (особенно молодого) человека о советской эпохе: развернуть эту самую эпоху задом, задрать ей нижнюю юбку, выпороть хорошенько и начинить неожиданно остренькой приправкой. И язык-то у него остер и самобытен: писатель довольно эффектно изъясняется при помощи ненормативной лексики, да так легко и свободно, что завидки берут. В общем, от чтения Сорокина получаешь либо колоссальное удовольствие, либо непреодолимое отвращение, либо относишься ко всему критически. Сорокин — писатель не только современный, но и модный, что доказывает самый живой интерес к нему не только кинематографа, но и театра. Сам театр уже успел стать модным заведением, привлекая публику псевдоинтеллектуальными постановками не менее псевдоодаренных современных авторов и затрачивая на всю эту «кухню» уже реально большие деньги. Почему бы теперь не попробовать на вкус аппетитное меню от Сорокина? Он — мастер диалогического жанра, у него интересные сюжеты и узнаваемые яркие характеры. Его литература кажется вполне сценичной и игровой. Он разнообразен и пахуч, а это неотъемлемые составляющие любого театрального блюда. Вот театр и обратил на нового драматурга свой ищущий, растерянный взгляд. Сорокинская пьеса «Свадебное путешествие», которую показал московскому театральному бомонду Центр имени Вс. Мейерхольда, когда-то с успехом прошла в Германии. В связи с этим театральная группа «ПрактикА» при поддержке ассоциации «Золотая маска», фестиваля «Новая драма» и продюсерская компания Hahn Produktion подумали и решили организовать постановку пьесы в Москве, в России на родине автора. Режиссерами спектакля выступили двое: Илзе Рудзите, ученица Камы Гинкаса, студентка школы-студии МХАТ, и Эдуард Бояков, в театральном мире известный как генеральный директор ассоциации «Золотая маска» и театральный продюсер. Интеллигентный Гюнтер сын эсэсовца, погубившего сотни евреев. Чувствуя свою неизбывную вину перед еврейским народом, немец учит иврит, ездит на учебу в Иерусалим и скупает еврейский антиквариат. Он влюбляется в еврейскую девушку Машу, эмигрировавшую из России. Над Машей тоже тяготеет родовое проклятье: она внучка следователя НКВД. Итак, «Свадебное путешествие» — история не то любви, не то вины между сорокалетним немцем-аристократом Гюнтером и еще довольно молодой еврейкой-эмигранткой из России Машей. Действие спектакля выстроено в виде монолога-письма, прерывающегося реально разыгрываемыми актерами событиями. Маша (Оксана Фандера) как будто пишет письмо своей давней подруге Ирке, в котором сообщает обо всех своих приключениях и скитаниях по миру. Маша в исполнении Оксаны Фандеры девушка, что называется, «видавшая виды». При всей своей грубости она невероятно обаятельна и искренна. К тому же хороша собой, привлекательна и по-детски трогательна. С Гюнтером она ведет себя как возбужденный от игры ребенок, не забывая, однако, о том, что она женщина. Стаканами пьет водку и заставляет пить ее двух несведущих в этом вопросе немцев: Гюнтера и его благовоспитанного слугу Элисказеса (Александр Комиссаров). Отплясывает странные танцы под музыку популярной группы «Пятница», ходит в штанах и майке. Красивая, правда. Маша таки полюбила Гюнтера. Гюнтер полюбил Машу. История двух влюбленных могла бы получиться и банально закончиться свадьбой, но изобретательность Сорокина все же не знает предела. Дело в том, что Гюнтер (Андрей Смоляков) оказался не совсем здоровым человеком. Он уникальный извращенец. Мало того, что ему необходимо, чтобы его стегали ремнем, так как он еще через всю жизнь пронес тяжелое бремя вины немецкого народа перед евреями за зверства фашистов во время Второй мировой войны. Гюнтер Смолякова робкий заика (кстати, заикается Смоляков мастерски), сложно и глубоко сделанный актером характер. Его жалеешь, ему сочувствуешь, иногда им восхищаешься. Гюнтер рассказывает Маше о самом больном — об отце. Оказывается, его отец был нацистом, учинявшим зверские расправы над евреями: подвешивал их на огромный стальной крюк и избивал до смерти (за этот же самый крюк Гюнтер и цепляется во время порки). Рассказ несчастного Гюнтера сопровождается фильмом-проекцией с документальным кадрами военного времени, пламенными выступлениями бесноватого фюрера. Машу Гюнтерова исповедь не удивляет. В ответ она демонстративно встает на стул и чуть ли не с гордостью начинает зачитывать биографическую справку о своей бабушке. Ее бабка была майором НКВД и отыгрывалась на фашистах не хуже любого наци. Только Маша, в отличие от Гюнтера, никакого болезненного комплекса вины не испытывает. Такой вот непростой сюжетец. Маша так жить не может. Ей надоело каждый божий день пороть возлюбленного. Все ее попытки избавить Гюнтера от страшного комплекса в итоге летят в тартарары. Даже ее знакомый, профессиональный психиатр Марк (Игорь Яцко) оказывается бессилен помочь бедолаге, излечить его раз и навсегда. Блестяще сыгранную сцену с участием Марка надо отметить особенно. Яцко на славу удаются психопаты и параноики. В яркой эмоциональной игре актера участвуют даже пальцы ног! Марк предлагает подруге единственный вариант, который должен подействовать на психику немца: им необходимо нарядиться в форму оберфюрера СС и майора НКВД и поехать к тому месту, где находился дом Гитлера. Только это может помочь. И, что удивительно, помогает. Излечившись на время от, казалось бы, неизлечимой «болезни», Гюнтер и Маша представляют из себя абсолютно счастливую и благополучную пару, воркуют, как голубки, и наконец счастливы. Гюнтер даже перестает заикаться, становится нормальным человеком. Но и тут Сорокину неймется, он снова уводит сюжет в сторону. Нелепая автокатастрофа возвращает все на круги своя. Намеченная свадьба окрашивается в кровавые тона. Оттого и возникает на сцене кричащий символ на красном фоне — свадебное платье, подвешенное на пресловутый крюк (художник Юрий Хариков). Самое удивительное, что никто даже не умирает! Это не голливудский ход. У Сорокина свои ходы и свои тропинки. Автор опять водит зрителя за нос. В воспаленном сознании Гюнтера снова возникают знакомые до боли темы и голоса. Маша расстраивается, конечно, но не предает любимого. Она его такого полюбила, за такого и выйдет. И будут они жить долго (счастливо ли?) и умрут в один день. Ощущение от спектакля Сорокина-Боякова-Рудзите остается противоречивым. Накапливается много вопросов: зачем талантливые люди, классная команда, растрачивают свои человеческие и творческие ресурсы на очень средненький материал, в котором сами путаются? Зачем яркие актеры, способные играть весь классический репертуар, играют далеко не самое лучшее из произведений Владимира Сорокина? Где режиссер Эдуард Бояков? И наконец, зачем на сцене появился этот аппетитный, но пластмассовый АЛЫЙ ПОРОСЕНОК?..