Актеры без грима

К 70-летию мэтра театральной фотографии Михаила Гутермана московский театральный центр «На Страстном» показал его персональную выставку «Театральная летопись: Актеры и их роли». В фойе были представлены портреты звезд российской сцены: В. Гафта, А. Филиппенко, С. Юрского, О. Меньшикова, И. Апексимовой, А. Калягина, М. Суханова, К. Райкина, Ю. Рутберг, Е. Гусевой, А. Стекловой, В .Сухорукова С. Безрукова, А. Белого, А. Покровской, О. Кабо, М. Мироновой и сцены из спектаклей с их участием. Оригинальная авторская идея фотоэкспозиции — сопоставление реалистичных и сценических портретов — и мастерское воплощение этой идеи вызвали такой резонанс в театральной среде, что организаторы юбилейной выставки сочли необходимым дважды продлить ее экспозицию. Интересно, что фотохудожник впервые выставил «актерские портреты на сцене и в жизни» в рамках единой экспозиции.

«Когда мне пришла в голову идея этого сублимата, то я решил, что репортажная съемка для данного случая не подходит, — рассказал Михаил Михайлович. — Однако не все артисты смогли и захотели сниматься для выставки. Среди тех, кого я специально снимал: Сергей Юрский, Саша Леньков, Ира Апексимова, Виктор Сухоруков, Толя Белый, Саша Захарова, Полина Агуреева, Агриппина Стеклова, Катя Гусева. Хотя, разумеется, в моем архиве есть их фото. По-моему, актерам портреты понравились. А мне показалось, что не получился портрет Максима Суханова. Увы, с ним мои примочки и приемы не сработали. Он-то сказал, что снимок хорош, но, по-моему, из вежливости. Не смог его расшевелить! Зато я доволен фотоснимком сцены из спектакля «Тартюф»: Суханов сидит, за ним — изображение руки с пепельницей, и он выпускает кольца дыма… Почему я выставил рядом с его портретом именно эту сцену? Дело вкуса. Все постановки подбирал интуитивно. Причем портреты в процессе съемки я некоторым актерам показывал, если не нравилось — стирал, а насчет спектаклей никого не спрашивал. Что касается концепции выставки, — просто хотел показать актеров в жизни и на сцене. Только и всего. Без подтекста и двойного дна».

В отсутствие «двойного дна» поверить было сложно, — настолько завораживали черно-белые актерские лица, обрамленные стоп-кадрами сценического действа. Впрочем, каждый посетитель мог предложить собственную интерпретацию экспозиции. Например, одна девушка, задумчиво рассматривая фотографии, сказала подруге: «Видишь, чем актер значительнее на сцене, тем органичнее он существует без грима, естественнее выглядит на портрете». Хотел ли фотограф, чтобы его поняли таким образом? Он оставил этот вопрос без ответа. И публика более полугода разгадывала запечатленные им тайны лицедейства.