Через тернии… к терниям

До середины 1990-х российский читатель имел весьма смутное представление о текущем состоянии литературы Израиля: познания большинства в лучшем случае сводились к «гарикам» Игоря Губермана да первым израильским повестям Дины Рубиной. Книги ивритоязычных писателей называли скучными и провинциальными. На этом унылом фоне выход в московском издательстве книги Шамая Голана «Брачный покров» (1996) явился если и не прорывом, то уж точно первой ласточкой. Он работал тогда советником по культуре посольства Израиля в Москве и находился в центре внимания творческой интеллигенции. В те годы вышло несколько его книг. Без преувеличения можно сказать, что знакомство россиян с ивритской литературой началось с творчества Голана. В результате читатели с удивлением обнаружили, что в Израиле существует серьезная литература на иврите. Потом Голан уехал. Новая встреча с замечательным израильским писателем состоялась минувшей осенью на Московской международной книжной ярмарке, куда он приехал с израильской делегацией. Там-то он и представил свою новую книгу на русском языке. Роман Шамая Голана «Последняя стража» (М. — Тель-Авив, Книга-Сефер, 2006) вышел в серии «Мастера израильской прозы» в числе нескольких других книг, адекватно отражающих современный высокий уровень ивритской литературы. Инициатором этого масштабного проекта стал председатель Федерации союзов писателей Израиля Эфраим Баух при содействии израильского МИДа и Института перевода ивритской литературы. «Последняя стража» — роман о Холокосте. Но читатель не найдет там кошмаров концлагерного режима или ужасов массовых акций на занятых фашистами территориях. События вокруг «окончательного решения еврейского вопроса» представлены в книге, казалось бы, совсем периферийной темой — трагедией отдельно взятой еврейской семьи, вынужденной спасаться бегством из оккупированной нацистами Польши, работать на каторге сибирского лесоповала и среднеазиатского колхоза. Не вынеся нечеловеческих условий существования, один за другим уходят из жизни бабушка, потом младшая девочка и, наконец, отец и мать еще совсем недавно благополучной семьи Онгейм. В живых остается только мальчик по имени Хаймек. Вот он-то и есть тот самый рубеж, последняя стража, на которой споткнулась даже беспощадная и всесокрушающая еврейская судьба. Страшно читать душераздирающие сцены бесконечных смертей и похорон, долгой чередой проходящих через роман лейтмотивом извечной Войны. Оставшись в полном одиночестве, Хаймек попадает в детдом для сирот из Польши, где борьба за выживание перерастает в битву за обретение собственного достоинства, вообще своего «я» в этом мире. И в этой новой битве Хаймек обречен на победу, поскольку выбора у «последней стражи» просто нет. Какими душевными потерями чревата такая победа — другой вопрос. Но кто об этом думает на Войне? После капитуляции нацистов мальчик возвращается на родину в Польшу. И какой же прием его там ждет? Еще в поезде под огромными буквами бравурного лозунга он читает менее заметную, но не менее эмоциональную надпись: «Жиды! Убирайтесь в Палестину!» История движется хоть и на новом витке, но по прежней колее. Только в самом конце романа писатель скупо дарит некоторую надежду: Хаймек встречается с представителем организации, которая переправляет евреев в Эрец Исраэль, и принимает решение продолжить свой нескончаемый путь к себе. Что бы там ни писал автор о том, что «любые совпадения случайны», история Хаймека не будет адекватно воспринята без знакомства с биографией Шамая Голана и многих его сверстников. Это как раз тот случай, когда жизнь писателя, даже помимо его воли, становится комментарием к его творчеству. Именно биография автора позволяет увидеть в несчастном, едва живом ребенке будущего строителя еврейского государства — офицера, дипломата, замечательного писателя. История Хаймека — ключ ко многим загадкам и парадоксам новейшей истории Израиля.