В ЭРЕЦ ИСРАЭЛЬ ВАВИЛОВ БЫЛ ИЗВЕСТНЫМ УЧЕНЫМ
А В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ ОН СТАЛ «ВРАГОМ НАРОДА»

А в Советском Союзе он стал «врагом народа» В 1947 году вышел в свет первый номер международного журнала"Хадасса" ("Наследственность") с вынесенными на титульный лист именами крупнейших биологов мира - творцов теории наследственности. Было среди них и русское имя - Vavilov. Для большинства граждан бывшего СССР это имя приобрело известность в 1955-1956 годах, когда после многолетнего кошмара сталинщины были названы первые ее жертвы, реабилитированные "за отсутствием состава преступления". Один из периодов научной деятельности Николая Ивановича Вавилова был связан с посещением стран Средиземноморья, включая Палестину. К наступлению революции тридцатилетний Николай Вавилов был уже зрелым ученым. Встретив октябрь 1917 года без эйфории, Вавилов все же надеялся, что провозглашенное революционной властью наступление новой исторической эпохи будет связано с развитием науки, в том числе и сельскохозяйственной, которой он себя посвятил. Его считали удачливым. В 1918 году Вавилов - профессор Саратовского сельскохозяйственного института. В саратовский период жизни (1917-1920 гг.) им были выполнены работы, определившие его научное будущее. 21 июня 1920 "Окна РОСТА" Саратова сообщили, что "профессору Н.И. Вавилову удалось сделать величайшее открытие, имеющее мировое значение". Участники Всероссийского съезда селекционеров в Саратове, на котором Вавилов выступил с докладом о законе гомологических рядов в наследственной изменчивости, дали телеграмму наркому просвещения Луначарскому. Там было сказано, что созданная Вавиловым теория "представляет событие в мировой биологической науке, соответствуя открытиям Менделеева в химии, открывает самые широкие перспективы для практики". О громадном значении открытия Вавилова заговорил весь научный мир. В 1923 году Вавилов - директор Государственного института опытной агрономии. Он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, а в 1929 году стал академиком АН СССР и Академии наук УССР. Тогда же назначен директором ВАСХНИЛ. Делом жизни Вавилова были сбор и селекция семян культурных растений, что в перспективе позволило бы навсегда избавить человечество от продовольственного дефицита. Начиная с 1916 года, Вавилов совершил десятки научных экспедиций за семенами по разным странам и континентам. Иран и Памир, Эфиопия и Япония, Южная и Центральная Америка, Европа и самые отдаленные районы бывшего СССР. Не раз оказывался он в опасных ситуациях. В пустыне Сахара, когда самолет потерпел аварию, Вавилов не утратил самообладания и помог пилоту вновь запустить мотор и продолжить полет. Другой случай произошел в Сирии. Во время сбора им колосьев пшеницы восставшие друзы затеяли перестрелку, но и на этот раз Вавилов вышел из передряги живым и невредимым. Таких опасных ситуаций было немало. Биографы отмечают, что работал он с азартной неистовостью. "Жизнь коротка" - говорил он с виноватой улыбкой... Вавилов выделил пять основных очагов происхождения культурные растений, одним из которых был Средиземноморский очаг земледелия, куда он мечтал попасть. В 1926 году выходит в свет работа Вавилова "Центры происхождения культурных растений». 3а этот труд автору присуждается Ленинская премия. Награда застала ученого во время пребывания в Иерусалиме в период экспедиции по странам Средиземноморья. 8 октября 1926 года он пишет жене Е.И. Барулиной из Иерусалима: "В газете "Дни" вычитал о получении премии. Сама по себе она меня не интересует. Все равно пролетарии. Но за внимание тронут. Будем стараться". Еще ранее он писал жене о тех перипетиях, которые приходилось преодолевать, чтобы получить разрешение британских властей на поездку в Палестину. "Мне, право, надо, как никому, быть в Средиземье". Помимо кратких сообщений в английской "Палестайн пост" о пребывании здесь Вавилова, подробности о его впечатлениях можно узнать из его писем жене. В одном из них он сообщал о возможности пребывания в Эрец Исраэль до трех недель. Ну, а о старании работать можно судить по следующему письму из Газы: "Завтра утром слетаю к границе (имелась в виду граница с Египтом. - С.К.) взглянуть на оазисы с финиковыми пальмами – пустыню Синайскую, а затем в Хеврон, в Иерусалим, а оттуда к морю Мертвому, к папирусам, в Заиорданье... А дальше на север: Назарет, Галилея, Самария, предгорья Гермонских гор, долина Израиля ". Нравилась ему Земля обетованная. В одном из писем он с удовлетворением отмечал, что сделал по Палестине тысячи две верст. "В Палестине - интересно, здесь много сделано людьми. И по клочку земли пытаюсь понять все Средиземье". В других письмах Вавилов констатирует: "Ко мне отнеслись хорошо, и не успеваю всех повидать, всем сделать визиты, все видеть. Для нас здесь необходимо учредить филиал, и, вероятно фактически я это и сделаю". В своей книге "Пять континентов" (1936), имеющейся и в израильских библиотеках, Вавилов много рассказывает о Иерусалиме, посещение которого, судя по всему, было его давнишней мечтой. По прибытии в город в начале октября 1926 года Вавилов поселился, чтобы быть поближе к древнему Востоку, в Старом городе, около арабских и христианских храмов. Он неоднократно давал высокую оценку местным ученым: "В смысле изученности Палестина стоит неизмеримо выше Сирии. Ботанико-географически Палестина превосходно описана в последние года доктором К. Эйгом, автором прекрасных геоботанических и систематических работ. Гербарий Иерусалимского университета дает исчерпывающее представление о флоре Палестины". Некоторые источники позволяют предполагать, что Вавилов был знаком с работами Ахарона Ааронсона, еврейского агронома, естествоиспытателя. (Руководитель подпольной организации «НИЛИ» в Эрец Исраэль, Ааронсон погиб от рук турецких властей в 1919 году). В этой же книге содержится высокая оценка Еврейского университета в Иерусалиме, созданного по почину крупного ботаника О. Варбурга и известного физика А. Эйнштейна. По мнению Вавилова, это, несомненно, одно "из замечательных учреждений и по составу профессуры, и по исключительным книжным ценностям, собранным в его библиотеке". Во время пребывания в Палестине Вавилов прочел цикл лекций в Иерусалимском университете и в Тель-Авиве. Отсюда он писал: "3десь теперь мне не стало житья после лекции. И надо удирать. Всем есть какие-то дела. Всем надо знать мнение проф. Вавилова. Из скромного туриста, никому не известного, тут меня сделали известным". Три номера газет были посвящены его работам. Сельскохозяйственный журнал "Hassadch" поместил 20-страничную статью о его работах и научной деятельности. В письме жене Николай Иванович иронически отмечал: "Народ здесь хороший, но и в нем есть долька стремления эксплуатировать. Эта особенность не всегда приятна для объекта воздействия!» И несколько ниже: "Единственный плюс известности: я начал получать очень хорошие презенты, нам нужные. Много изданий. Вот принесли 14 сортов миндаля, 40 сортов клещевины, делают фотографии, etc. Словом, и я эксплуатирую, кто кого больше - в этом вопрос". Надо полагать, что Вавилову приятно было делиться о прочитанных лекциях. "Читал я, кажется, удачно. Вместо английского вдруг выяснилось, что 90% понимает русский. А по-русски дело не трудное и не стеснительное... Сопровождалось это на иврите, что должно было выражать уважение к присутствующим сионистам". Незадолго до отъезда из Палестины Н.И. Вавилов в очередном письме жене сообщал: "Только что прибыл из длительной поездки обратно в Иерусалим. Послал уже 55 посылок из Палестины. Очень вероятно, что около 100-200 разновидностей (форм) чечевицы. Они очень интересны..." В день отъезда, подводя итоги пребывания, Вавилов отмечает, что написал статью о характере организации научно-исследовательской работы в Палестине в благодарность за содействие. В честь ученого были банкеты и "пришлось даже надеть черную пару». Отъезд из Палестины состоялся 6 ноября 1926 года. В 1937 году Н.И. Вавилов был избран президентом Международного генетического конгресса в Эдинбурге. Извещая его об этом, профессор Крю писал: «Лучшего выбора на этот пост сделано быть не могло". Когда же открывать конгресс пришлось профессору Крю, он печально сказал: "Вы пригласили меня играть роль, которую так украсил бы Вавилов. Вы надеваете его мантию на мои не желающие этого плечи. И если я буду выглядеть неуклюже, то вы не должны забывать: эта мантия сшита для более крупного человека". Титульный лист издаваемого ныне "Международного журнала генетики" из номера в номер воспроизводит имена крупнейших биологов мира - творцов теории наследственности, причем единственное русское имя в этом ряду - Vavilov. Знают ли об этом россияне? ...В начале августа 1940 года, во время пребывания Вавилова в научной экспедиции в украинских Карпатах, он по ложному доносу был арестован. Уже на первом допросе следователь Хват, заплечных дел мастер, издевательски спросил его: «Ты кто?» – «Я академик Вавилов». В ответ последовала грязная брань: "Ты дерьмо, а не академик". Издевательства продолжались на протяжении 400 допросов общей продолжительностью в 1700 часов. 23 января 1943 года Н. Вавилова не стало. Как много он бы еще сделал, если бы так рано и так ужасно не оборвалась его жизнь!