Фаина Раневская и Любовь Орлова

Их сдружила «Странная миссис Сэвидж»
Близкое знакомство Орловой и Раневской, скорее всего, состоялось во время съемок фильма «Весна». Почему Александров привлек к участию в этом фильме Раневскую, вполне объяснимо: он всегда любил участие звезд в своих фильмах. Не вызывает сомнения, что Орлова и Раневская были знакомы и до этого фильма, но в «Весне» они играли ведущие роли, в тот период Раневская ближе познакомилась с самим Александровым, иными стали и ее отношения с Любовью Орловой. Ну а по-настоящему их сдружила «Странная миссис Сэвидж», точнее, это произошло, когда Раневская решила отдать свою роль Орловой. В архивах Раневской сохранилось заявление, написанное 13 августа 1967 года:

Заявление
Спектакль «Странная миссис Сэвидж» пользуется большой популярностью, и мое участие в нем налагает на меня особую ответственность, которую я одна не в силах нести. В последнее время качество этого спектакля не отвечает требованиям, которые я предъявляю профессиональному театру. Из спектакля ушло все, что носит понятие искусство.
Чувство мучительной неловкости и жгучего стыда перед зрителем за качество спектакля вынуждает меня сказать Вам со всей решимостью: или спектакль в таком виде должен быть снят, или немедленно, безотлагательно должны быть Вами приняты меры к сохранению спектакля в его первоначальном виде.
Для этого необходимо:
1. Восстановить спектакль в первом составе (исключая больного Афонина);
2. Провести с этим составом хотя бы две репетиции с режиссером-постановщиком Р. Варпаховским при участии главного режиссера театра.
Этими требованиями я делаю последнюю попытку спасти спектакль.
Если эти меры не будут приняты, я буду вынуждена отказаться от участия в спектакле.
Прошу Вас учесть, что мое решение твердо и неизменно.

В начале 1970-х Раневская то ли устала от спектакля, то ли он надоел ей, но она решила больше в нем не участвовать. Это было неожиданно и для руководства театра, и для самого Завадского. Быть может, одной из причин ухода Раневской из этого спектакля явилась смерть В. Бероева (он умер в конце 1972 года). Но едва ли только в этом причина. Расстаться со спектаклем было для театра Моссовета свыше его сил, и тогда возникла мысль заменить «незаменимую» Ф. Раневскую Л. Орловой. Конечно, и у Завадского, и у Лосева, директора театра, были сомнения по этому поводу, но выбора не было. Они предложили сыграть миссис Сэвидж Орловой. Разумеется, вполне объяснимо, что Фаина Георгиевна при всем уважении к Орловой ревностно относилась к этому предложению.
Итак, Орлова сыграла миссис Сэвидж, ей было тогда под 70 лет, но я помню Орлову, выходящую после спектакля на бис, весь театр подходил к рампе, чтобы любоваться ею, и долго еще не отпускал Орлову со сцены. Знала ли об этом Фаина Георгиевна, трудно сказать. Но помню, после выхода Орловой на сцену на поклон Анастасия Павловна Потоцкая (жена Михоэлса. — Ред.) сказала мне: «Я вижу, Матвей, вы влюбились в Любовь Петровну, я вам сочувствую, и я вас понимаю», — а было мне тогда немногим более 30 лет.
В день, когда Любовь Петровна первый раз играла Сэвидж, успех был потрясающий, спектакль оказался не обновленным, а, по сути, новым. По-разному отнеслись к этому спектаклю с Орловой критики, но зрители были в восторге. И все же кто-то свою рецензию по поводу игры Орловой в спектакле «Странная миссис Сэвидж» закончил словами: «Гениально — но не то».

Орлова, разумеется, поинтересовалась, как отнесется к ее участию в спектакле «Странная миссис Сэвидж» Раневская, и спросила об этом у директора театра Лосева. Лосев сказал ей однозначно: «Раневская сама отказывается играть в этом спектакле». И все же Любовь Петровна произнесла: «Пока Фаина Георгиевна сама не обратится ко мне с этим предложением, я играть в этом спектакле не буду». И Лосев преуспел: со свойственной ему дипломатичностью он уговорил Раневскую позвонить Орловой: «Любочка, если я кому могу отдать Сэвидж, так только вам. Без вас спектакль пропадет». А между тем близился 70-летний юбилей Орловой — актрисы вечно молодой (ее излюбленный афоризм «Мне всего 39» оставался для нее всегда актуальным). Фаина Георгиевна в каком-то интервью сказала, что она презентовала эту роль Орловой. Раневская и Орлова до этого встречались не только на съемках фильмов Александрова («Встреча на Эльбе», «Весна»), но и в спектаклях (в горьковском «Сомове»). Наверное, не последнюю роль в решении Раневской передать Сэвидж Орловой сыграло и то, что Раневская, нередко встречаясь с ней не только в театре и в кино, но и дома, во Внуково, на даче Александрова, видела в Орловой черты характера, свойственные Сэвидж: доброту, отзывчивость, искренность в общении.
К тому же ни у Орловой, ни у Раневской своих детей не было, но память о родителях, в особенности о мамах, жила в них. И похоже, что миссис Сэвидж каждой напоминала что-то важное из прошлого. Орлову и Раневскую объединяло еще одно: в молодости Любовь Петровна была ученицей Немировича-Данченко и Станиславского, а Фаина Георгиевна на вопрос, кого она считает своими учителями, помимо Вульф называла Станиславского. Пройдет немало лет, и Раневская напишет в своих записях: «Теперь читаю летопись жизни и творчества К.С. Станиславского и опять плачу от благодарности судьбе, которая подарила мне счастье видеть его на сцене».
Сохранилось несколько писем Орловой к Раневской. Вот одно из них, написанное в сентябре 1947 года:
Дорогая Фаина Георгиевна!
Очень я жалею, что не смогла довести свои хлопоты о санатории до конца. Беспокоюсь о Вашем здоровье. Вчера закончился фестиваль. «Весна» получила премию. На Ваших кусках очень смеялись. Вы чудная актриса, и я Вас очень люблю… Венеция с водяными улицами меня не устраивает для жизни. Завтра едем в Милан и Флоренцию. Затем в Рим. Думаю, числа 1-го будем в Москве, если не поедем во Францию. Впечатлений очень много. Все Вам расскажу при встрече. Целую Вас, дорогая. Гриша тоже Вас целует. Самый сердечный привет от нас Павле Леонтьевне. Ваша Л. Орлова.
16.IX.47. Венеция

Вот еще одно письмо Орловой, написанное, вероятно, вскоре после первых спектаклей «Дальше — тишина»:
Дорогая моя Фаина Георгиевна!
Дорогой мой Фей!
Очень прошу Вас набраться сил, желания, энергии, самовнушения во что бы то ни стало — выздороветь поскорее!
Во-первых, я Вас не видела в «Тишине» (спектакль «Дальше — тишина». — М.Г.), а во-вторых, очень интересная получается у Вас роль у Гр. Вас. (Григорий Васильевич Александров, кинорежиссер, муж Л. Орловой. — М.Г.) в фильме, а самое главное, я могу Вас иногда долго не видеть, но совсем не могу, когда Вы больны!
Вспоминаю нашу последнюю встречу у Вас дома (не забыть бы мне спросить, почему-то Вы смеялись по-хорошему надо мной). Как это было симпатично и вкусно!
Я очень Вас люблю!
Когда сможете — приду.
Гр. Вас. шлет Вам самые сердечные приветы, а я обнимаю, целую.
Всегда Ваша Люба Орлова.

Этель Ковенская поведала мне, что в годы, когда она работала в театре Моссовета, часто встречалась с Любовью Орловой, с Раневской гораздо реже: «Я, не смейтесь надо мной, почему-то боялась Фаину Георгиевну, даже в тех спектаклях, в которых мы встречались, наше знакомство дальше участия в них не продолжалось. У меня даже однажды спросила об этом Любовь Петровна (Орлова. — М. Г.): “Мне кажется, Вы как-то сторонитесь от Фаины Георгиевны. Она очень честный и удивительный человек”». Подтверждений тому немало. Вот отрывок из ответа Орловой на письмо Раневской:
…Спасибо за письмо. Оно было радостно в ссылке. Ненавижу гастроли!
К моему сожалению, не увижу Вас, но к моей радости — уезжаю домой.
Хочу пожелать Вам мужества, терпения, покоя в трудных условиях гастролей.
Ну что же делать? Утешайтесь тем, что сможете все проверить на этих спектаклях, обыграть роль для Москвы.
Путь все спектакли будут для Вас генеральными репетициями.
Не бередите себя, а берегите свои силы, здоровье и нервы! Все мои советы исходят из самой глубины моей души и любви к Вам!..
Всегда Ваша Люба Орлова.

Сохранилось письмо Орловой к Фаине Георгиевне, написанное в январе 1974 года, пожалуй, оно многое обнажает в вопросе «Орлова — Раневская»:
Моя дорогая Фаина Георгиевна! Мой дорогой Фей.
Какую радость мне доставила Ваша телеграмма! Сколько нежных, ласковых слов! Спасибо, спасибо Вам!
Я заплакала — это бывает со мной очень-очень редко (ко мне пришел мой лечащий врач, спросил: «Что с вами?» Я прочла ему Вашу телеграмму и испытала гордость от подписи РАНЕВСКАЯ, и что мы дружим 40 лет, и что Вы — моя Фея. Доктор смотрел Вас в «Тишине» и до сих пор не может Вас забыть. Спросил, какую Вы готовите новую роль? И мне было так стыдно и больно ответить, что нет у Вас никакой новой роли. «Как же так, — он говорит, — такая актриса, такая актриса! Вот вы говорите, и у вас нет новой роли. Как же это так?»
Я подумала: нашему руководству не важно, будем мы играть или нет новые роли. Впрочем, он сказал: «Ведь ваш шеф слишком стар, он страдает маразмом и шизик, мне так говорили о нем». Я промолчала, а когда он ушел, я долго думала: как подло и возмутительно сложилась наша жизнь в театре. Ведь Вы и я выпрашивали те роли, которые кормят театр…
Мы неправильно себя вели. Нам надо было орать, скандалить, жаловаться в министерство, разоблачить гения с бантиком и с желтым шнурочком и козни его подруги, но… у нас не тот характер. Достоинство не позволяет.
Я поправляюсь, но играть особого желания нет, я вся исколота. Вместо вен — жгуты на руках. Я преклоняюсь перед Вашим мужеством и терпением, ведь Вас каждый день колют!..
Я нежно Вас целую, обнимаю, очень люблю. Всегда Ваша Люба Орлова.

Это письмо было написано Любовью Петровной Орловой, когда она находилась уже в больнице…
Фаина Георгиевна посещала ее там. Как могла — успокаивала, ей, как она сказала однажды, больше жаль было Александрова, который очень быстро, за месяц болезни Орловой, состарился. В какой-то день, это было уже весной 1974 года, Александров, увидев Раневскую, сказал, обращаясь к Орловой: «Любочка, а не пригласить ли нам Фаину Георгиевну на главный праздник нашей жизни?» (23 мая ежегодно Александров и Орлова отмечали день своего знакомства. — М.Г.) Но, увы, следующий праздник не состоялся — Любовь Петровна умерла.

Надо ли говорить, что Любовь Орлова и Фаина Раневская не соперничали никогда, точнее сказать, всегда оставались партнерами — по сцене, в кино. И если их не поссорила «Странная миссис Сэвидж», скорее, наоборот, сблизила, то это говорит о многом, а может быть, сполна завершает тему Раневская — Орлова.
 

Матвей ГЕЙЗЕР, Россия
Фрагмент книги Матвея Гейзера «О городе на Таганькином Рогу», издание которой намечается в 2009 году в серии ЖЗЛ.