Атмосфера творчества на краю бездны

История и судьба Терезина такова. Город-крепость был построен недалеко от Праги в XVIII веке. В конце Х1Х века крепость была переоборудована в тюрьму. В октябре 1941 года, после оккупации фашистской Германией Чехословакии, в Праге на совещании, которое проводил Генрих Гейдрих, было принято решение сделать Терезин «показательным» гетто, «вольным еврейским городом». Предполагалось собрать в Терезине некоторые категории евреев Германии, Австрии и протектората Богемии и Моравии, имевших заслуги перед Германией (в частности, награжденных боевыми орденами в Первую мировую войну), а также евреев старше 65 лет из рейха и стран Западной Европы.
Состоятельные люди платили большие деньги, чтобы получить право жить в этом городе. В ноябре 1941 года в Терезин отправился первый эшелон. Темные солдатские бараки, трехэтажные нары, полная изоляция от внешнего мира — вот что увидели прибывшие. Сначала крепость была рассчитана на три тысячи человек. Однако осенью 1942 года на площади в 115 тысяч кв. метров были помещены 53 тысячи евреев. Управляли еврейским городом эсэсовцы и их комендант. По их инициативе (в глазах мировой общественности необходимо было придать лагерю элементы демократии) из узников создали администрацию во главе с Советом старейшин, который возглавил председатель еврейской общины Праги Якоб Эдельштейн.
Фашисты согнали в Терезин интеллектуальный цвет еврейства оккупированной Европы — писателей, поэтов, философов, композиторов, музыкантов. Среди них — крупный философ, глава Берлинской еврейской общины Лео Бек, чешский писатель Карел Полачек, композитор из Германии Виктор Ульман. Здесь, в промозглых казармах, голодные, обреченные на смерть люди создавали музыкальные произведения, поставили свыше шестисот спектаклей, издавали детский и взрослый журналы.
Отовсюду в Терезин шли письма от их родственников. Но отвечать на них можно было только так: «Здесь все замечательно». На стендах выставки помещены десятки копий этих писем, проверенных бдительной цензурой. С января 1942 года из Терезина ежедневно нарастающими темпами начали отправлять тысячи узников, как им сообщалось, «на Мадагаскар и в Хайфу», а фактически — в лагеря смерти Риги и Таллина, а позже — в Освенцим…
Незабываемое впечатление на посетителей выставки произвел рассказ Наума Левина о трагической судьбе выдающейся художницы-дизайнера Фридл Дикер-Брайндесовой, которая занималась рисованием с терезинскими детьми. Она родилась в Австрии, а в 1934 году, после нацистского путча, эмигрировала в Чехословакию. В 1940 году, несмотря на то, что у нее была виза в Палестину, пришла в Терезин. Пять тысяч детских рисунков, оставшихся от тех уроков, Фридл спрятала на чердаке перед отправкой в Освенцим. О своем наследии она не заботилась. Но именно благодаря Фридл в психологии родилось новое направление — искусствотерапия, способ справиться с травмой при помощи творчества, самовыражения. Именно так боролись с действительностью обитатели терезинского гетто. Именно так нынешнее поколение познает самую горькую страницу своей истории.
Эти детские рисунки, обличающие чудовищное лицемерие фашизма, находятся в экспозиции «Рисунки детей концлагеря Терезин» местного еврейского музея. После войны они обошли все крупнейшие картинные галереи мира.
В конце 1943 года нацистские власти для опровержения просочившихся в страны антигитлеровской коалиции слухов о массовом уничтожении в лагерях смерти евреев решили пригласить в Терезин комиссию Международного Красного Креста. К этому визиту в «образцовом еврейском городе» разбили цветники, открыли детские сады, школу, магазины, банк, даже выпустили городские деньги. Перед приездом комиссии большую часть узников срочно отправили в Освенцим, а для остальных создали «сносные условия». Гитлеровская «потемкинская деревня» была осмотрена 23 июля 1944 года. Тут же был снят пропагандистский фильм «Новая жизнь евреев под защитой Третьего рейха».
Автор выставки напомнил, что во время войны в общественном мнении преобладал пацифизм, а «немецкая жестокость, по мнению историка Алана Крамера (Alan Kramer), рассматривалась, по крайней мере, в англосаксонском мире, как пример фальсификации, порожденной военной пропагандой». Нацисты воспользовались этой неразберихой и дошли до того, что пытались заставить поверить в существование «образцовых» лагерей, таких как лагерь в Терезине.
Но исторические факты свидетельствуют об обратном: из 152 тысяч заключенных, прошедших через «город, подаренный евреям Гитлером», 87 тысяч были отправлены в Освенцим и другие лагеря уничтожения. Еще 34 тысячи умерли в Терезине от голода и болезней.
8 мая 1945 года этот «образцовый еврейский город» был освобожден частями танковой армии генерала Рыбалко и гвардейского корпуса генерала Родимцева, под боевыми знаменами которых всю войну — от Воронежа до Праги — прошел Наум Левин.
Впоследствии генералы Рыбалко и Родимцев стали почетными гражданами чешского города Терезин. Освободители застали 11 068 доведенных до крайней степени истощения узников, большинство из которых были больны тифом… Из 15 тысяч мальчиков и девочек в живых остались лишь 92 ребенка. По приказу советского командования немедленно были развернуты шесть армейских госпиталей, и многие военные врачи (среди них было немало евреев), спасая освобожденных узников, сами заразились тифом и погибли.
Вскоре после освобождения в Терезин прибыл главнокомандующий армии США в Европе  генерал Дуайт Эйзенхауэр. «Визуальные доказательства и вербальные свидетельства, — заявил он, — говорят об истощении заключенных, о жестокости и зверстве — столь ужасных, что мне стало дурно… Я сознательно посетил лагерь, чтобы иметь возможность дать свидетельство из первых рук в случае, если в будущем возникнет тенденция называть эти утверждения пропагандой».
Храбрый генерал, будущий президент США как в воду глядел: сейчас, в начале XXI века, появляются лжеученые и горе-политики, утверждающие, что Холокоста не было. Экспозиция и правдивый рассказ Наума Левина камня на камне не оставляют от утверждений новых расистских идеологов.
После войны по решению правительства тогдашней Чехословакии в Терезине в память о трагической судьбе узников гетто сооружен мемориал, а вся территория города превращена в Музей Катастрофы европейского еврейства.
В заключение, обращаясь к посетителям выставки, Наум Левин сказал:
– В последние годы мы часто ездим в Израиль. И бывает — через Прагу. Но город Терезин совсем недалеко. Дорогие мои, побывайте в нем! И поклонитесь памяти его жертв…