СОЛНЕЧНЫЙ ПИСАТЕЛЬ

мрачных будней Шолом-Алейхем, он же Рабинович, Барон Пипернотер, Менахем-Мендл Достаточно сказать «Шолом-Алейхем» — и хочется улыбаться... Неунывающий сказитель бедной еврейской доли. Жизнерадостный шутник, всегда советовавший смеяться, потому что смех полезен для здоровья. Шолом-Алейхем — писатель, перед которым необходимо снять шляпу. Он прожил трудную жизнь. Но не покорился. Не сломался. Не впал в уныние. Напротив, улыбался и верил в свою человеческую и писательскую звезду. «Пускай говорят что угодно — не люблю я печальных картин, — признавался Шолом-Алейхем. — Моя муза не носит крепа–моя муза нищая, но веселаяѕ Чем больше нищеты, тем больше надежды». Шолом-Алейхем (настоящие имя и фамилия — Шолом Нохумович Рабинович) родился 18 февраля (2 марта) 1859 года в городе Переяславе на Украине в разорившейся патриархальной семье. Любопытно, что именно в 1859 году вышел в свет труд Чарлза Дарвина «Происхождение видов...» И соответственно–борьба, борьба за жизнь, естественный отбор, конкуренция. Слабые гибнут. Выживают сильные, если не телом, то духом, характером, умом, волей. Всеми этими качествами обладал юный Рабинович. Он учился в хедере и в Переяславском русском уездном училище, которое окончил с отличием. Когда ему было 13 лет, умерла мать и в доме появилась мачеха. Отношения с мачехой не сложились, но именно ей он обязан своим первым литературным трудом. Мальчик записал все бранные слова и ругательства, которые ему довелось услышать от мачехи: асмодей, банщик, болван, босяк, веник, выкрест, глупая морда, голодранец, гусак в ермолке, дикарь, дурень, дьявол, жадюга, зазнайка, злыдень, змей, идиот, извозчик, кишка бездонная, красавчик, кусок сала, лабазник, лакомка, лоботряс — и так далее по алфавиту. В 15 лет Шолом Рабинович прочитал «Робинзона Крузо» и тут же сочинил свой вариант — «Еврейский Робинзон Крузо». Показал отцу, тот своим друзьям — «и все пришли в восторг». Желание сочинять стало главным в жизни юноши. Но надо было зарабатывать деньги, и он отправился в глухую деревню Киевской губернии к купцу Лоеву, арендовавшему землю у местного помещика, в качестве домашнего учителя купеческой дочки. Им по 18 лет, оба мечтают о любви и счастье. Три года длилась учеба, которая в основном сводилась к тому, что юный учитель читал вслух красивой ученице написанные им романы. Она слушала не дыша, и восхищение рдело на ее щеках. Однако старик Лоев прекратил эту игру в просвещение и рассчитал учителя. Шолом Рабинович остался без работы, без куска хлеба и тепла дома. Однако через три года молодые встретились вновь и поженились. Произошло это 12 мая 1883 года в Киеве. Спустя 18 лет у них было шесть детей: дочери Эрнестина, Леля, Эмма, Маруся и сыновья Миша и Нюма. А еще Шолом-Алейхем получил наследство от тестя и разбогател. Но кроме этого выбивался в люди через писательство. Его первые корреспонденции и публицистические статьи на иврите печатались в газетах «Гацефира» («Рассвет») и «Гамейлиц» («Защитник»). Первые произведения на идише–повесть «Два камня» и рассказ «Выборы»–были опубликованы в газете «Юдишес фолксблат» («Еврейский народный листок»). Именно под рассказом «Выборы» впервые появился псевдоним «Шолом-Алейхем» (дословно–«Мир вам!») Ранее молодой писатель подписывался псевдонимами Литвак, Барон Пипернотер, Менахем-Мендл, Соломон Вихерфресер и другими. Итак, появился новый писатель Шолом-Алейхем, «русский еврей», как он представил себя в письме к Станиславскому. — Что же вы поделываете, пане Шолом-Алейхем? — Что же нам поделывать? Пишем. — Что пишем? — Что нам писать? Что видим, про то и пишем... А видел он многое. Нищету провинциального еврейского быта, страдания гонимого народа, пресловутую «черту оседлости», погромы, позорное «дело Бейлиса» и многое другое. Большинство своих героев Шолом-Алейхем поместил в условный город Касриловку, где и разворачиваются трагикомические сцены из еврейской жизни. «Вы говорите «заботы», «неприятности»? Все у вас называется «заботой»! Мне кажется, с тех пор, как Б-г создал мир, и с тех пор, как существует еврейский народ, таких забот и неприятностей никто и во сне не видел!.. И скажу я вам, нет на свете ничего лучше и спокойнее, чем быть бедняком; никаких тебе забот, понимаете ли, ни платежей, ни одолжений, ни беготни, ни суеты!..» (Рассказ «Семьдесят пять тысяч»). К началу 90-х годов XIX века Шолом-Алейхем становится центральной фигурой в еврейской литературе. Но вместе с литературным успехом его настиг финансовый крах. Получив богатое наследство, Шолом-Алейхем переехал в Киев, занялся коммерческой деятельностью, стал играть на бирже и, естественно, разорился. Книги–это одно, финансы — совсем другое. «Люди воздуха» — говорил Шолом-Алейхем о маклерах, агентах, менялах и прочих гешефтмахерах, желавших сорвать большой куш. Критикуя их, сам не удержался, и в результате все деньги, которые он имел, перекочевали в чужие карманы. Банкрот. Попытав счастья за границей (Франция, Австро-Венгрия), Шолом-Алейхем в 1891 году вернулся на родину и осел в Одессе. Именно здесь были написаны книги «Менахем-Мендл», «Тевье-молочник». После ужасов погрома он снова покинул Россию. Жил в Америке, Швейцарии, Германии. Снова вернулся и снова уехал в Америку. В Нью-Йорк он прибыл 2 декабря 1914 года. Шолом-Алейхем тяжело переживал чужбину, к тому же его здоровье было подорвано (туберкулез, болезни сердца, почек), но он не терял своего искрометного юмора. В одном из писем он писал знакомым в России: «Врачи строго запретили мне три вещи: говорить, читать и писать. Хорошие три вещи! Кто знает, что для пропойцы не пить, для лгуна хранить обет молчания, а для женщины–не смотреться в зеркало, тот правильно поймет мое положение...» В последние годы жизни Шолом-Алейхем завершал работу над «Тевье-молочником», «Менахемом-Мендлом», «Мальчиком Мотлом», написал несколько рассказов, комедию «Крупный выигрыш» и автобиографический роман «С ярмарки». Шолом-Алейхем умер 13 мая 1916 года в Нью-Йорке и был похоронен на Бруклинском кладбище. Вся Америка прощалась с писателем. Откликнулась на его смерть и Россия: в 1917 году в Петрограде вышел сборник мемуаров и статей о жизни и творчестве великого еврейского писателя. Первый в мире памятник Шолом-Алейхему был открыт в конце 1997 года в центре Киева, возле Бессарабского рынка. Писатель держит в одной руке тросточку, а другой слегка приподнимает шляпу. Четыре года спустя появился памятник и в Москве, на Малой Бронной. Примечательное место: с одной стороны — синагога, с другой — рукой подать до бывшего здания знаменитого еврейского театра. Кстати, первым спектаклем ГОСЕТа в столице стал в 1921 году «Вечер Шолом-Алейхема», в котором блеснули мастерством Соломон Михоэлс и Вениамин Зускин. По Шолом-Алейхему в ГОСЕТе были поставлены спектакли «200 тысяч» и «Человек из воздуха». Потомков Шолом-Алейхема не осталось ни в России, ни на Украине: кто в Америке, кто в Израиле, кто в Дании. Лишь однажды они собрались вместе в Киеве на фестивале «Странствующие звезды» — так организаторы праздника Шолом-Алейхема переиначили название романа «Блуждающие звезды». Самая известная из его родни–писательница Бэл Кауфман, автор популярного романа «Вверх по лестнице, ведущей вниз», сказавшая: «Слава деда осветила и меня». На празднике Шолом-Алейхема осенью 1999 года Бэл Кауфман вспоминала: «Для меня и сейчас звучит его голос. Заканчивая произведение, он собирал всю семью, чтобы прочитать написанное. Утро у него начиналось в пять часов. Стоял у пюпитра, грыз ногти и смотрел куда-то, посмеиваясь, словно слушал, что скажут герои. Он и писал так, будто разговаривал с вами... Он обожал Чехова. Когда мы болели, то лечил нас именно Чеховым, читая его рассказы вслух...» Сегодня, в начале XXI века, мы вновь и вновь обращаемся к Шолом-Алейхему: ведь так и не решена извечная проблема деления людей на бедных и богатых. «Если б богачи могли нанимать нищих умирать за них, нищие хорошо бы зарабатывали» — шутил Шолом-Алейхем. А разве устарел жгуче-горький вопрос писателя: «Что такое еврей и нееврей? И зачем Б-г создал евреев и неевреев? А уж если он создал и тех и других, то почему они должны быть так разобщены, почему должны ненавидеть друг друга, как если бы одни были от Б-га, а другие–не от Б-га?» Нет, Шолом-Алейхем не был только сатириком и юмористом, а еще и лириком (Горький назвал его «нежным и сердечным»), и немного философом. Недаром в Америке его вначале называли еврейским Марком Твеном, а затем еврейским Шекспиром. Именно Шекспиром, который был опечален, что «распалась связь времен». И как соединить распавшееся время? Как преодолеть разрыв между действительностью и мечтами? Только юмором. Не случайно в своем завещании Шолом-Алейхем просил детей и внуков собираться каждый год в день его смерти, и если религиозные взгляды не позволят им читать поминальные молитвы, пусть выберут какой-нибудь его рассказ из самых веселых и прочитают вслух на любом понятном им языке. «Прочь, уныние! Прочь тоска! Главное–здоровье, — говорил Шолом-Алейхем, — а повеситься можно и позже».